Огненный трон - Рик Риордан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я здесь ни разу не бывал, – признался гном. – Слышал разные сплетни и домыслы, а сам…
Я уже сказала, что вел он себя странно, но за эти дни успела привыкнуть к его странностям.
– Пойдем к старшей медсестре. Там и спросим.
Старшая медсестра восседала за гранитной плитой, служившей ей столом. На столе стояло несколько телефонов (интересно, кому и куда здесь звонят?), компьютер, куча офисных папок с зажимами и каменный диск с маленькой треугольной пирамидой в центре. Солнечные часы. Как они могут показывать время, если здесь нет солнца?
Старшая медсестра не сидела за столом, а стояла к нам спиной и смотрела на большую белую доску с расписанием приема лекарств. Это была коренастая грузная женщина. Медицинская шапочка не закрывала и трети ее широкой головы. Блестящие черные волосы были стянуты лентой в хвост, пожалуй, даже не конский, а очень длинный бобровый.
Мы уже почти подошли к столу, когда Бес вдруг застыл на месте.
– Это она, – прошептал гном.
– Кто? – спросил Картер.
– Плохо дело. – Бес даже побледнел. – Мог бы догадаться… Проклятье! Вам придется пойти без меня.
Я пригляделась к медсестре (она все еще стояла к нам спиной). Обыкновенная женщина с избыточным весом. Ничего впечатляющего. Мясистые руки. Шея толще моей талии. Кожа, правда, какая-то странноватая, с багровым оттенком. И чего это Бес испугался?
Я решила у него спросить, но бог гномов спрятался за ближайшим горшком с пальмой. Целиком укрыться ему не удалось, да и гавайская рубашка на маскировочное средство тоже не тянула.
– Бес, хватит паясничать.
– Тише! Я невидимый!
– У нас нет времени разбираться с ним, – вздохнул Картер. – Сейди, идем.
Мы подошли к столу.
– Можно у вас спросить?
Женщина повернулась, и я завопила от неожиданности. Я честно старалась не показывать, что шокирована, но не смогла. Трудно оставаться спокойной, когда перед тобой – бегемотиха.
Нет, я не хотела обидеть таким эпитетом толстуху. Она действительно была бегемотихой. Вытянутая морда напоминала перевернутое сердце на открытке-«валентинке». Жесткие усы, маленькие ноздри и рот с двумя крупными нижними зубами. Черные глазки-бусинки. И вот это странное «лицо» окаймляли совершенно роскошные черные волосы. Но еще более странным оказалось ее тело. Под расстегнутым медицинским халатом виднелся топик-бикини! Естественно, массивная верхняя часть оттуда просто вываливалась, а нижней частью был огромный живот беременной женщины накануне родов.
– Чем вам помочь? – спросила она.
У нее был приятный, дружелюбный голос. Вот не подумала бы, что бегемотихи умеют разговаривать такими голосами.
– Здравствуйте, бе… Я хотела сказать, безумно рада, что мы сюда добрались, – промямлила я. – Мы с братом ищем…
Я повернулась к Картеру. Тот смотрел куда угодно, только не на медсестру.
– Картер, объясни.
– Что? – Моя отчаянная просьба вышибла его из очумелого состояния. – Да. Прошу прощения, никак богиня Таурт? Я угадал?
Бегемотиха оскалила нижние зубы. Вероятно, это у нее называлось улыбкой.
– Как приятно, когда тебя хоть кто-то узнаёт! Да, дорогой. Я – Таурт. Значит, вы кого-то ищете? Родственников? Вы – боги?
У нас за спиной раздался подозрительный шорох. Бес поднял горшок и, заслоняясь чахлой пальмой, пытался переместиться за колонну. Глаза Таурт изумленно расширились.
– Никак Бес?! – воскликнула она. – Бес!
Гном опустил горшок и принялся теребить свою рубаху. Лицо у него было краснее, чем у Сета.
– Разве так ухаживают за пальмами? – забормотал он. – Совсем засохла без полива. Сейчас другие посмотрю. Наверное, тоже сохнут.
Он хотел улизнуть, но Таурт его снова окликнула:
– Бес! Это же я, Таурт! Иди сюда!
Бес дернулся, будто ему выстрелили в спину. На лице его появилась вымученная улыбка.
– А-а… привет, Таурт. Надо же!
Бегемотиха вышла из-за стола. Она была еще и на высоких каблуках! Даже я знала, что беременным женщинам крайне нежелательно носить туфли на высоких каблуках. Таурт раскрыла Бесу свои объятия, но Бес довольно робко протянул ей руку. Кончилось это весьма странным танцем с элементами объятий и рукопожатий. Танец меня не потряс, но я сразу поняла: эта парочка давно знакома.
– Так вы знакомы? – спросила я.
Бес был готов прожечь меня глазами. Таурт покраснела. Надо же, оказывается, бегемотихи умеют краснеть!
– Давным-давно… – Таурт повернулась к богу гномов. – Как поживаешь, Бес? После всех тех ужасов во дворце я боялась…
– Хорошо поживаю! – выкрикнул Бес. – Спасибо, Таурт. Я хорошо поживаю. Ты тоже? Рад. Слушай, у нас тут важное дело. Сейди тебе расскажет.
Гном вытолкнул меня вперед и еще ухитрился лягнуть.
– Да, Таурт. У нас очень важное дело. Мы ищем Ра, чтобы его пробудить.
Если Бес намеревался направить разговор в другое русло, замысел удался. Таурт разинула пасть, что можно было истолковать как угодно.
– Пробудить Ра? Это… это очень непросто. Бес, ты им помогаешь?
– Угу, – буркнул он. – Ты же знаешь…
– Бес нам очень помогает, – сказала я. – Наша подруга Баст попросила его сопровождать нас.
Я сразу поняла, что зря произнесла имя богини кошек. Любезность бегемотихи сразу понизилась на десять градусов.
– Понятно, – сухо проговорила Таурт. – Любезность для Баст.
Уж не знаю, когда и в чем Баст перешла ей дорогу. Но пусть Бес сам разбирается со своими подругами, а у нас есть дела поважнее.
– Таурт, нам обязательно нужно найти Ра. На карту поставлена судьба всего мира.
Таурт скрестила могучие руки на столь же могучей груди и скептически посмотрела на меня.
– Дорогая девочка, Ра удалился несколько тысяч лет назад. Пытаться разбудить его – опасная затея. И почему это надо делать сейчас?
– Сейди, расскажи ей. – Бес осторожно пятился задом, словно готовился нырнуть в гибискус. – Никаких секретов. Таурт можно полностью доверять.
– Бес, это не шутка? – встрепенулась бегемотиха, явно польщенная его словами.
– Сейди, рассказывай! – взмолился Бес.
И я стала рассказывать. Я показала Таурт «Книгу Ра», объяснив, почему нам нужно спешно пробудить бога солнца. Естественно, мне пришлось упомянуть и Апофиса, и угрозу разрушения мира. Я не знала, как Таурт воспринимает мои слова, поскольку совершенно не знакома с бегемотовыми реакциями. [Картер, нечего пихаться. Такое слово существует. Я не виновата, что его нет в твоем словаре.] Слушая меня, бегемотиха нервно теребила свои длинные волосы.