Магистраль - Евгений Прошкин

— Нет, ну ты посмотри на него! — возмутился Лопатин. — Издеваешься, да?! Молоде-ец… Что же сразу-то не сказал?

— Мало ли… Я решил, что так и надо. Начальству видней…

«Любопытно, Вениаминыч, как ты выкручиваться будешь… — подумал Олег, глядя ему в глаза. — Не можешь ты меня не взять, Вениаминыч. Не имеешь права. Я же не рядовой опер, я спецпроект. Даже если я тебе в морду плюну. Все равно буду в твоем отряде. Он ведь под меня и создан, твой фальшивый отряд».

Лопатин потупился, словно все это услышал, и, достав мнемокорректор, убедился, что закрытых секторов у Олега нет.

— Превосходно, — процедил он. — Мои поздравления, Шорохов…

— Еще один пролетел! — объявила Копия. — Надо же, вся группа засыпалась, первый раз такое…

— Ты в отряде, Шорохов, — неожиданно сказал Лопатин. — И ты, Ася. Хватит тебе в школе киснуть… — Он спрятал трубку и взял со стола шляпу. — Чего заснули? Переодеваться! Бегом!

По лестнице спускались молча. Копия злилась на Олега за сорванный тест и на Василия Вениаминовича — за то, что берет в отряд кого ни попадя. Выпускной экзамен завалили все, но никто не был так бездарен, как Шорохов. Тем не менее им предстояло служить вместе: ей — окончившей школу уже полгода назад, и ему — хамоватому, неумному, даже и не хитрому курсанту. Но отказаться она не могла…

Лопатин проклинал начальство и служебные секреты. Ему, ветерану, доверили ровно столько информации, чтобы по незнанию не наломать дров. Олег Шорохов — клон, и все, что он будет делать, — хорошо и правильно. Остальное координатору отряда, как и рядовым операм, было недоступно. Единственное, что он мог себе позволить, — это выкинуть Шорохова на мороз, когда поступило распоряжение «отпустить и не трогать». Лопатин команду выполнил, причем с удовольствием: велел отпустить клона в районе Печатников, во дворе потемней и потише… Выполнил недавно, всего час назад, когда Шорох явился в эту квартиру и увидел контейнер со своим еще не активированным телом…

Олег ни к кому претензий не имел, но тоже помалкивал: его заботила предстоящая операция. Лопатин намеревался отвезти их в бункер. Вообще, все его намерения были известны наперед, и Шорохову это нравилось. В бункере он рассчитывал получить синхронизатор и немедленно откланяться. Как это сделать, он еще не знал, но был уверен, что уйти он сумеет. Олега смущало лишь одно обстоятельство: все, что с ним произошло после сканирования, в памяти не отложилось, вернее, не попало в новую мнемопрограмму. Он помнил контактный обруч, помнил внезапную темноту… Дальше начиналось небытие.

«…иди за собой и жди Дактиля…»

Олег сел рядом с Копией и поймал себя на том, что ему трудно отвести от нее взгляд. Она так же, как Прелесть, держала свою тонкую сигаретку, так же косилась в окно, и пахло от нее точно так же. У них было только одно отличие, и сейчас оно пропало.

«Можно подумать, ты ту, настоящую, часто видел раздетой», — напомнил себе Олег.

— Шорохов, имей совесть! Не смотри на меня такими глазами.

«Отличие не в татуировке И даже не в том, что та — прототип, а эта — клон. Эта через три дня погибнет, чтобы та осталась…»

— Шорохов, не надо на меня таращиться!

«А если тебе что-то не по душе в этом раскладе, ты в силах его изменить. Но одна из Прелестей все равно умрет. Выбирай, дружище… Рвался к свободе выбора? Дорвался. Пользуйся».

— Да что с тобой, Шорохов?!

«К черту!.. Клоны для того и нужны, чтобы заменять людей. Иногда за них жить, иногда — дохнуть. И ты такой же…» — сказал себе Олег.

— Оперативный позывной всегда и везде давал координатор, — проговорил Лопатин, включая радио. — Но я против этого правила. Вы ведь не животные, чтобы вам посторонние люди кличку выбирали. Предложения есть? Нужно, чтоб имя было коротким, из одного или двух слогов.

— Меня везде «Шорохом» звали, — сообщил Олег. — Если вы не против.

— «Шорох»? — переспросила Копия. — Прелесть какая…

— Не против, — откликнулся Василий Вениаминович и тоскливо посмотрел на них в зеркало. — А ты, Асенька?

— Я… еще не сообразила.

— Ну, соображай, соображай…

Олегу показалось, что позывные у Лопатина давно заготовлены.

Машина свернула на трамвайные пути, через двести метров снова свернула в переулок и остановилась возле бронированной створки с табличкой «АО Крыша Мира».

— «Прелесть», — ни с того ни с сего изрек Василий Вениаминович. — «Шорох» и «Прелесть». Нормально, между прочим. Уж получше, чем какие-нибудь Рысь и Викинг.

Олег отметил необоснованность этой реплики, но говорить ничего не стал. Новоиспеченная Прелесть возразить не решилась.

Дверь на нижней площадке была лишь одна — в кабинет. Вторая, в производственный отдел, пропала. Служба снова функционировала, и о существовании теневой петли вряд ли кто догадывался.

Кабинет оказался в первозданном виде. Собачий холод и горы пыльной бумаги.

— Не хватает настольной лампы, — сказала Копия. — Сюда нужно лампу с зеленым абажуром. И бюстик.

«С морским коньком», — мысленно добавил Шорохов.

Василий Вениаминович распаковал уничтожитель документов, и Олег занялся резкой бумаги. Взяв один лист наугад, он обнаружил знакомый текст:

«СУБЪЕКТ: М., 55, Россия, 2049.

ОБЪЕКТ: Ж., 22, Россия, 1997.

ВТОРЖЕНИЕ: передача лекарственных препаратов (эмбриоган, иммунактив-тетра, геморегулон)».

Этот отчет запомнился Олегу еще и тем, что операцию выполнял Лис.

Внизу стояла подпись:

«Оператор Пастор».

Шорохов просмотрел десяток бланков, но упоминаний о Лисе нигде не нашел.

Копия закурила, и Олег подвинул к ней пепельницу. Василий Вениаминович выдал служебный пояс и принялся что-то рассказывать. Шорохов слушал и кромсал посеревшие листы — пытался понять, почему он все еще здесь, и… не понимал.

«Иди за собой и жди Дактиля».

В голове крутилось нечто неуловимое — такое, что можно почувствовать, но нельзя ухватить. Вроде комара в темной комнате…

Так прошло минут сорок, пока не прибыл двойник. Он финишировал в углу, и Олег, уловив чье-то внезапное появление, отшатнулся в сторону, хотя и ждал.

— Здрась, Василь Вениаминыч!.. Привет, Аська!.. Выглядел Шорох посредственно: небритый, осунувшийся, весь какой-то измочаленный.

— Василь Вениаминыч, я тут еще часа два проторчу. А бумажки и Прелесть порезать может.

Уломать Лопатина оказалось несложно. Координатор как будто тоже был к этому готов и сопротивлялся, скорее, для порядка.

— Главное, не дергайся, — напутствовал Шорох. — Операция простая, как в учебнике. Все у тебя получится.