Большая книга ужасов. Особняк ночных кошмаров (сборник) - Елена Артамонова

– Я привык доверять своим чувствам, и все же… Меня в самом деле едва не утопила русалка, но это противоречит всему, что я успел узнать за свою жизнь. Следовательно, либо у меня поехала крыша, либо весь мир совсем не такой, как кажется.

– Я много путешествовал по свету, бывал в разных странах, слышал разные легенды. Везде, у всех народов есть предания о таинственных обитательницах морских и речных глубин. Наяды, русалки, ундины, нереиды, морские девы, мавки… Это прекрасные, но порой очень коварные и жестокие создания. Когда луна серебрит спокойные воды, они выходят на берег, расчесывают свои чудесные волосы, раскачиваются на ветвях деревьев, водят хороводы…

– Это же легенды, проще говоря – выдумка.

– Маленькие хрупкие асраи обитают в глубоких холодных озерах Шотландии. Эти создания безобидны и прекрасны, но порой собственное совершенство приносит им смерть. Раз в сто лет они поднимаются из воды полюбоваться лунным светом, но на земле им угрожает большая опасность. Увидев асраи, люди делают все, чтобы поймать робкую, застенчивую красавицу, и никто не думает о ее дальнейшей судьбе. А когда встает солнце, асраи испаряется, от нее остается только маленькая лужица прозрачной воды… – Лицо рассказчика стало печальным, голос дрогнул. – Прикосновение холодной как лед руки обжигает, в огромных глазах живет боль, отчаянье, ужас, но никто не слушает мольбы асраи, никто не хочет понять ее. Но вот из-за холмов выплывает багровый диск солнца…

Слова таинственного мужчины звучали настолько искренне и убедительно, будто он сам встречался с прекрасными обитательницами шотландских озер. Так и не закончив свой рассказ, он натянуто улыбнулся, похлопал мальчишку по плечу:

– Кстати, если где-нибудь повстречаешь ожившую легенду, никогда не называй своего имени. Узнав имя человека, русалка получает власть над его душой и телом.

Поеживаясь от утренней свежести, Николай вылез из палатки, потянулся, разминая затекшее тело.

– Как спалось, любовь моя?

– И ты еще спрашиваешь?! – невесело улыбнулась разогревавшая на костре завтрак Лариса. – Я всю ночь глаз не сомкнула. Эти жуткие шорохи и стоны просто сводят с ума.

– А я, напротив, видел отличные сны. Знаешь, это место именно то, что мне нужно. Каждая минута, проведенная здесь, убеждает меня в правильности выбора. Подумать только, все началось с маленькой газетной заметки!

– Ты рассказывал об этом сотни раз.

– Придется послушать снова! – Николай не любил, когда его перебивали, но сейчас его особенно возмутило невнимание и равнодушие жены. Он возбужденно прошелся по поляне, сел на бревно возле костра. – Пойми, эта поездка перевернет всю нашу жизнь! Когда я прочитал крошечную статейку об ушедшем под воду доме, то испытал странное, необъяснимое волнение. Сейчас время потопов, но здесь все было по-другому. Ни разливов рек, ни аварийного сброса из водохранилища – один-единственный дом просто ушел под воду, затонул, как корабль, в непонятно откуда взявшемся озере. Аномалия? Невероятная шутка природы? Интуиция подсказала мне, что в этом городишке произошло самое настоящее чудо. Я провел большое, серьезное расследование – рылся в архивах, изучал подшивки старых газет и выяснил, что в Алексино и раньше происходили необъяснимые таинственные события.

– Да, я помню. Прошлым летом здесь воскресли двое трагически погибших детей.

– Это чепуха, – досадливо отмахнулся Николай. – Скорее всего, выдумка падких на сенсацию журналистов. Я готов во многое поверить, но воскресшие младенцы – это слишком! Разгадка в другом – где-то здесь затаилось древнее, старое как мир зло, именно оно дает власть и силу, помогает сбыться сокровенным желаниям.

– Ты не веришь в силу добра? Мне страшно за тебя.

– Я просто хочу докопаться до истины. Здесь неподалеку находится усадьба графов Вольских. Это был древний род с богатой историей, но в данном случае меня интересует только одна его представительница – Софья Сигизмундовна Вольская. Эта особа занималась черной магией и, говорят, достигла в ней больших высот. Легенды о графине Вольской рассказывают и поныне.

– Кофе?

– Конечно, дорогая, – рассеянно откликнулся Николай, принимая от жены горячую кружку. – Наверняка здесь можно найти много интересного.

– Что ты задумал, Николай?

– Разве не ясно? – Мужчина встал, отодвинул недоеденный завтрак. – Я собираюсь написать книгу, только и всего. Ты удовлетворена?

– Да. – Лариса опустила глаза.

– К обеду не жди, у меня много дел.

К бывшей графской усадьбе можно было добраться, пройдя по территории лесопарка, но Николай спешил и потому отправился на автобусную остановку. Впрочем, выигрыша во времени не получилось – автобусы в Алексино ходили крайне редко, и нетерпеливому охотнику за паранормальным пришлось минут сорок простоять на остановке. Тем не менее в усадьбу он приехал слишком рано – музей еще был закрыт, и Николаю ничего не оставалось, как пройтись по территории парка. Миновав церковь, он остановился у ворот тихого, похожего на заброшенный сад, кладбища. Сообразив, что у него появилась прекрасная возможность обследовать могилу похороненной здесь ведьмы, мужчина ловко перемахнул через забор и отправился на поиски фамильного склепа Вольских.

Было тихо. Даже птицы не пели в этот утренний час, и мир превратился в картинку из немого кино. Впервые за все время пребывания в Алексино Николай почувствовал гнетущее чувство тревоги. Безмолвное сонное кладбище пугало больше зловещих вод Черного озера. Казалось, появление незваного гостя нарушило покой мертвецов, и теперь они пристально наблюдали за каждым его шагом. Хриплое карканье сидевшей на кресте вороны заставило Николая вздрогнуть.

– Это предрассудки, – пробормотал он и начал насвистывать под нос простенький мотивчик.

Вскоре его заставило умолкнуть тихое, но отчетливое журчание воды. Создавалось впечатление, будто поблизости, прямо на территории кладбища, протекал небольшой ручеек. Заинтригованный Николай двинулся к источнику звука и вскоре увидел струившийся между могилами родник. Вода вытекала из-под осевшего могильного камня, а метров через пять бесследно исчезала в песке.

– Интересно.

Писатель приблизился к осевшей могиле. Ее сильно размыло, и под слоем мокрого грунта виднелся уголок гроба. На покосившейся гранитной стеле можно было различить полустертую надпись: «Стефания Леконт-Орлова (1870–1903) и ее дочь Лизонька (1895–1903)». Николай вытер выступившие на лбу капли пота. Присел на соседнее надгробие – отвращение, страх и жгучее, непреодолимое любопытство переполняли его душу.

– Я приехал сюда именно ради таких находок, – твердил он, борясь с подступавшей дурнотой. – Пора привыкать. Испытания приведут меня к цели.

Используя вместо лопаты обломок скамейки, Николай начал раскапывать влажную землю. Вскоре лучи утреннего солнца легли на почерневший от времени старый гроб. Меньше всего Николаю хотелось открывать крышку и заглядывать под нее, но, руководствуясь каким-то только ему ведомым мотивом, он надавил на истлевшее дерево. Похолодевшие пальцы дрожали, усилие было совсем незначительным, но неплотно лежавшая крышка тут же сдвинулась в сторону…