Крылья феникса - Светлана Жданова

— Ты мне не нужен, — оскалилась я.

И тут же исчезла в окне.

Времени было мало. Катастрофически мало.

Только ведь я наперед знала, что делать. Не думает же этот холодный асур, будто я неделю сидела в невменяемом состоянии без проблеска мысли. Я думала, как бы сомнительно это не звучало.

Дух, сложив крылья, прошел сквозь дверь и опустился на пол уже полноценной аватарой — невысокой девушкой с сияющей жемчужной кожей и водопадом багряных волос.

Пару стражников, попытавшихся мне помешать, просто снесло силовой волной распахнувшегося крыла.

А передо мной стоял вольский король.

— Филипп!

Брат дрогнул, уставившись на меня во все глаза.

А я чуть улыбнулась и приняла свой обычный вид немного растрепанной девочки-колдуньи. Став напротив брата, я заглянула в его зеленые глаза. Он все еще боялся узнать, поверить, принять. Взгляд загнанным зверем метался по моему лицу, ища и находя знакомые черты.

Где-то глубоко во мне еще жила память его души, след от того соприкосновения, что произошло, когда феникс спасал его жизнь. Этот отзвук проскользнул в неестественно блестящих золотом глазах девы, и Филипп сдался.

— Лилит!

— Наконец-то. А то мне уже показалось, что ты забыл меня.

— Лилит, сестренка!

На мгновение я растворилась в сильных объятиях брата. В его таких родных глазах, в собственной памяти, уведшей меня далеко назад, в мое лихое детство, когда не было ни боли, ни печали и я знала — мой сильный старший брат всегда защитит и убережет от бед и обид. Теперь пришла моя очередь платить.

— Не бойся, я не призрак. Просто чокнутая ведьмочка.

— Ты жива. Но… как это возможно?

— Слишком долго рассказывать, Филипп. Я просто жива. А теперь слушай меня. — Я заставила брата поглубже заглянуть в мои глаза, в самую душу. — В том, что происходит, лишь моя вина, не ваша. Твоя маленькая сестренка наломала дров, весь Вольск зимой отопить хватит. Но не бойтесь, асуры больше никого не тронут. Теперь я знаю что делать.

— Лилит, что происходит, при чем здесь демоны? Ведь это из-за них ты… ушла? Из-за тех четырех. Они ведь и раньше приходили.

— С демонами я сама разберусь. В конце концов, я их принцесса, вот пусть сами и расхлебывают. Я заберу отсюда твоих детей, — кивнула я в сторону девочки лет эдак пяти и крохи, завернутого в пеленки. — Ни во что не вмешивайся, никого не слушай.

— Лилит, во что ты опять влезла?

Я закатила глаза.

— О, Филипп, я никогда и не вылезала. Дай мне детей, я унесу их подальше.

Осторожно взяв детей на руки, я прямой наводкой направилась к окну и, сдвинув щиты, сделала шаг с подоконника. Тут же раскрывая широкие крылья феникса. Девчушка в моих руках сильнее обхватила шею, хорошо духу и дышать не надо, и широко раскрыла глаза. Ну да, ей это явно пришлось по душе. Не зря, ох не зря, на свое горе назвал брат своего первенца моим именем — Татьянкой.

На землю я опустилась уже далеко за пределами города. Силы подходили к концу, а надо было еще и о детях позаботиться. Интересно, куда дели братьев и сестру Катинки?

Феникс внутри вздохнул.

Нет, сейчас я не была им как прежде, дед научил меня подчинять аватару. В такие моменты мы с вечным фениксом сливались воедино… почти, я улавливала отзвуки прошлых воплощений своей души, а она не мешала мне рационально думать. Та же я, только с фениксом вперемешку.

Отдав сверток девчушке, любопытно поблескивающей глазами на странную тетю, я села на землю, странно сложив ноги, и раскрыла ладони.

— Ну же, милый, ты нужен мне сейчас, — прошептала я, надеясь, что поможет. — Ты всегда мне нужен.

Прикрыв дрожащие от бессилия ресницы, мне удалось увидеть ту волшебную нить, соединявшую нас. Тонкая, как паутинка, дрожащая на неприметном ветру, она светилась сквозь мои закрытые веки. Легонько потянув, я ощутила раскаленный жар, обжигающий пальцы.

Или это была сила, окатившая меня огнем? Прошедшая по коже южным ветром.

Напоенная чужой силой, я сложила широкие крылья и подала руку ребенку.

А затем открыла темный зев телепорта, желая лишь одного — утонуть в синеве небес.

Шаг вперед, девочка шумно вдохнула, и в следующее мгновенье мы оказались в большой хрустальной зале. В другом его конце шумно хлопали нетопыриными крыльями и переругивались около десятка демонов, склонившихся над столом. На нас внимания никто не обратил.

Не порядок, решила я, задетая таким невниманием к своей персоне. Это же надо — пропустить появление такой персоны. Хамы!

— Кажется я не вовремя. В другой раз зайду, — качнула я головой.

Половина присутствующих одарила меня не самыми лестными взглядами — еще бы, как им смотреть на босую магичку в одной мужской рубашке, нагло стянутой с брата. Зато другая половина во главе с сияющим золотом асуром застыла и уставилась на меня, как на призрака.

Но только я искала другой взгляд — синих осколков неба, застывших в его глазах.

Он бросился ко мне со всех ног и крепко обнял… чтобы в следующее мгновенье отшатнутся.

— Лилит?

Покачав головой, я грустно улыбнулась:

— Не совсем.

По лицу Данте одно за другим разлились недоверие, боль, тоска и отблески надежды и снова боль. Не передаваемая, не переносимая.

Асуры в общем-то не очень любят аватар, а если честно, то вообще не переваривают. Даже прикасаться остерегаются, говорят, что мы жжемся. Еще бы, если человек для них свечка, дающая свет, то касаясь аватара, чистого воплощения души — они словно руку в костер суют — больно!

Так что коснувшегося моей щеки асура можно считать героем.

— Она жива?

Мне было впору смеяться и плакать одновременно. Так вот что он подумал — если я пришла, чего раньше не делала, то это вполне могло означать мою смерть.

— Ну, конечно же, чертенок. Берегут как зеницу ока. Изиабелис сегодня так влетело от сталемордого! — довольно закатила я глаза. — Лучше даже я бы не смогла.

— Что с моей дочерью?

Я выглянула из-за плеча несколько невменяемого Данте и смерила взглядом невысокого жилистого вида мужчину с фиолетовой косой ниже бедер. На поясе у него висели пустые ножны, но могу поклясться, он и сам не хуже любого меча — холодное, расчетливое оружие. Асурендра то есть.

— Вы отец Изи? — невиннейшим голосом поинтересовалась я. А затем скорбно вздохнула. — Сочувствую вам.

Надо было видеть лицо грозного асура, услышавшего подобную новость. Мышцы одеревенели, а глаза… не хотела бы я, чтобы так смотрели на меня, как он пялился в пустоту.

— Ваша дочь… в общем — блондинка! Патологическая!