Спецслужбы первых лет СССР. 1923–1939: На пути к большому террору - Игорь Симбирцев

За считаные три года больших репрессий по приказу Сталина поочередно расстреляны шесть руководителей Разведупра Красной армии, некоторые исполняли обязанности на этой «горящей» должности всего по несколько месяцев, как ветеран службы Разведупра с 1921 года Александр Никонов, бывший ранее заместителем Берзина.

В те же годы в рядах Разведупра репрессированы и погибли, как и в разведке НКВД, многие известные разведчики-нелегалы, подобные Мельникову, или резиденты и создатели нелегальных сетей Разведупра за рубежом, как расстрелянный НКВД в 1937 году резидент в Китае Барович, по агентурному псевдониму Алекс. За один год в Разведупре вслед за Берзиным расстреляли всю складывавшуюся годами его команду в руководстве военной разведки: Беговой, Никонов, Захаров, Гайлис, Узданский, Гендин, Стигга, Иодловский, Римм, Федоров.

Хотя также репрессии выбили и назначенных в Разведупр им на смену в последние годы, как переведенный из ОМС Коминтерна Миров или присланный из НКВД Александровский (Юкельзон), назначенный при Проскурове замначальника Разведупра.

Или приведенных для усиления Разведупра из чекистского ИНО Артузовым и здесь оставшихся, как Федор Карин – он до своего ареста и расстрела в 1937 году возглавлял в Разведупре все направление разведки по Японии и Китаю. При переводе Артузова и большинства из «пришельцев» вместе с ним назад из Разведупра в разведку НКВД (после откровенного конфликта Артузова и не сработавшегося с ним главы Разведупра Урицкого) Карина приказали оставить на прежнем посту в Разведупре в должности начальника «восточного» ее отдела. Но это для ветерана ВЧК с 1919 года и опытного разведчика Карина ничего не изменило, поскольку людей Ягоды – Артузова из НКВД и людей по делу Берзина из Разведупра весной 1937 года арестовывали почти одновременно в рамках масштабных дел «заговора Ягоды» в госбезопасности и «заговора Тухачевского» в Красной армии. Так что возвращенный после ссор с Урицким на Лубянку Артузов арестован 13 мая 1937 года, а оставленный им в Разведупре Карин – 16 мая. Весь этот эксперимент, задуманный Сталиным как усиление Разведупра мощным десантом чекистских разведчиков Артузова, в целом себя не оправдал. Сложившаяся берзинская команда в Разведупре пришельцев не приняла. Артузов и Берзину, и сменившему его во главе Разведупра Урицкому с поста назначенного приказом самого Сталина и потому отчасти независимого от них заместителя постоянно указывал на интриги и недоверие к нему и к приведенным им из чекистского ИНО специалистам (Карину, Панкратову, Штейнбрюку, Эльману, Тылису и др.), напоминал о принципе Ленина: «Нельзя коммунисту отказываться от предложенного партией поста». Артузов в эти два года все чаще обращается через голову своего начальника Разведупра к самому Сталину как теневой начальник военной разведки, сейчас роль Артузова в Разведупре в 1935–1937 годах назвали бы «антикризисным менеджером».

Артузов успел даже провести за это время последнюю предвоенную реформу структуры в истории Разведупра РККА. При ней теперь в Разведупре были отдельные структуры разведки в Европе (во главе с одним из «пришельцев» Штейнбрюком) и по странам Востока (во главе с Кариным). А также отделы военно-технической разведки (начальник Стигга), военно-морской разведки (Нефедов), разведки военных округов (Беговой), радиоразведки (Файвуш), шифровальный (Харкевич), военной цензуры (Колосов), внешних связей (Геккер), специальных операций (Панюков), партизанской подготовки (Салнынь), диверсий (Туманян).

