Зеленые и серые - Тимоти Зан

— Кто вам сказал? — резко спросил Николос.

— Вы сами. Вы сказали, что вам не нужна Меланта, потому что у вас есть Дамиан.

Несколько томительных мгновений Николос разглядывал ее.

— Сильвия права, — наконец произнес он негромко. — Вы более проницательны и внимательны, чем я думал.

— Значит, это был блеф с самого начала. — У Кэролайн внутри все похолодело. — Вы вообще не собирались использовать Меланту против серых.

— Наоборот, собирались, но не как оружие. Ее дар еще слишком слаб и непредсказуем.

— Но не настолько слаб, чтобы не использовать девочку как приманку, которая отвлечет внимание серых от этого лагеря и Дамиана.

— Зачем так драматизировать? — упрекнул ее Николос. — Мы с Александром с самого начала понимали, что серые никогда не дадут нам жить спокойно и, как только появится возможность навредить нам, сразу ее используют. Но также понимали, что Сирил никогда не поверит в вероломство серых, пока не увидит его плоды своими глазами.

— И вы решили усыпить бдительность серых, позволив убить Меланту, — с горечью сказала Кэролайн. — Не важно, что погибнет ни в чем не повинная девочка.

Николос покачал головой.

— Вы должны понять, что мы стараемся ради блага всего нашего народа, — со странной серьезностью ответил он. — Да, это стоило бы жизни Меланте, но когда ею пожертвовали бы, серые бы напали и Сирил, наконец, осознал бы ошибку и присоединился к нам. В этот момент мы могли задействовать Дамиана и достичь быстрой победы над врагами. Своей жизнью Меланта обеспечила бы своему народу долгий мир.

— Какой благородный план, — съязвила Кэролайн. — Как жаль, что кому-то придется его разрушить.

Николос выпрямился в кресле.

— До сих пор я был терпелив с вами, Кэролайн, — натянуто сказал он. — Я предполагал, что вы так зациклились на Меланте, что не в состоянии охватить сознанием всю картину в целом. Но теперь вы знаете, что поставлено на карту и что должно случиться, чтобы наш народ выжил. Я обещал жизнь Меланте, обещал, что мы сделаем все возможное, чтобы достичь быстрой победы над серыми и, таким образом, причинить как можно меньший ущерб гражданскому населению. Но я хочу знать, кто передал вам Меланту.

Кэролайн покачала головой.

— Нет.

— Я мог бы напомнить, что Меланта сама согласилась умереть.

— А я могла бы напомнить, что двенадцатилетние дети обычно делают то, что им велят взрослые. — Кэролайн встала. — Сожалею, что вы потрудились напрасно. Спокойной ночи, командующий.

Он скривил губы.

— Спокойной ночи, Кэролайн.

Она повернулась, вышла из двери, за которой стояли безмолвные войны, и поднялась в свою комнату. Спустя две минуты она снова лежала под одеялами, следила за игрой теней на потолке и размышляла, возобновились ли учения перед домом.

Значит, все было напрасно. Все. Останется Меланта жить или умрет, погибнут ли она, Роджер, Ференцо или нет — ничто не имеет значения. С самого начала Николос планировал уничтожить серых.

И ей не удастся его остановить. Он командующий, и, как зеленые трудящиеся и воины являются лучшими в своих областях, он, несомненно, является лучшим в своей. Он уже продумал все возможные ходы противника и подготовился ко всему.

Она глубоко вздохнула, пытаясь противостоять навалившемуся отчаянию. Нет, твердо сказала она себе. Ничто не напрасно. Им удалось сохранить жизнь Меланте, по крайней мере, на несколько дней, выудить важную информацию о Дамиане, и теперь Роджер на свободе. Это хотя бы чуть-чуть нарушает стройные планы Николоса. Возможно, как раз сейчас Роджер разговаривает с полицией или серыми и предлагает или убеждает предпринять какие-то действия.

А может, и нет, подумала она, и сердце упало. Роджер уговаривает кого-то действовать? Едва ли. Это потребовало бы намеренно ввязаться в конфликт, а Роджер бежит от них как от чумы.

Или нет?

Глядя на потолок, она нахмурилась, перебирая в памяти события последних нескольких дней. Роджер сопротивлялся Ингвару и Бергану, пока те не увели их с Гринвич-авеню буквально под дулом пистолета. Роджер проехал на машине среди зеленых воинов, возможно, даже сбил кого-то, чтобы выбраться отсюда и привести помощь. А главное, отказался сообщить что-либо о Меланте Сильвии, Торвальду и Николосу.

Возможно, он избегал конфликтов не потому, что недостаточно мужествен, чтобы постоять за себя. Возможно, он просто избегал конфликтов мелких, сберегая силы для настоящих дел. Возможно, ей просто не приходилось видеть его в ситуациях, где нужно совершать серьезный нравственный выбор.

Если так, значит, она просто плохо знает собственного мужа. Но может, он и сам не подозревал в себе такие качества. Обычная размеренная жизнь часто не оставляет места для героизма. Возможно, до сих пор он никогда не сталкивался с ситуациями, где можно себя проявить.

Она сбросила одеяла, встала с кровати и подошла к стулу, где лежала ее сумочка. Порывшись, она извлекла ручку и пачку жевательной резинки, которую она держала для тех сослуживцев, которые постоянно мучились без сигареты. Занавески в спальне были недостаточно плотными, чтобы скрыться от любопытных глаз, но стекла в ванной были из матового стекла. Прихватив ручку и резинку, она закрыла дверь и включила свет.

Места на серебряной бумажке от пластика жевательной резинки было совсем немного. Но годами оформляя соглашения и контракты, она научилась писать микроскопическим почерком.

«Роджер, Дамиан землетряс, готов ехать в Н.-Й. — время неизвестно. Меланта не здесь. Ком. груп. Сильвия главная. Не приводи серых. Люблю тебя, К.».

Она добавила домашний телефон и, отложив ручку, перечитала записку. Еще так много хочется сказать. Еще так много нужно сказать, сказать не только о любви, но и о вере и надежде. Но места уже не осталось. Она аккуратно завернула пластик в бумажку и вставила в обертку. Оставалось только уповать на то, что они оба выйдут из этой переделки живыми, и она все скажет лично.

Она погасила свет, выскользнула из ванной и положила ручку и резинку в сумочку. Потом, в последний на сегодня раз, забралась в постель. Надо все-таки немного отдохнуть и приготовиться к важному дню.

— Так что? — спросил Ференцо. — Получится или нет?

Они впятером стояли у высокого гранитного валуна на склоне холма.

— Думаю, должно получиться, — с некоторым сомнением произнес Иона, глядя в компактный бинокль сквозь деревья. — Я вижу угол главного дома, если это действительно особняк зеленых, который мы ищем. Раз я его вижу, значит, теоретически мы можем туда попасть.

— Жестковато приземляться с такой высоты, — с еще большим сомнением добавил Джордан. — Я бы предпочел что-нибудь поближе.

— Если подойти ближе, можно нарваться на патрули, — предупредил Ференцо. — В любом случае приземлений не будет — ни жестких, никаких. Будете наблюдать и слушать и, если понадобится, изображать, что мы привели с собой небольшую армию.