Кровавый круиз - Матс Страндберг

рядом, ту самую женщину в черном, которая только что говорила с Даном Аппельгреном. Она держит Альбина под мышкой. На одной руке у нее нет двух пальцев. Женщина идет навстречу, и Калле видит, что другие зараженные расступаются. Смотрят на нее с почтением.

– Быстрее, – говорит женщина. – Бегите, пока она снова не напала на мальчика.

Калле снова смотрит на пол. Женщина с шарфом на голове села. Смотрит на Альбина диким взглядом.

«Это невозможно».

Но Калле не раздумывает.

– Пойдем, – говорит он и смотрит в сторону Филипа.

Лу качает головой:

– Она из этих…

– Я только что спасла ему жизнь, – говорит женщина и ставит Альбина на пол рядом с Калле. – Вам нужно вооружиться, чтобы защитить детей. Нужно повредить им сердце или мозг.

Калле молча кивает. Видит, что хаос в столовой уже пошел на убыль. Везде лежат мертвые тела.

Он смотрит на окровавленный нож в шее женщины. Ей удалось схватиться за ручку. Раздается скрип, когда лезвие выходит из плоти.

«Вы должны вооружиться».

– Нам нужно попасть на камбуз[18]. – Калле смотрит на Филипа.

Женщина идет к двери, Дана там больше не видно. Калле берет Альбина за руку и идет за ней, при этом следит, чтобы Филип и Лу не отставали. Пара зараженных подходят ближе, но остерегаются женщины.

«Они боятся ее. Видимо, думают, что мы ее добыча. Наверное, они правы».

Калле подтягивает Альбина за руку, чтобы тот шел ближе. Слышит, как Филип зовет Марисоль.

– Подождите нас! – кричит знакомый голос. Это Мики.

Они выходят в коридор. Здесь Дана Аппельгрена тоже нет.

То тут, то там на полу лежат мертвецы. Калле старается не смотреть на лица. Чтобы не узнать среди них кого-то из знакомых. Через одного ему приходится переступить.

Женщина толкает стальную дверь на лестницу. Откуда-то снизу доносятся крики.

– Поедем на лифте, – предлагает Филип. – Он как раз ведет прямо в камбуз.

Калле видит ярко-желтые двери грузового лифта примерно в десяти шагах. Кивает в знак согласия.

– Быстрее, – торопит их женщина.

Она выглядит печальной. Будто хочет попросить прощения, несмотря на то что только что спасла их жизни.

Калле хочется понять, почему она помогает им, кто она. Но у них нет времени на расспросы. Он бросает последний взгляд в коридор. К ним бегут Антти и Мики. Их преследуют несколько зараженных.

Калле сильнее сжимает руку Альбина. Тоже начинает бежать. Спотыкается у самой лестницы, но все же сохраняет равновесие и не падает. Снова ускоряет шаг. Слышит за спиной шаги Марисоль, Филипа и Лу. Калле подбегает к лифту и нажимает кнопку вызова. Она загорается, и за дверями слышно, как начинают работать тяжелые механизмы. Дети кричат и крепко обнимают друг друга. Калле снова нажимает кнопку, хоть и знает, что это ничего не изменит, но он не может не делать ничего.

Антти протискивается мимо темноволосой женщины, почти сбивая ее с ног. Мики бежит за ним по пятам.

– Скорее! – кричит Филип. – Давайте быстрее, черт возьми!

Калле слышит, что крики внизу затихли. Теперь там слышны шаги. Медленные, но они все ближе и ближе. Кто-то поднимается наверх.

Он снова смотрит на женщину. Она встала в дверях, загородив зараженным проход. Ее губы растягиваются, и спина Калле холодеет, будто ее окатили холодной водой, когда он видит желтые зубы этой странной женщины. Они не гармонируют с ее молодым лицом.

Двери лифта шумно открываются, и Калле поспешно заглядывает внутрь в страхе, что кто-то из зараженных набросится на него оттуда.

Но лифт пуст.

Калле становится в дверях, чтобы они не закрылись раньше времени. Марисоль и Филип подталкивают детей в самый дальний угол.

Несколько зараженных показываются на лестнице. Трое… Пятеро…

Антти влетает в лифт на полном ходу и выставляет вперед руки, чтобы не удариться головой о противоположную стену.

Мики остается еще несколько шагов. Почему он такой медлительный? Почти такой же, как эти монстры, которые уже выходят с лестницы в коридор.

– Быстрее давай! – кричит Калле.

Он нажимает кнопку восьмого этажа. Лу прыгает на месте и раскачивает лифт.

– Думаешь, я не стараюсь? – отвечает Мики, запыхавшись.

– Езжайте, – кричит женщина в черном. – Езжайте без него!

Но Мики наконец вбегает в лифт, и Калле делает шаг назад. Двери не закрываются секунду. Вторую. Калле уже просто плачет от отчаяния, когда они наконец начинают медленно съезжаться.

Калле становится рядом со всеми у задней стенки.

Двери уже почти закрылись, когда в щели между ними показалась веснушчатая рука с толстым золотым браслетом на запястье. Пальцы, скрюченные, как когти животного, хватают воздух, пытаясь дотянуться до людей. Показывается безумное лицо с открытым ртом. Дверь лифта дрогнула и снова начала открываться. Дети громко кричат.

Вдруг у лифта послышалось быстрое движение. Промелькнула черная кофта. Лицо монстра исчезает. За дверями раздаются мучительные стоны. Филип протягивает руку и снова нажимает на кнопку.

В ушах Калле громко пульсирует, когда он следит глазами за дверью, которая наконец преодолевает последние незакрытые сантиметры.

И только когда она полностью закрылась и лифт поехал вниз, Калле понял, что все это время не дышал.

Мадде

Мадде наконец отходит от окна. Она уже больше не может смотреть на то, что происходит на носу корабля.

На самом деле она очень хочет спать. Она так много плакала, что чувствует себя физически вымотанной. Выжатой как лимон.

Мадде грузно падает на диван. Ей хочется растянуться вдоль на мягкой ткани обивки и никогда не вставать.

«А что, если Сандра заразила меня каким-то образом? И поэтому я такая вялая?»

Когда Мадде об этом думает, ужас пробирает ее до самых костей.

Марианна поглядывает на нее искоса, как будто видит ее состояние.

«Интересно, что они сделают со мной, если подумают, что я заразилась?

Выкинут в коридор? На съедение монстрам…»

Мадде неподвижно уставилась на стеклянную вазу с желейными конфетами в форме сердца. Если она умрет на этом чертовом пароме, то что можно сказать о ее жизни? Чего она достигла? Кому она сделала что-то хорошее? Конечно, родителям будет ее не хватать. И брату тоже. Но они ее совсем не знают. Ее настоящую.

Никто не знал ее лучше, чем Сандра. А теперь Сандра погибла.

Глаза снова щиплет, но слез больше нет. Наверное, кончились. Мадде сморкается, вытирает нос указательным пальцем. Смотрит на столовый гарнитур. Потолок в номере зеркальный. Ей думается, что на этом столе больше занимались сексом, чем использовали его по назначению.

Она рассматривает серпантин, свисающий с перил лестницы,