Из Разведупра, как и из внешней разведки НКВД, репрессии 1937–1939 годов выбили самый золотой фонд проверенных и подготовленных кадров. Расстрелян ветеран Разведупра и одно время возглавлявший его Оскар Стигга. Отозван из Ирана и расстрелян опытный разведчик Рудольф Абих из немцев-интернационалистов, пришедший в Разведупр на заре этой спецслужбы в Гражданскую войну. Отозван и расстрелян резидент военной разведки в Германии и Австрии латыш Ян Аболтынь, которого называют крестным отцом Зорге в Разведупре. Расстрелян начальник отдела разведки военных округов в Разведупре Василий Беговой (по другим данным – Боговой), бывший боевик партии эсеров. Расстрелян приведенный Берзиным в 1924 году в Разведупр и дослужившийся до начальника отдела бывший полковник белой армии Врангеля Иван Анисимов – он уже своей биографией был тогда практически обречен. Поляк Станислав Будкевич пришел к большевикам и в Разведупр из нелегалов польской ППС Пилсудского в 1919 году, работал во Франции, а расстрелян в том же 1937 году тоже как агент польской разведки и скрытый пилсудчик. В этой страшной каше репрессий в Разведупре перемешало таких разных людей: бывшие герои-летчики, опытные подпольщики-большевики из латышей, поляки из ППС, эсеры, немецкие интернационалисты, бывшие белые полковники – всех уравняла эта мясорубка репрессий. Часть репрессированных сотрудников и руководителей Разведупра в эти годы отправлена в лагеря, кое-кто из них пережил Сталина и после 1953 года вышел на свободу по реабилитации, как бывший резидент этой службы в Швеции Илья Болотин.

Время больших репрессий стало еще одним ударом, ослаблявшим в 1937 году Разведупр. И также в те годы больших репрессий сворачивались налаженные сети, переставала выходить на связь со сменщиками репрессированных резидентов Разведупра завербованная ранее агентура. И так же как и в ИНО НКВД, перебегали к противнику или просто скрывались от вызова в Москву на расстрел за рубежом сотрудники военной разведки, как это сделал Креме в Китае. И, вынужденные за прикрытие и спасение оказывать услуги иностранным разведкам и выдавая известные им по долгу службы секреты разведки, они же наносили еще один удар по советским спецслужбам, косвенная ответственность за который тоже лежала на инициаторах зачистки в Разведупре и НКВД. А иногда от контактов с агентурой в Москве отказывались сами, поскольку, выбив из курирующих ее оперативников на следствии в НКВД признания в измене и работе на чужие разведки, в соответствии с дикой логикой тех лет и самих агентов односторонне объявляли вражескими подставами и дезинформаторами, разрывая с ними связь. Такого членовредительства самому себе и почти самострела в истории спецслужб еще не было. Известен, например, такой факт: когда в Москве обвинили в работе на японскую разведку и расстреляли почти всю резидентуру НКВД в Токио, включая бывшего резидента ИНО Шебеко (он же Журба), а эта сеть работала параллельно сети Разведупра под началом знаменитого Рихарда Зорге, то по тем же основаниям разорвали связи со всей завербованной людьми Шебеко агентурой. А в нее входили очень ценные агенты – «кроты» из числа кадровых сотрудников японской военной разведки и тайной полиции, с ними просто перестали выходить на связь и оборвали контакты. Даже в славящих советские спецслужбы «Очерках истории российской разведки» эта история до сих пор завуалирована стыдливой ложью о том, что этих агентов тогда смогли выявить и разоблачить японские контрразведчики из «Кэмпэй-Таи». Хотя авторам очерков отлично известно, что с этими агентами порвала все связи сама Лубянка, они так и остались для своих спецслужб не раскрытыми никогда, и потому даже сейчас их имена в тех же очерках спрятаны за оперативными псевдонимами типа Абэ или Сай.

В порядке такого своеобразного самострела в своих же спецслужбах сворачивались даже крупные проекты, разрабатываемые этими службами годами, на которые уже были истрачены огромные суммы. Так, с 1929 года на случай нападения на СССР из Европы любого условного агрессора в недрах Разведупра несколько лет разрабатывалась особая тактика разворачивания крупных партизанских соединений на занятой врагом территории. Впервые приказ о разработке такой концепции партизанско-диверсионной войны еще в 1924 году от Сталина получили тогдашние председатель ГПУ Дзержинский и нарком обороны Фрунзе. Это означало явный переход от потерпевших поражение надежд на экспорт революции в Европу к планам обороны единственной страны социализма во вражеском окружении, тогда вероятность вторжения с Запада в СССР была не столь еще неочевидна. И хотя Дзержинский и Фрунзе очень быстро после такой сталинской директивы о партизанстве покинули этот мир, их подчиненные и наследники в ГПУ и РККА вовсю разрабатывали этот план «Операции Д» более десятка лет.