Моя дорогая Роза - Ровена Коулман

– А вот и ты, дорогая! – Фрейзер неожиданно резким движением высвободил свои пальцы из руки Розы и повернулся к высокой, стройной, безупречно сложенной блондинке – цвет ее волос был натуральный. Она шла по залу к ним навстречу в безукоризненно сидящих на ней белых хлопчатых брючках и коротенькой кружевной блузочке, открывающей взору все, что можно открыть. Великолепное тело, вынуждена была признать Роза. Такое не стыдно и продемонстрировать прилюдно. Более того, оно само просится на показ.

– Приятный сюрприз, Сесилия! – Фрейзер подошел поздороваться и был застигнут врасплох ее полноценным поцелуем в губы. – Не ожидал тебя увидеть сегодня. У тебя было запланировано какое-то мероприятие…

– Да! Деловой ленч с представителями прессы! – Сесилия одарила ослепительной улыбкой вначале Розу, потом Мэдди. – Я туда и собираюсь прямо сейчас. Но ты ведь сегодня умчался из дому ни свет ни заря! Проснулась, а тебя рядом нет. Я уже соскучилась! Вот и заскочила по пути, чтобы поздороваться. А уже потом все остальное… Буду старательно делать вид, что мне очень интересны нудные многочасовые разговоры всех этих зануд! Будто у них есть что сказать больше того, что знаю я! – Сесилия весело подмигнула Мэдди, и та улыбнулась ей.

– Я вас очень хорошо понимаю! – воскликнула Мэдди обрадованно. Наконец-то она встретила родственную душу. – Все, кого я знаю, тоже гораздо менее интересные люди, чем я.

– Вот ужас, правда? – проговорила Сесилия сочувственным тоном и тепло улыбнулась девочке. – Так познакомь же наконец меня со своими гостями, дорогой!

Она бросила вопросительный взгляд на Фрейзера, и Роза вмиг догадалась, что тот ни словом не посвятил Сесилию в свои планы познакомить их с Эдинбургом сегодня.

– Разумеется! Роза Джейкобз! Прошу любить и жаловать! – представил он Розу несколько церемонно. Сесилия ухватила ее руку и сжала в крепком рукопожатии. – Роза – дочь Джона Джейкобза. Она гостит сейчас у отца. Вот захотела взглянуть на мою галерею. А поскольку Джон обеспечивает более шестидесяти процентов моей годовой прибыли, то я правильно рассудил, что любое желание моего клиента – закон.

– Ах, Роза! Я так рада! – проговорила Сесилия медоточивым голосом и, к немалому удивлению Розы, заключила ее в объятия, словно старую закадычную подружку. – Очень рада познакомиться с вами! Я всегда ломала себе голову над тем, каково это быть сыном или дочерью гения. А ведь ваш отец, несомненно, самый настоящий гений. Представляю, как это было непросто взрослеть в тени гения. Да, быть дочерью гения требует не меньших творческих усилий, чем быть художником, вы не находите?

Роза отвела глаза в сторону.

– Затрудняюсь с ответом. Мы с отцом не общались более двадцати лет.

– Простите! – воскликнула Сесилия обескураженно. – Вечно я ляпну что-нибудь эдакое! Умею встревать в то, что меня не касается. Порой я подумываю, уж не обзавестись ли мне своей собственной пиар-компанией. Думаю, дела у меня пошли бы совсем неплохо. Но надеюсь, теперь у вас с отцом все наладилось. Я, знаете ли, склонна к мелодрамам. Обожаю истории со счастливым концом.

– Я тоже люблю счастливые развязки, – призналась Роза, чувствуя себя полностью раздавленной присутствием этой блистательной представительницы прекрасного пола. Конечно, ее наряд чересчур вызывающий и ведет она себя с пониманием своего превосходства. Но все же она очень, очень мила и обходительна. А главное – настоящая красавица.

