Ночные костры - Линда Кук

— Вы готовы так легко отказаться от своих земель? Он поймал ее пальцы и поднес их к губам.

— У меня есть вы. Я найду другие земли и завоюю их своим мечом.

— Вы хотели покоя, Раймон.

Он положил ее руку на кровать и накрыл Алису одеялом.

— У меня есть вы.

— Но потом, если вы пожалеете…

Он приник к ее губам в нежнейшем поцелуе.

— Засыпайте, — сказал он, — я постою на страже. Она отбросила одеяло.

— Ложись со мной, Раймон.

Он тронул бинт, которым была перевязана ее шея.

— Вам нельзя двигаться.

— Обними меня, Раймон, и держи меня в своих объятиях до рассвета.

Он погрузился в сладкий сон и спал так крепко, что проснулся только на рассвете. За ставнями показались первые лучи солнца.

Алиса спала на его плече. В первые секунды после пробуждения он испытал неприятное покалывание под ложечкой, не услышав рядом тихих болезненных хрипов, которые сопровождали ее дыхание в начале ночи. Но она пошевелилась в ответ на его испуганный шепот и улыбнулась. Когда Алиса заговорила, голос ее звучал, почти как прежде.

— Мы должны ей все рассказать, — произнесла она безо всякого вступления.

Он поцеловал ее в теплую щеку.

— Я уже сказал: вам решать. Вы ничего никому не должны. Как скажете, так и сделаем. — Он скинул с себя одеяло и шагнул на холодный дощатый пол. — Но вы примете решение не сейчас, а после того, как позавтракаете.

Алиса потянулась к его руке.

— Насколько я понимаю, у нас не такой уж большой выбор. Если мы сейчас уедем, Раймон, то королева все равно нас разыщет. Если мы ничего не скажем, а потом Элеанора узнает про… про труп в саду, она больше не будет нам доверять и снова пришлет войска к крепости вашего отца.

— Да, она может прислать туда армию Меркадье. Но вы не должны делать свой выбор из страха за мою семью. Им это не нужно. — Он обхватил ее лицо ладонями и заставил встретиться с его взглядом. — Значит, вы решили довериться королеве?

— В нашем положении это самая лучшая ставка. Если королева примет нашу сторону, то принц Иоанн не посмеет отобрать у вас земли.

Раймон нагнул голову и поцеловал ее в лоб.

— Вы правы, эта самая лучшая ставка. Если мы сейчас убежим от королевы, она до конца своих дней будет представлять для нас угрозу.

Однако ставка есть ставка: либо они выиграют и сорвут большой куш, либо проиграют — и потеряют все.

С тревожно сжавшимся сердцем Раймон открыл дверь и крикнул Алену, чтобы он принес им еду из монастырской трапезной.

Молодой рыцарь рассказал им продолжение ночной эпопеи. Труп де Рансона, оставшийся лежать в саду, обнаружили с рассветом. Шестеро монахов переложили его на дощатые носилки, чтобы потом вынести за ворота конюшенного двора и похоронить в освященной земле аббатства.

Монах Эдвард, которого солдаты Раймона нашли в коридоре истекающего кровью от многочисленных ран, лежал в лазарете и еще не приходил в сознание.

Не менее странным было исчезновение приора Юстаса. Он вышел из своей комнаты на рассвете и с тех пор не появлялся. Монахи в трапезной галдели, обсуждая все эти загадочные события.

Испуганный слуга, который был еще моложе, чем несчастный брат Эдвард, принес к их двери холодное мясо, хлеб и эль. Он стоял с позеленевшим лицом, глядя на залитые кровью каменные плиты. Раймон взял у него деревянный поднос и закрыл дверь.

Алиса укладывала свои вещи во вьючный мешок, который притащила из угла спальни. Ее дворцовый наряд, безнадежно испорченный, валялся кучкой перед камином. Алиса достала из мешка малиновое шерстяное платье — когда она впервые увидела его в Кернстоу, оно показалось ей таким элегантным!

— Мне придется надеть это.

Раймон поднял глаза от буханки хлеба, которую в это время резал.

— Оно вполне подойдет.

— Я буду вся расписная: красное платье, красные царапины на лице и синяки на шее. Пустят ли меня стражники к королеве, в таком виде?

Он нежно коснулся пальцами ее щеки.

— Пустят. Если бы они пользовались ушами, которые дал им Всевышний, они бы раньше пришли вам на помощь и убили де Рансона в Виндзоре, когда он напал на вас в первый раз. Пусть только посмеют взглянуть на вас косо, и я изрублю мечом этих гнусных хорьков.

Из коридора потянуло холодом. Дверь была открыта, а на пороге стояла осанистая и стройная фигура в богато расшитой мантилье.

— Хорьков? — переспросила королева Элеанора. — Вы опять говорите про хорьков, Раймон Фортебрас?

Раймон медленно положил нож на поднос и шагнул вперед, встав между Алисой и суровым ликом на пороге.

— Ваше величество, — сказал он, — вы желаете поговорить со мной во дворце?

Королева Элеанора шагнула к столу и, приподняв изогнутую бровь, взглянула на скамью.

— Я буду говорить с вами здесь, Раймон де Базен. С вами и с леди Алисой.

Раймон принес скамью.

Вдовствующая королева обернулась к своим охранникам, стоявшим у нее за спиной в коридоре.

— Велите принести тростниковые половики и застелить плиты в коридоре. Ребенок не должен видеть кровавые пятна. И ждите меня во дворе, с лошадьми. — Она опять обернулась к Раймону: — В конюшенном дворе лежит убитый мужчина, а ваш двоюродный брат Монбэзон хладнокровно охраняет этот коридор и следит за моими стражниками. Приор попросил у меня защиты. Он сказал, что останется в Виндзорском замке до тех пор, пока вы не уедете отсюда. Он боится, что вы его убьете.

Она знаком велела Раймону закрыть дверь.

— Что все это значит, Раймон де Базен? — спросила она. — Вам многое надо мне объяснить. А если не мне, то судейским чиновникам Ричарда.

— Скажите ей.

Королева обернулась к Алисе. На властном морщинистом лице мелькнуло сочувствие.

— Что с вашим голосом, малышка?

— Это дело рук одного негодяя, который напал на нее во дворе вашего замка… — сказал Раймон.

— Нет, Раймон… — проговорила Алиса с надрывом.

— Под самым носом у ваших охранников.

— Помолчите, де Базен, — смягчила тон королева, — а вам, Алиса, нельзя говорить. Ведь вам больно?

— Да, больно, — проворчал де Базен. Прищуренные глаза опять обратились к нему.

— Тогда говорите за свою жену, как она и просила. Только не вздумайте скрывать правду, де Базен. Если вы утаите от меня хоть что-то, я вычеркну вас из числа тех, кому можно доверять.

— Мне будет очень жаль, ваше величество. Королева Элеанора положила на стол свою изящную руку.

— Одним сожалением вы не отделаетесь, Раймон де Базен. У вас будут большие неприятности. — Длинные пальцы, лежавшие на дубовой столешнице, сжались в сердитый кулак. — А теперь рассказывайте, что произошло.