Это гиблое место - Александра Кристо

Что же он наделал, оставив ее в руках Главы?

– Это неправда! – выдохнула Саксони. – Ты лжешь!

– Тогда почему твой разум все еще принадлежит тебе? – спросила Зекия. – Как, по-твоему, ты смогла справиться с магией Лой?

– Кровь, – обронил Уэсли. Как же он был глуп, что не подумал об этом!

«Мой умный, умный мальчик».

– Я почувствовала это в тот же момент, как ты выпила эликсир. В тебе, сестра, есть часть меня. Ты даже смогла зарастить отметину. Ты считаешь, это произошло потому, что ты так сильна и могущественна? – спросила Зекия, кривя губы в усмешке. – Нет. Ты – моей крови, а этот эликсир и есть моя кровь. Это дает тебе устойчивость определенного рода. Не то чтобы я это планировала, но ты лучше, чем кто-либо еще, знаешь: Мастера нельзя одолеть его собственной магией.

– Моя магия – твоя магия, моя кровь – твоя кровь, – произнесла Саксони, глядя в пол с неизмеримой скорбью. – Ты должна была стать нашей Госпожой, Зекия. И вот во что ты превратилась вместо этого.

– Я никогда не должна была никем стать, – возразила Зекия. – Мое будущее – совсем не мое. Оно принадлежало нашему брату.

– Действие эликсира неотменимо? – спросил Уэсли.

– Лой не может действовать вечно, – ответила Зекия. – Как и все прочее, магия лишь временна.

Вокруг Главы закружились тени.

– Вот почему любой, кто отказывается склониться и вместо этого цепляется за прошлое, будет убран.

– Ты имеешь в виду – убит, – сказал Уэсли.

– Я имею в виду – вычищен, – поправил Эшвуд. – Как зараза, которой они и являются.

– Желание быть свободным – не зараза.

– Тогда каким же образом я нашел лекарство? Тогда почему же Крейдже уже пал на колени?

При упоминании его города Уэсли подался вперед. Юноша не знал, какое еще безумие Эшвуд навлек на Крейдже в его отсутствие. Однако сама мысль о том, что его город, его дом может погибнуть, ранила Уэсли в самое сердце.

Он больше не мог ждать. Парень чуял горящий в Саксони огонь и видел, как подрагивают руки Тавии, когда она пытается удержаться и не схватиться за кошельки с амулетами на поясе. И даже сам Уэсли чувствовал, как его недавно обретенная магия поднимается в нем, бурлит внутри.

Он не был праведен. Юношу нельзя назвать святым. Но будь Уэсли проклят, если позволит Эшвуду уничтожить разум всех до единого людей в его стране. Это было неправильно – и вдобавок совершенно безумно.

Уэсли бросил еще один взгляд на часы. Тень-луна могла оказаться над ними в любую минуту.

Но что-то остановило смотрящего. Воспоминание о случившемся в Гранке пронеслось в его голове.

«Полночь поет… Время проносят руки чужие…»

Он снова слышал эту песню. Это была не галлюцинация – магия Мастера Интуиции предсказала этот самый момент. И то же самое сделал хрустальный шар в руках Тавии в Крейдже.

– Я уничтожу тебя, – сказал Уэсли. Он не потянулся за пистолетом. Магия Мастера у него внутри ждала, пока ей откроют путь наружу. Уэсли сделал еще один шаг к Главе.

Эшвуд понюхал воздух. Его смех прозвучал, словно карканье ворона в ночи.

– Твоя магия – не заемная, – произнес он.

Уэсли сорвал очки и посмотрел прямо во тьму, которая скрывала от него Эшвуда. И в первый раз темнота обратила на юношу ответный взгляд.

– Я – Сосуд для магии гранкийского Рода Мастеров, – отчеканил Уэсли. – Я несу в себе их силу.

Эшвуд подался вперед, наградив его змеиной улыбкой.

– Вот как?

– Они наполнили меня своей силой.

– Вот как?

Глава не выглядел встревоженным. Он казался очень, очень гордым.

Зекия покачала головой и цокнула языком.

– Какая ложь, – произнесла она. – Какая прекрасная, опасная ложь. Я выдавлю ее из тебя по капле.

«До тех пор, пока не останется ничего».

Шесть Мастеров рядом с Главой нахмурились. Уэсли, обернувшись, увидел: Тавия и Саксони уже смотрят в сторону двери. Глядят на Асиз и Гаэля.

Уэсли надеялся, что у них суммарно хватит магии на сражение с восемью Мастерами, пока не сработают гильзы времени. Тавия не выглядела обеспокоенной – девушка коснулась рукой одного из своих кошелей с амулетами и пристально посмотрела на противников, готовая к сражению.

– Можешь занять свое место, Уэсли, – сказал Эшвуд. – Рядом со мной, где оно всегда и было по праву. Позволь мне стать для тебя отцом.

Пустые, пустые слова.

У Уэсли был отец. Пусть даже его отец, вероятно, уже был мертв. Пусть мужчина, наверное, никогда не любил Уэсли. Пусть даже Уэсли бросил его и всю остальную семью… Юноша мог забыть их лица, их голоса и то, при каких обстоятельствах семья оставила на его теле шрамы, но не мог забыть об их существовании.

Не мог стереть из памяти то, что они являлись его родными.

– Я тебе не сын, – отозвался Уэсли. – И я не предатель.

Потому что это Глава предал его в своем безумии и жадности. Уничтожив Эшвуда, Уэсли защитит Усханию.

Глава встал.

– О нет, ты предатель. А предатели должны быть наказаны.

Он еще раз улыбнулся. Из шара на трости Эшвуда родилась армия.

Война кипела у самых ног Тавии.

Призрачные образы их армии хлынули из шара Главы и обрели форму. Они убивали друг друга у нее на глазах, двигаясь по залу, словно привидения. Завывая при каждом ударе. Мастера, фокусники и люди Главы, которые выглядели как смесь тех и других, резали, стреляли и швыряли друг в друга вспышки энергии. Лилась кровь. Раздавались крики. Над ними всеми плакало небо. Дождь потоком лился на сражающихся и на тела тех, для кого сражение уже окончилось.

Тавия отступила назад. Уэсли подхватил ее под руку. У девушки не хватало времени, чтобы осознать пронзившее ее чувство или наслаждаться им.

Их армия погибала от рук Главы на побережье возле замка. Тавия не знала: то ли это видение будущего, то ли образ того, что происходит сейчас. Фокусница не знала, живы ли еще их люди – или же они погибли снаружи этих стен еще до того, как Уэсли со спутниками узнали о начале битвы.

Саксони протянула руку, чтобы коснуться изображения Карам. Однако ее пальцы прошли сквозь щеку воительницы. Карам подняла меч и обрушила его на стража. Потом еще раз. И еще. До тех пор, пока Мастер с красными, как Огневрата, глазами не швырнул в нее луч света.

Он врезался в позвоночник Карам, отчего та кувырком полетела по воздуху. Через все поле битвы. Через стены комнаты, прочь из поля зрения.

– Карам!

Саксони подбежала к каменной стене и ударила в нее ладонями, словно та могла расступиться и показать происходящее с другой стороны.