– Когда-нибудь, – Сесилия нежно обвила Фрейзера рукой за талию и притянула к себе, – и у нас с тобой случится счастливая развязка. Уверена в этом! А как ведет себя ваш отец, когда пребывает в хорошем расположении духа? – снова обратилась она к Розе. – Помнится, меня он напугал до полусмерти.

– Вы видели моего отца? – удивилась Роза.

– Всего один лишь раз. Фрейзер однажды взял меня с собой. Помнится, Джон тогда разыграл перед нами целый спектакль, чтобы вывести меня из себя!

Сесилия рассмеялась, и ее смех рассыпался серебристыми колокольчиками по залу – хоть беги собирай их в хрустальную чашу и украшай ею вход в галерею.

– Зря старался! Кто я такая, в конце концов? Но я определенно ему не понравилась!

– Не уверена, что отцу вообще кто-то нравится, – осторожно заметила Роза, в глубине души испытывая прилив благодарности к отцу за то, что тот сумел поставить на место эту щебечущую пташку. Ей-то самой это никак не под силу. Но вот если бы ей предоставили право выбора, то, пожалуй, она бы предпочла маленькую забитую Розу, а не ослепительную и как-то уж чересчур уверенную в себе Сесилию.

– Однако же мне пора! Впереди столько скучнейших часов! С завистью оставляю вас наедине с прекрасным! – Сесилия снова обняла Розу изящным движением. – Очень рада была познакомиться с вами, Роза! Проследите, чтобы Фрейзер не обижал вас. А ты, дорогой, сумеешь управиться к ужину? Я как раз собираюсь сегодня приготовить свой любимый стир-фрай. Обожаю китайскую кухню!

– Я… видишь ли… думаю… я вряд ли успею, – виновато ответил ей Фрейзер. – Мне надо отвезти Розу и Мэдди домой. Так что вернусь я ближе к полуночи, раньше не выйдет.

Он наклонился и поцеловал Сесилию в макушку.

– Буду с нетерпением ждать твоего возвращения! – воскликнула она и добавила не без кокетства: – По этому случаю я даже надену свою любимую пижаму.

– Так на вас вот уже прямо сейчас надета пижама! – глубокомысленно заметила Мэдди. Видимо, она уже несколько минут обдумывала этот вопрос. Но Сесилия не услышала ее слов. Тряхнув волосами, она понесла свое совершенное великолепие через зал, и каблучки ее звонко выстукивали по паркету песенку победительницы.

– Итак, наконец-то я увидела вашу Сесилию, Фрейзер! – проговорила Роза, все еще слыша перестук каблучков. – Она очаровательна!

– Это правда! – согласился с ней Фрейзер, провожая девушку взглядом до тех пор, пока за ней не захлопнулась дверь. – Пожалуй, я ничем не заслужил такой красоты.

Роза слегка откашлялась, не зная, что сказать, но она постаралась взять себя в руки и ничем не выдать своих расстроенных чувств. Хорошие манеры прежде всего! Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что сегодня между нею и Фрейзером что-то произошло. А потом явилась эта неземной красоты райская птица и все испортила. А ведь неожиданно наступил такой момент близости, когда она могла говорить ему все, что захотела бы, и он бы с радостью внимал каждому ее слову. Вполне возможно, в тот момент они оба чувствовали одинаково. Но это счастливое мгновение улетучилось, и его не вернуть. Особенно сейчас, когда она своими глазами увидела, какие женщины нравятся Фрейзеру. Да между ней и Сесилией нет ни малейшего сходства. Ни в чем! Разве может такая вот замухрышка, как она, Роза, приглянуться такому мужчине, как Фрейзер?

– И куда держим путь? – бодрым голосом – о, чего он ей стоил! – спросила она у Фрейзера.

Они решили устроить нечто вроде пикника посреди галереи. Расстелили прямо на полу плед и, усевшись на него, пили чай и лакомились пирожными. Такая идея чаепития привела Мэдди в неописуемый восторг. За разговорами Роза изо всех сил старалась не думать о внезапном появлении в галерее Сесилии, но удавалось ей это плохо.