Отечественная история IX—XIX вв. - Александр Федулин

5 февраля был объявлен Манифест об избрании Анны Иоанновны на престол. Однако выяснилось, что затея верховников не нравится рядовому дворянству и гвардии. После провозглашения Анны императрицей почти сразу дворяне начали готовить ответный удар. Они не хотели, чтобы их карьера, а может быть, и жизнь зависели от группы аристократов. «Куда ни придешь, – вспоминал Феофан Прокопович, – к какому собранию ни пристанешь, не ино что было слышать, только горестныя нарекания на… оных затейщиков (т.е. верховников) – все их жестоко порицали, все проклинали необычайное их дерзновение, ненасытное лакомство и властолюбие».

Еще по прибытии в Москву дворяне-гвардейцы намекнули Анне Иоанновне, что готовы защищать ее самодержавные права. Ей было подано несколько дворянских проектов, главная мысль которых сводилась к пожеланиям императрице «принять самодержавство таково, каково Ваши славные и достохвальные предки имели, а присланные к Вашему императорскому величеству от Верховного совета и подписанные Вашего величества рукою пункты уничтожить». В результате Анна Иоанновна, прибывшая для коронации, на глазах у верховников разорвала Кондиции со своей подписью. Как зафиксировал современник: «И те пункты Ея Величество при всем народе изволила, приняв, изодрать». Разорванный сверху донизу лист бумаги с Кондициями сохранился и дошел до наших дней.

Иван Долгорукий был казнен, так как открылось подложное завещание о занятии престола его сестрой. Его отец и сестра были сосланы в Березов. В 1731 г. Верховный тайный совет был распущен и заменен Кабинетом из трех министров во главе с А.И. Остерманом. С 1735 г. подпись трех кабинет-министров приравнивалась к подписи императрицы. Так провалились попытки ограничить самодержавие в пользу дворянской знати.

К моменту восшествия на престол Анна Иоанновна (1730—1740) была уже немолодой по тем временам, 37-летней женщиной с некрасивым лицом и грубоватыми манерами. Ее в большей степени привлекали развлечения, игра в карты, насмешки над шутами, стрельба, а не государственные дела. Иногда Анна Иоанновна любила потешить себя пением фрейлин, отворяла к ним дверь и говорила: «Ну, девки, пойте!» – и девки пели до тех пор, пока государыня не кричала: «Довольно!» Г.Р. Державин приводил рассказ современника событий, который сообщал о том, как императрица, выстроив шутов друг за другом, заставляла их драться, а сама смеялась, наблюдая за этим.

Еще в Курляндии у нее появился фаворит Эрнст Иоганн Бирон, который после переезда в Россию получил обширные поместья и титул герцога Курляндского (с 1737 г.). По воспоминаниям фельдмаршала Б. Миниха, «Государыня вовсе не имела своего стола, а обедала и ужинала только с семьей Бирона и даже в апартаментах своего фаворита». По его имени время правления Анны Иоанновны часто именуется в историографии «бироновщиной». При Бироне высшие должности в государстве стали активно раздаваться немцам, переезжавшим на русскую службу.

Вторым человеком в стране стал канцлер (глава Коллегии иностранных дел) Андрей Иванович Остерман – уроженец Вестфалии, служивший еще Петру I. Немецкие дворяне заняли руководящие посты. Часть из них готова была честно служить России, но большинство приезжавших презирали русских и стремились обогатиться. «Полтавский победитель был принижен, – писал С.М. Соловьев, – рабствовал Бирону, который говорил: „Вы, русские“. Однако, как замечает современный историк Е.В. Анисимов, «ни в царствование Анны Иоанновны, ни в правление Анны Леопольдовны мотив противопоставления русских иностранцам или борьбы русского народа с неким „иностранным засильем“ никогда не выступал на передний план, не становился общественным явлением или конфликтом первостепенной важности того времени».

Анна Иоанновна пошла на удовлетворение наиболее значимых требований дворянства, понимая, что обязана ему своим восшествием на престол. Была отменена часть Указа о единонаследии, ограничивавшая право распоряжаться имением при передаче его по наследству. Таким образом, имения признавались полной собственностью дворянства. В 1736 г. срок службы для дворян был ограничен 25 годами (ранее служба была пожизненной), а один из братьев в дворянской семье освобождался для ведения поместного хозяйства. С 30-х гг. XVIII в. дворянам было разрешено записывать детей («недорослей») в гвардейские полки на службу сразу после их рождения, что позволяло к совершеннолетию, ни разу не побывав в полку, получить младший офицерский чин. Участились отпуска дворян для управления своими имениями.

С 1731 г. помещики или их приказчики стали приносить присягу на верность императору за крестьян. В 1736 г. помещики получили право выбора наказания за попытку побега. На дворян была возложена обязанность собирать с собственных крепостных подушную подать.

Это было непростой задачей: в 1732 г. недоимки составляли сумму в 15 млн руб., что в 2 раза превышало бюджет страны 1724 г. Иногда выбивание недоимок по подушной подати за прошедшие годы приводило к тому, что помещики, отвечавшие за своих крестьян, оказывались в долговой тюрьме. При всем расширении прав дворянства в общей массе оно беднело. На фоне возросших трат на содержание двора (по сравнению с петровскими временами они выросли в 5—6 раз) усиливалось недовольство правлением императрицы.

Анна Иоанновна уделяла мало внимания развитию отечественной промышленности и торговли. При ней было принято решение о прикреплении навечно к мануфактурам приписных крестьян и членов их семей, она подтвердила право фабрикантов покупать новых людей. В экономическом отношении эти меры были малоэффективными. Принятый в 1731 г. новый торговый тариф не носил четкой протекционистской направленности, а договор с Англией, заключенный в 1734 г., позволял английским купцам вести транзитную торговлю шелком через Россию с Персией. В результате казна теряла крупные доходы.

Печальным было состояние армии: офицерам задерживали жалованье, сократились закупки нового обмундирования и оружия. Распространившееся повсеместно воровство тяжело сказывалось на положении солдат, до 12% которых числилось «в бегах». Флот, когда-то бывший гордостью петровской России, не столько находился в море, сколько ветшал в портах, теряя боевую готовность.

Армия в годы правления Анны Иоанновны была доверена фельдмаршалу Бурхарду Христофору Миниху, приглашенному в Россию еще Петром I. Поскольку он не участвовал в интригах верховников, новая императрица отнеслась к нему очень благосклонно, и он вошел в число доверенных сановников императрицы. Став президентом Военной коллегии, Миних ввел отпуска для солдат, ограничил телесные наказания. В 1731 г. состоялось учреждение Сухопутного дворянского (шляхетского) кадетского корпуса на Васильевском острове в Петербурге. Затем последовало открытие Морского, Артиллерийского, Пажеского корпусов. Была предпринята попытка приблизить внешний вид солдат к немецкому образцу.

Вместе с тем по мере продвижения по служебной лестнице в Минихе все больше росло самомнение, высокомерие, пренебрежение к окружавшим его людям.

В общем, итоги внешней политики в этот период были весьма скромными. После смерти Августа II в 1733 г. в Польше началось безкоролевье, связанное с борьбой шляхетских группировок за власть.