Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Павел I - Казимир Феликсович Валишевский

Павел I - Казимир Феликсович Валишевский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 158
Перейти на страницу:
возобновление французского ультиматума в более резкой форме, решало определеннее вопрос в противоположном смысле. Прекращение переговоров, открытие с обеих сторон военных действий, – на Рейне, как и в Швейцарии, – и зловещее вмешательство австрийских szklers делали дипломатию и политику отсрочек уже совершенно ненужными в этом деле. Энергичные решения одержали верх, и на шум, поднятый убийством французских уполномоченных, ответил как трагическое эхо, слух о неудачах французской армии в Италии.

Глава 8

Суворов в Италии

I

Атакованная в Италии и находившаяся под угрозами Германии, Франция выказывала большое мужество, вступив еще раз в невероятный спор с постоянно возрождающейся коалицией, к которой теперь присоединились и «северные варвары». Однако она не приготовилась с равной энергией выдержать эту борьбу. Директория уже в течение года произносила много патриотических фраз; озабоченная своими внутренними распрями, расстройством финансов и хищениями поставщиков, она почти ничего не сделала для того, чтобы поднять средства страны на высоту той задачи, которую ей предстояло решить. Теперь же, на огромном боевом фронте, где завязывалась борьба, от Адриатики до Северного моря, она предполагала не только защищать все занятые позиции, но почти везде вести наступление.

Обсервационная армия в Голландии для воспрепятствования возможной высадке англичан и русских; другая обсервационная армия, более сильная, на Рейне, для прикрытия левого фланга Дунайской действующей армии, которая, двигаясь от Страсбурга, должна была завоевать Швабию и Баварию; вторая большая армия, франко-швейцарская, предназначенная для обеспечения за Францией обладания альпийским массивом; третья большая армия, призванная оттеснить австрийцев в Италии за Изонцо, в то время как обсервационный корпус будет охранять Неаполь и весь юг полуострова: таков был план кампании, составленный в Париже, и для его выполнения предположено было выставить около полумиллиона людей, – 434 235, судя по рапорту, который Шерер, покидая военное министерство, чтобы принять начальство над итальянской армией, оставил своему заместителю.

Но эти силы существовали только на бумаге, где бывший министр округлял соответствующие цифры. В действительности же наличный состав войска достигал ровно трети указанного количества: всего-навсего было 146 417 человек, из них 10 000 швейцарцев, плохо обмундированных, и в большинстве своем враждебно настроенных. С этими-то силами предстояло встретить лицом к лицу грозную массу народов, среди которых одних австрийцев должно было быть почти вдвое больше!

Несоответствие сил в обоих лагерях было громадно.

Приемы французского правительства, его бесстрашные речи и дерзость намерений несомненно давали ему некоторое превосходство. Поддаваясь этому впечатлению, коалиция вкладывала в свои собственные планы столько же осторожности, сколько смелости было в замыслах французского правительства. Поэтом она решила сосредоточить пока в Италии все усилия, на какие была способна. Но если, вообще говоря, опасность нападения, которое предстояло выдержать французам, от этого уменьшилась, то невыгоды их положения на этом частном театре усиливались еще более. И они не замедлили обнаружиться.

С конца апреля 1799 года, когда стало известным скорое прибытие русских на полуостров, и в то же время 2000 англичан высадились в Мессине, среди республиканцев, по свидетельству русского посла в Неаполе, Италинского, обнаружилась такая паника, что они, спешно очистив большую часть занятых ими территорий, едва удержали за собой Неаполь и Капую. Если в эти места придут русские, король Сицилийский может вернуться в свою столицу.

Гордый тем страхом, какой вселяло появление на сцене его соотечественников, русский дипломат несомненно несколько преувеличивал впечатление. Однако это событие не могло не внушить довольно сильных опасений самой Директории. Ознакомившись с характером всех прочих поборников противореволюционных интересов и научившись их презирать, она была плохо осведомлена об этих новых противниках. Вернувшийся из Америки и пребывавший в Париже как делегат конгресса, Костюшко был призван на помощь для доставления этих сведений. Он составил записку, которая была отослана в Италию и роздана командирам корпусов, в форме инструкции. Заключения были скорее ободрительны. Бывший польский диктатор изображал русских солдат рослыми, крепкими, дисциплинированными – до самого слепого повиновения, но неспособными к инициативе и забитыми варварским обращением. Их офицеров он представлял храбрыми, но очень невежественными, находил русскую кавалерию скорее внушительной, чем действительно грозной, и без всяких оговорок хвалил только казаков, – великолепное войско для разведочной службы. Он обошел молчанием начальника этой армии, присутствие которого во главе ее должно было, однако, оказать решающее влияние на исход сражений, в которых она участвовала. Поэтому во французском лагере вовсе не ожидали, что предстоявшие им самые жестокие удары будут нанесены этим полководцем, довольно мало известным на Западе. Но и в противоположном лагере, после ознакомления с ним ближе по его приезде в Вену, относительно его были осведомлены не лучше.

II

Суворов, как мы видели, хвастался тем, что давал уже уроки этим французским генералам, с которыми ему теперь предстояло померяться в первый раз. Он охотно обращался в профессора военного искусства даже в переписке с друзьями. «Главное – это хорошо упражнять войска. Никогда не отступать; лучшее отступление всегда во весь дух. Упражнять во всякую погоду, также и зимой, кавалерию по грязи, болотам, оврагам, рвам, возвышенностям, лощинам, даже земляным заграждениям, рубить!» Вроде этого инструкция, написанная совсем неправильным французским языком по дороге в Италию и составленная им самим для австрийского генерального штаба, находившегося под его начальством, носит тот же характер: «Надо атаковать! Холодное оружие, штыки, сабли, не теряя минуты, валить и брать, преодолевать все трудности, даже сверх возможного, преследовать по пятам, уничтожать до последнего человека!.. В благоприятный момент: атаковать, опрокидывать все, что есть, не ожидая остального… Терять не много времени для одних упражнений холодным оружием. Монтекуккули говорил полчаса. Его атака была преждевременна. Ну, тем лучше для похода и для мелких надобностей; даже варить суп и ублажать солдата всякими способами…»

Можно себе представить, какое впечатление производил этот темный, странный и непонятный язык на учеников Монтекуккули. Обедая в восемь часов утра, как в Кончанском, оставаясь три часа за столом и тотчас же ложась, чтобы встать только в четыре часа пополудни, странный генерал этим самым режимом, казалось, делал для себя невозможным всякое серьезное участие в военных операциях, которыми он должен был руководить. Действительно, по свидетельству английского агента в Швейцарии, Викгама, за весь Итальянский поход Суворов ни разу не потрудился побывать на посту или осмотреть позицию. «Все планы атаки и походов составлялись офицерами австрийского генерального штаба… Редко фельдмаршал присутствовал при выполнении; он никогда в это не вмешивался и большую часть времени оставался невидим для армии».

Викгам считал этого человека на три четверти сумасшедшим, и таково же было мнение и Витворта, который еще годом раньше уведомлял об этом Гренвиля.

1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 158
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?