Одиссей Фокс - Антон Александрович Карелин

спустя откроем ещё несколько планет-госпиталей под сенью вашего великого имени. Ваша мечта вот-вот может сбыться, а скромная планета готова превратиться в мульти-звёздную империю добра.

Гусень произнёс это так пылко, убедительно и радостно, что многие из присутствующих прямо ощутили, как добро и спасение маршируют по мирам и причиняют милосердие благодарным больным. Взгляды свелись к принцессе, лишь Стивен, лежащий в капсуле, безучастно смотрел в потолок. Все силы теллари уходили на исцеление, он просто не мог тратить их на политическую борьбу, а потому смиренно ждал, какое решение будет принято. Похоже, ему было абсолютно всё равно, под чьим флагом и на каких условиях лечить неизлечимо больных.

— Я услышала доводы за и против, — помедлив, сказала Ана. — Но Стивен лишь один человек, сил одного человека не хватит на всех умирающих. Аудиция показала, что ставить целителя перед дилеммой, кого ему спасать — неэтично и губительно. Значит, решения, кого исцелять теллари, будем принимать мы. Как именно они будут приниматься?

— На то и есть совет целителей, ведомый главой с прирождёнными лидерскими качествами! — с готовностью ответил Шакрюк, лучась довольством.

Принцесса медленно кивнула.

— И в силу того, что мы не можем собирать совет каждый день, операционные решения будет принимать единолично глава?

Ана вскрыла суть: угрозами или подкупом, посулами и обещаниями щедрых преференций прирождённый лидер Шакрюк подчинил себе практически весь совет. Чтобы стать тем, кто будет решать: кому из правителей миров, корпораций и империй оказать помощь, а на кого её не хватит и кому придётся умереть… или заплатить гусеняшу.

— Конечно, нет! — воскликнул Шакрюк. — Любой член совета имеет право… совещательного голоса.

Такая неприкрытая простота председателя вызывала желание улыбнуться, но принцесса не улыбнулась.

— В таком случае, я приняла решение.

Афина встала со своего кресла.

— Я принимаю теллари Стивена в число целителей Рассвета.

По залу прошёл восторженный шум.

— Чудесно! Чудесно! — заверещал маленький лиловый хистероид.

Но принцесса ещё не закончила:

— Я, солистар Рассвета, изъявляю четыре воли. Первая: каждое решение, кого исцелять теллари, будет приниматься искусственным интеллектом госпиталя, который будет делать выбор из всех неизлечимых кандидатов случайным образом. Вторая воля: глава совета целителей получит право вето на любое из этих решений во избежание политических и экономических осложнений, но не больше одного вето на одну сессию решений. Третья воля: Шакрюк выводится из совета целителей. Новый глава совета будет избран по окончанию этого заседания. В выборах может участвовать любой член совета, кроме текущего главы. И четвёртая воля: дражайший Шакрюк может снова стать членом совета… с правом совещательного голоса.

Ана смотрела на собравшихся, и её волосы горели чистым синим огнём. Одиссей улыбнулся. Эта девушка была умна, она сумела и принять теллари — уникального, единственного в своём роде целителя, вокруг которого велась опасная борьба, и защитить свой госпиталь от прямого давления и угрозы. На пожертвования квинтиллионеров теперь рассчитывать особо не приходилось, но принцесса и сама была не из бедняков. Да и выбирая больных случайным образом, можно иногда попасть в богатого спонсора.

Совет бурлил изумлением и возбуждением, такого решения никто не ожидал. Шакрюк стоял замерев, все его ручки выжидательно поджались, а отростки с глазами слегка скрючились, выдавая напряжение и шок.

— Воля солистара закон, — промямлил гусень, дрожа отростками. — Это все ваши воли, наследница? Вы подтверждаете их печатью?

— Новых воль не будет, — кивнула Ана, поднимая руку. — Именем Кроноса, Хаоса и Олимпа я подтверждаю.

Печать вспыхнула и угасла, возводя слова принцессы в статус закона на территории её планеты.

— Что ж, прекрасно, чудесно, по окончанию совета меня выкинут из него, — выдавил гусень, и коварная улыбка вернулась на его пухлое лицо. — Но пока заседание совета не завершено, я использую полномочия главы, чтобы снять с себя полномочия главы. Слышите? Сам снимаю! А значит, к моменту вступления воли наследницы в действие — я уже не текущий глава. И смогу участвовать в выборах нового главы! Ха-ха, поняли? Я утомился, я уползаю! Но скоро триумфально вернусь.

— В таком случае, — без паузы ответила принцесса, — я отменяю свою четвёртую волю.

В первое мгновение почти никто не понял, что сейчас произошло. Одиссей, стоявший сбоку от Аны и наблюдавший за реакцией каждого члена совета, вздрогнул, услышав последнюю фразу, и резко метнулся в гущу целителей. Он смешался с толпой планетян и спрятался за спиной широкого этноида, мохнатое тело которого напоминало парус, сейчас раздутый от обуревавших его чувств.

Один за другим присутствующие начинали понимать: Шакрюк думал, что нашёл в словах принцессы уязвимое место и поспешил им воспользоваться. Но он поспешил. Ведь уязвимое место было оставлено не случайно. Он решил, что, сложив полномочия, сможет вернуться в совет целителей, следуя четвёртой воле принцессы — а дальше прикормленные сторонники снова за него проголосуют. Но Ана переиграла Шакрюка. Она сделала вид, что уволит его с правом возвращения, а когда он уволился сам, забрала его право вернуться.

— Что это значит? — воскликнула птица Эфрана. — Что диктатура интригана повержена?! Я смогу стать новым главой совета?!

Казалось, вопрос птицы риторический, но все видели, как она лучится довольством. А гусень был раздавлен, впрочем, только морально. Но собирался бороться до конца.

— Что ж, — гнусно выдавил он, уставившись на принцессу четырьмя выпученными глазами. — Мне ничего не остаётся, кроме как продлить это заседание ещё ненадолго. На пару часов или до утра. Может, на месяц. Или бессрочно.

— На каком основании?! — возмутилась Эфрана.

— Нам нужно обсудить срочно возникшие вопросы, — прошипел Шакрюк. — Например, угрозу фарейских фанатиков, которые поклялись по случаю визита принцессы устроить здесь теракт. Разумеется, наши системы безопасности с лёгкостью справятся с этой угрозой, но мы непременно обязаны утвердить обширный протокол… Только сейчас все измучены интригами, поэтому глава совета объявляет перерыв на восемь часов! Ясно вам, ничтожные? Решили переиграть короля интриг? Да Шакрюк вас с потрохами сожрёт! Маски сорваны, я объявляю перерыв и войну. Вы ещё будете умолять Шакрюка закончить это заседание, муа-ха-ха-ха!

Он вытянулся и вознёсся над остальными, потрясая сотней маленьких кулачков, как комичная, но вместе с тем угрожающая скульптура. Именно в это мгновение солнце кануло в нахмуренные грозовые тучи — секунду назад было ярко и светло, как разом наступила полутьма. Потому что в тот же момент вырубилось всё освещение в управляющем диске, и единственным источником света осталось панорамное окно, где зловеще клубился и ворчал мрачный грозовой фронт.

«Сбой системы управления», должен был сообщить призрачный голос ИИ центра, но управляющие системы отключились вместе со всем остальным. В зале совета наступила испуганная тишина, а затем раздались охи и выкрики, потому что