Братство магов. Мертвый некромант - Владислав Жеребьев

Тусклые отблески факелов на стенах вдруг дернулись и поплыли в странном, неведомом танце теней, тех странных эфемерных существ, что, не имея плоти, старались копировать и сопровождать свои прообразы в реальном мире. Холодный, пронизывающий до костей ветер заставил шевелиться простыни на трупах. Его ееличество зябко поежился, поднял воротник, накинул на лицо степняка тряпку, вознамерившись покинуть зал, развернулся на каблуках и нос к носу столкнулся с мертвым Серолицым.

– Ты… как? – пролепетал король, в ужасе пятясь назад и стараясь нащупать на поясе кинжал. – Ты же мертв! Мертв, Марик! Такого не может быть!

Марик Серолицый стоял на холодном каменном полу и, ворочая мертвой головой, с интересом наблюдал за королем. Черные, будто куски антрацита, глаза покойника шарили по обветшалым и поросшим мхом и плесенью каменным стенам, мертвые пальцы сжимались и разжимались, и, наконец, мертвец шагнул вперед, прямо к королю.

– Привет, Антуан, не ждал?

– Нет, – голос короля сорвался на визг. – Этого не может быть! Это чья-то дурная шутка? Да? Некромант, кто бы ты ни был, выйди из своего укрытия и прекрати этот спектакль!

Губы Антуана тряслись, холодный пот струился по одутловатому лицу. Руки короля дрожали от смертельного, леденящего душу ужаса, и непослушное тело, отказываясь повиноваться, готово было в любой момент обмякнуть. Ноги перестали гнуться, из-за чего походка короля стала похожа на танец деревянного болвана в кукольном театре.

– Я не питаю к тебе ничего, кроме неприязни. – Марик сделал новый шаг вперед, и рука мертвеца опустилась на железный столик, где гробовщик хранил свои страшные инструменты. – Ты даже не противник, а так, недоразумение, не та лошадка, на которую в свое время поставил Сун.

– Ты не Марик, ты не Марик! – Крючковатый, дрожащий палец короля вытянулся вперед, и, вжавшись в стену, Антуан с новым ужасом посмотрел на пришельца.

– Да, я не он. Серолицый – средство, инструмент, не более.

– Но кто же ты? – прохрипел король, в ужасе сползая на пол.

– Мое имя ничего тебе не скажет. – Губы мертвеца исказила холодная усмешка. – Слушай, ваше величество. Я давно хотел спросить. Сколько лет ни практикую некромантию, но к четкому мнению так и не пришел. Правду говорят, что перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами?

Антуан хотел закричать, но вместо зова о помощи из его горла раздалось странное предательское бульканье. Глаза щипало от липкого пота, сердце в груди бухало так, будто собиралось пробить грудную клетку и вырваться наружу. Странный, почти похоронный звон в ушах заставлял терять ориентацию в пространстве. Но жить хотелось, очень хотелось. Стоило только крикнуть, и на зов сюзерена мигом бы явилась дюжина крепких парней, вооруженных с головы до ног, и изрубили бы наглеца в капусту. Но голос, что с голосом, банши возьми?!

Встав на четвереньки и нервно блея, Антуан Второй пополз по грязному, никогда не мытому каменному полу к спасительному выходу. Марик шагнул вслед потерявшему всякое достоинство королю и, схватив его за ворот сюртука, будто пушинку поднял над полом.

– Нехорошо, ваше величество, – злорадно процедил он. – Где же ваши амбиции, воинская удаль, отвага? Все летописи заполнены этими фактами. Вы хотели узнать мое имя? Ну, что ж, извольте. – В руке мертвеца блеснул длинный тонкий клинок, которым гробовщик вскрывал животы трупов. – Меня зовут Виллус. Виллус Мертвый Некромант. – Губы Марика-Виллуса исказила новая усмешка. Сталь в руке дернулась и бросилась вперед.

Дело было сделано, и Виллус, скаля мертвые клыки, тяжело облокотившись о стену, вдруг выдохнул и, опустившись на пол, запрокинул голову и закрыл глаза. Сотни часов ярости, тысячи дней лютой ненависти, десятки напыщенных речей, призванных унизить, испугать, растолочь в пепел, были позади, и теперь, вместо этой черной пульсирующей сущности, в глубине растерзанной души оказалась пустота, такая мертвенно-тоскливая, что если бы мертвый некромант ощутил ее в полной мере и понял иронию, то, наверное, рассмеялся.

– Дело сделано. – Меч, брошенный усталой рукой, сверкнув острым клинком, отлетел в угол и, выбив сноп искр из камня, остался лежать на холодных плитах пола.

Мертвый Антуан II… Мертвая тишина, мертвая сталь…

Исход.

И быть посему.

Конец первой книги