Быть драконом - Андрей Стерхов

Меня эта информация не заинтересовала, и я приказал:

— Дальше.

— Дальше у нас, разумеется, пункт два. 30 марта при таможенном досмотре задержан предприниматель из Китая, пытавшейся вывезти три полотна…

— Дальше.

— Между прочим, шеф, первая половины 20-го века, супрематизм и всё такое.

— Дальше, Лера, дальше.

— Ну дальше, так дальше. Дальше вот что. Не знаю, надо, не надо. Тут не кража, тут находка.

— Кто-где-что?

— Дайверы из клуба «Баргузин» в начале мая на дне Озера золотую статуэтку Будды. — Помолчав секунду, Лера прокомментировала: — Думаю, шеф, это пиар.

— Пиар, конечно, — согласился я. — Пропускаем.

— Это пропускаем, а дальше — пункт четыре. Середина июня. А точнее — семнадцатое число. А ещё точнее — ночь с семнадцатого на восемнадцатое. При пожаре в синагоге сгорели древние книги. Останки фолиантов захоронены на старом еврейском кладбище. Хм… Верите, шеф, так и написано: «Захоронены на старом еврейском кладбище».

— Почему не верить? Верю.

— Что, шеф, у них так принято: книги, как людей, хоронить? — не могла поверить Лера.

— Принято, если книги священные, — сказал я. — Есть ещё что-нибудь?

— Есть. Пункт пять. В ночь с 28-го на 29-го июня два наркомана ограбили ломбард на Софьи Перовской. Взяли золотых украшений на большую сумму. Одно колье, как пишет в своей заметке журналист Илья Комаров, было семейной реликвией, из тех что от бабушке внучке передаётся, — старинным и жутко дорогим. Наркош взяли, когда пытались сбыть краденное таксистам.

— С этим ясно, крути дальше.

— А дальше, шеф, ничего нет.

— Совсем-совсем? — удивился я.

— Совсем… — начала было Лера, но перебила сама себя. — А-а, нет, шеф, вру. Тут на одном форуме вот ещё что промелькнуло. В середине июля у одного навороченного коллекционера украли редкий нож. Он сам в командировке был, а в это время…

— Как фамилия коллекционера?

— Сейчас… Э-э-э… А фамилия его, шеф, Нигматулин.

— Эдуард Николаевич?

— Сейчас… Ага, шеф, Эдуард Нигматулин. Знаете такого?

— Встречался, — сказал я. — Слышала выражение: весь Город спит под одним одеялом?

Лера усмехнулась:

— Слышала, шеф.

— То-то же. А что за нож украли?

— Я толком не поняла. Бронзовый. Древний. Тут народ больше спорил о том, где должны храниться столь ценные предметы: в частных коллекциях или в музеях. О самом ноже — мало. Хотя ссылка на фотографию имеется. Выслать, шеф?

— Выслать, Лера. Обязательно выслать.

— Тогда ловите.

Я услышал, как её пальцы забегали по клавиатуре. Очень скоро щёлканье прекратилось, и Лера объявила:

— Всё, шеф, отправила.

— Пошёл врубать компьютер.

— Шеф, я молодец?

— Молодец.

— А как насчёт премии?

— А может благодарность в личное дело?

— Благодарность — это хорошо, но премия — лучше.

— Лучшая рыба — это колбаса?

— Да, шеф, да.

— Я подумаю, — пообещал я.

— Ага, шеф, подумайте, обязательно подумайте, — сказала на прощание моя исполнительная помощница и отключилась.

Пока я заводил компьютер, письмо уже пришло. На присланном снимке я увидел скифский ритуальный нож. Его щербатое лезвие напоминало индейский томагавк, рукоятка — петлю, перекладина — опрокинутую восьмёрку. Все формы были просты и совершенны: ничего лишнего, вылито целиком, сделано на века.

Я легко мог представить, как этим орудием во времена оны резали жертвенных баранов. И не только баранов, а ещё и пленённых чужеземцев. А по великим праздникам — своих сородичей, возведённых в ранг избранных. Своих, разумеется, — не для того, чтобы чужие боялись, а всё для того же — чтобы цари небесные были благосклоннее.

«Много-много на этом ноже кровушки», — вырубая компьютер, подумал я и потянулся пятернёй к затылку. Хотел почесать, но едва коснулся, вскрикнул от боли — шишка вздулась и горела огнём. Морщась от боли, я потянулся к телефону. Стал набирать номер Архипыча, но вспомнил, что ему сейчас не до меня, поскольку ловит нежить, призванную в Пределы каким-то ушлым некромантом. Скинул набор и вызвал из записной книжки номер Альбины.

— Слушаю тебя, дракон, — ответила ведьма. — Что, опять секретаршу потерял?

— Секретарш не держу, — напомнил я.

— Ну помощницу. Какая разница?

— Принципиальная.

— Дурак ты, дракон.

— Спорить не буду, со стороны видней. А что там у тебя гудит?

— Чайник. Зубы не заговаривай, говори, чего звонишь? Или опять будешь врать, что соскучился?

— Это само собой.

— Да иди ты знаешь куда.

Уточнять направление я не стал, поспешил сообщить:

— Вообще-то, проконсультироваться хотел.

— Нашёл справочную.

— Слушай задачу, — не обращая внимания на её фырканье, начал я. — Исходные данные следующие: мистер Ху обзавёлся ритуальным ножом и ритуальной же чашей, а помимо того — церковным крестом. Вопрос: для чего он всем этим обзавёлся?

— Крест испачкан в крови?

— Да.

— А ты сам как думаешь?

— Думаю, что проведения чёрной мессы, — ответил я.

Ведьма похвалила:

— Правильно думаешь.

— А что ещё нужно для её качественного проведения?

— Грамотно выбранное место Силы, толковое заклинание, ну и человек, которого в жертву… Подожди, а ты об этом из теоретического интереса или…

— Или.

— Неужели кто-то из местных уже собрал все артефакты для мессы?

— Полагаю, что да.

И тут ведьма разразилась такими отборными ругательствами, что моё ухо покраснело от стыда.

— Ты чего это, Альбина, так вскипела? — стал пытать я, когда она умолкла.

Она не ответила, она приказала:

— Егор, хватай ноги в руки и немедленно лети ко мне.

В её голосе слышались панические нотки.

— Что, всё так плохо? — спросил я.

— Плохо, Егор, — простонала Альбина. — Ох, как плохо. Ты даже не представляешь, насколько всё плохо. Но это не телефонный разговор. Лети. Я жду.

Перед тем, как выйти, я ещё раз окинул взглядом кабинет — что же всё-таки подкинули? И вновь ничего чужого не увидел. Решил, что найду потом. Хотя и понимал, что это «потом» может и не наступить.