Мятежный дальнобойщик - Алексей Макеев

— У Фролова были родственники, друзья?

— Кажется, не было родственников, бывшая жена была, но она где-то в Подмосковье живет. Этим занимался оперуполномоченный по розыску. Я только пару заданий его выполнил, и все, больше мне ничего не поручали. Те алкаши, с кем он иногда знался и пил, его давно не видели, оснований им не верить вроде не было. Жалели Фролова, он же больной был, рак у него…

— Что?! — Гуров резко обернулся, не дойдя до окна. — Это точно?

— Говорили друзья его. Он вроде и на учете состоял А может, и нет. Участковый врач, говорят, приходил, женщина пожилая. Хотя я не уверен.

— Вот спасибо, Николай Владимирович, — пробормотал Лев, садясь за стол и доставая телефон. — А ведь в материалах дела нигде не указано, что хозяин сарая Фролов имел онкологическое заболевание. И не могло быть, потому что это к делу никак не относилось. Никто здоровьем Фролова и не интересовался, а у него, оказывается, тоже рак.

— Почему тоже? — не понял бывший участковый.

— Потому что погибший в погребе человек был болен раком, а Горобец перед освобождением в колонии тоже получил такой диагноз. Вот такие дела, участковый.

Орлов сидел за своим столом и слушал Гурова так, как будто тот пересказывал ему захватывающий приключенческий роман. Уставшие и невыспавшиеся Крячко и Морозов сидели рядом и вяло поддакивали.

— Теперь ты понимаешь, Петр Николаевич, что я был прав с самого начала, когда так характеризовал Горобца. Какой талантливый мерзавец, а? Все учел. До таких мелочей учел, что не будут искать Фролова, что на фиг он никому не нужен, что его заболевание раком не всплывет. И дверочку в сарай, уходя, прикрыл плотно, чтобы раньше времени никто туда нос не сунул и труп не нашел. Потому что ему нужно было довести состояние трупа по степени разложения почти до неопознаваемого. Что мы и получили.

— Ну и гаденыш! — прошипел Орлов. — Что экспертиза сказала?

— Вот посмотри. — Гуров взял из рук Крячко мягкую тонкую пластиковую папку с бумагами и протянул Орлову. — В ножки надо поклониться бывшей жене Фролова, от которого у нее дочь и которую мы разыскали в Подмосковье. Сделали анализ на ДНК, и вот результат. В могиле Горобца лежит Геннадий Фролов. Косвенно мы можем предполагать, что именно Горобец Фролова и убил, чтобы выдать его за себя и исчезнуть.

— Вопрос — зачем? — сразу же спросил Орлов. — Какой мотив у Горобца?

— Вариантов много, и все реальные. Старые делишки, разборки, претензии. Свел счеты — это не мотив? Или Фролов прятал в погребе нечто ценное, на часть которого по их договоренности имел право. Горобец решил не делиться и убил подельника. Это не мотив? Ну, самый вероятный — Горобец убил Фролова, чтобы выдать его труп за свой собственный.

— Весьма удачно выдал, между прочим, — вставил Крячко. — Вот на какой вопрос мы никак не найдем ответа, это зачем Горобец так подставляется, зачем ему нанимать рабочих кладбища ухаживать за могилой? Он что, любил Фролова как друга?

— Да, мы об этом много говорили, — согласился Гуров, — много размышляли и никак не найдем ответа. Так удачно уйти в тень и снова показываться оттуда и намекать на то, что он все еще жив. Нелепость!

— Играет он с тобой, Гуров! — вздохнул Орлов. — Заигрался парень, считает себя неуловимым.

— Нет, тут что-то другое. Он не в неуловимого играет, — возразил Лев. — Не знаю пока в кого.

— Вот он тебе придумает новое задание, и сразу сообразишь, в кого он играет, — подвел итог генерал. — Вот что, ребята. Хватит ловить тени за хвост. Ноги в руки и пошли по связям Горобца, по его родственникам, по подельникам, по прошлым судимостям, по бабам, по «малинам». Где-то нам его надо перехватить, есть где-то его след. Он должен где-то жить, у него должны быть помощники, ему кто-то поставляет информацию. Не может он в вакууме жить. Вычислить его срочно или нащупать, как хирург нащупывает опухоль.

— Кстати, — напомнил Морозов, молчавший до сих пор, — а почему так долго нет заданий от Режиссера? Он же обещал устроить Льву Ивановичу квест под названием «Жизнь». Вяло он исполняет свою режиссерскую роль.

— Подготовка его хитростей, — ответил Крячко, — как та ловушка в подземном переходе, занимает много времени, так что все объяснимо.

— Он приготовит теперь что-то похитрее, — невесело заметил Гуров. — Нутром чую, что мы его опять недооцениваем.

— Вот и спешите! — рыкнул Орлов, прихлопнув крышку стола широкой ладонью.

Связями Горобца Лев отправил заниматься Морозова. У них в МУРе достаточно информации по уголовному миру каждого района и микрорайона. И выяснить, упоминалась ли когда и в связи с чем фамилия Горобца, было делом времени. К тому же через Морозова Гуров отправил задание начальнику МУРа, озадачить агентуру своих оперативников на выяснение участия Горобца в преступлениях, его связей и контактов после освобождения.

Крячко уехал поговорить с соседями квартиры, в которой жила мать Горобца, скончавшаяся шесть лет назад, когда сынок еще сидел в колонии. Квартиру забрал муниципалитет, после того как на Горобца выписали свидетельство о смерти. Возможно, что преступник там появлялся, возможно, у него в квартире было что-то спрятано из ранее похищенного, хотя обыски во время последнего следствия проводились. В любом случае Горобец мог там появляться, и нужен был опыт Крячко, чтобы понять это, чтобы умно расспросить соседей.

Сам Гуров решил съездить в подмосковный поселок Никифорово, где жила бабушка Горобца по отцовской линии. Во всех документах, включая и старые оперативные, Аглая Николаевна считалась близкой родственницей, с которой мать Горобца поддерживала отношения и часто ее навещала. Да и сам Горобец, как было установлено, бывал в Никифорове не только в детстве.

Крячко попытался убедить Гурова взять с собой оперативников, а еще лучше группу ОМОНа. Горобец вполне мог скрываться в Никифорове. Неизвестно, что там с домом его бабушки, продали его после ее смерти несколько лет назад или нет. Но Гуров был уверен, что Горобец там прятаться не будет. Во-первых, он прекрасно знал возможности уголовного розыска и понимал, что установить наличие бабушки и ее адрес несложно. Сыщики первым делом обязательно проверят все адреса родственников, когда начнут его искать. А во-вторых, ему просто неудобно проворачивать свои делишки, живя в Никифорове. Через поселок не проходила ветка электрички, он лежал не на большой трассе, а в стороне, и автобусы ходили через поселок всего три раза в день. А пользоваться краденой машиной Горобец постоянно не будет.

— Нет, Станислав, — убежденно заявлял Гуров, — Горобец в Москве, он близко от центра, он должен следить за мной, за нашими действиями, у него тут наверняка помощники и информаторы, с которыми нужно постоянно поддерживать связь. Нечего ему в Никифорове делать! Тем более теперь, когда он, в результате наблюдаемой им воочию эксгумации, убедился, что мы разгадали его ход с трупом Фролова. Он станет избегать мест, где мы будем его искать в первую очередь. Рассматривай мой выезд в Никифорово как просто дежурное мероприятие, которое мы обязаны выполнить в рамках этого дела.