След крови - Стивен Эриксон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 167
Перейти на страницу:

– Мертвецы во здравии, – сказал паладин Чистоты, на одну руку которого продолжал, чуть ли не повиснув на нем, опираться слуга Бошелена. – Как вы можете видеть, они все здоровы. Чисты душой и телом. Блистательное свидетельство награды, каковую приносит жизнь, не запятнанная дурными соблазнами, которые когда-то являлись сущим проклятием нашего народа.

– А почему у них всех такие гримасы на лицах? – спросил Эмансипор.

– Почти всех смертных приводят в лоно Госпожи недомогания кишечника.

– Смерть от запора?

– От усердного стремления к здравию. Многие горожане в избытке едят траву.

– Неужели траву?

– Вы что, не помните? Хотя откуда вам помнить? Вы же стали святым еще во времена Некротуса Ничтожного. Трава – прекрасный заменитель мяса. Наши лекари вскрывали самые разные трупы: раньше они часто обнаруживали в желудках куски мяса, остававшиеся непереваренными на протяжении многих лет. Воистину ужасающе. Теперь, естественно, они находят там спутанную в клубки траву, что, как вы понимаете, куда менее неприятно – в конце концов, коровы от этого дохнут постоянно.

– А теперь – и коровы, и горожане.

– Вы бы удивились, Первый Святой, насколько велико сходство между ними. – (Подняв взгляд, Эмансипор увидел на раскрасневшемся лице паладина нечто вроде мрачного удовлетворения.) – Взгляните внимательнее на труп этой женщины… – (Они остановились перед одним из гробов.) – Видите, насколько чиста ее бледная кожа? Обратите внимание, как блестят отросшие волосы. Это, друг мой, знак красоты, памятник превосходному здравию.

– Полностью с вами согласен, – проговорил Эмансипор, зачарованно глядя на искаженное в мучительной гримасе лицо несчастной женщины за голубовато-зеленым стеклом. – Полагаю, родственники покойной крайне гордятся тем, что она находится здесь, во дворце.

– О нет, – ответил Инветт Отврат. – Ни в малейшей степени. После ее смерти их всех до единого поразило безумие. Нисколько не солгу, если скажу, что, жаждая мяса, они обглодали бо`льшую часть ее левой ноги – да, той самой, забинтованной. Так что вся остальная родня усопшей окажется на пиках.

Эмансипор в ужасе уставился на паладина:

– Но что могло вынудить любящих родственников так поступить?

– Моральная слабость, Первый Святой. Эта зараза постоянно готова распространиться на всех горожан, и на рыцарях Здравия лежит величайшая ответственность – искоренять сию слабость и подвешивать ее носителей высоко на стенах. И могу вам сказать, что сегодня у нас не меньше работы, чем год тому назад, а может, даже и больше.

– Неудивительно, что на улицах так мало людей.

– Наша работа требует усердия, Первый Святой. Но мы стараемся.

Они двинулись дальше по похожему на пещеру залу.

– Но вряд ли это относится к той… даме, которая первая меня заметила, – сказал Эмансипор.

– Сторкуль Очист? Я уже давно за ней слежу. Вы знали, что раньше она была проституткой? До введения Королевских запретов. Падшая женщина, преисполненная самых отвратительных пороков, опасная соблазнительница, угроза цивилизации – она столь внезапно полностью изменилась, что у меня тут же возникли подозрения. Мы с вами верно поступили, обнажив ее низменную суть. Сегодня же вечером Сторкуль Очист предстанет перед судом.

Эмансипор вздрогнул от нахлынувших на него угрызений совести:

– Нельзя ли дать ей еще один шанс, паладин?

– Вы воистину святой, если выказываете подобные чувства. Отвечаю: нет, нельзя. Само понятие прегрешений было придумано для того, чтобы освободить смертных от ответственности. Мы способны стать совершенными, и пример истинного совершенства вы сейчас видите перед собой.

– Вы достигли совершенства, паладин?

– Да, достиг. Я совершенен. И оспаривать эту истину – значит признаться в собственном несовершенстве.

Они подошли к двустворчатым дверям. Инветт Отврат потянулся к массивным кольцам, но дверь справа внезапно открылась, с влажным хрустом ударив паладина по лицу. Тот отшатнулся, и из его носа хлынула кровь.

Поскользнувшись на кровавой лужице, Эмансипор потерял равновесие и ввалился в открытую дверь, воткнувшись головой прямо в живот ошеломленной служанки.

Согнувшись пополам, она рухнула на упавшего ничком на пол Эмансипора. Большая чаша, которую женщина держала на голове, откатилась в сторону, и масса мокрой травы величиной с человеческий мозг взмыла в воздух, будто некое живое существо, а затем размазалась зеленым пятном по плиткам пола…

…угодив прямо под левый сапог шагнувшего вперед Инветта Отврата. Зашатавшись, паладин с грохотом приземлился на задницу.

Застонав, Эмансипор оттолкнул женщину и перекатился на бок. В коридоре за его спиной слышались булькающие всхлипы Инветта Отврата. Выпучившая глаза служанка наконец вновь обрела способность дышать. А откуда-то из находившегося дальше зала до ушей Риза донеслись странные механические звуки, повторявшиеся в единообразном равнодушном ритме. Сморгнув слезы, он привстал на четвереньки и огляделся.

Бо`льшую часть зала занимало массивное сооружение с железным каркасом, которое состояло из шарниров, колес и тросов, а внутри его виднелась человеческая фигура, подвешенная на охватывавших ее туловище, запястья и лодыжки ремнях на высоте вытянутой руки от пола. Конечности мужчины непрерывно двигались, будто он пытался вскарабкаться по воздуху, оставаясь при этом на месте, а его голова с растрепанными волосами покачивалась в унисон с разнообразными рычагами, шкивами и поршнями.

Из-за огромных размеров механизма не представлялось возможным подойти ближе к висевшей в его центре фигуре. Вне всякого сомнения, король Макротус – ибо кто это еще мог быть? – не слышал, что у входа поднялась суматоха; спина его была обращена к дверям. Он продолжал свои упражнения, не останавливаясь ни на мгновение, как будто пребывая в вечном движении.

В дверь, шатаясь, шагнул Инветт Отврат; лицо его было залито кровью, текущей из разбитого носа. Сплюнув, он сузившимися от боли глазами уставился на служанку, которая все еще сидела на полу:

– Отродье шлюхи! Губительница цивилизации! Я волен осудить тебя прямо здесь и сейчас!

Король Макротус не обращал на рев паладина никакого внимания, размеренно двигая руками и ногами. Он выглядел пугающе худым, а кожа его – странно дряблой, как будто утратившей всю свою эластичность.

Эмансипор с трудом поднялся.

– Паладин Чистоты, это вышло случайно!

– Случайности – знак слабости!

Слуга понял, что Инветт Отврат охвачен яростью, слепой и безрассудной.

– Думайте, что говорите! – бросил Риз.

Рослый рыцарь развернулся к нему, скаля окровавленные зубы.

С отчаянно бьющимся сердцем Эмансипор нацелил на него палец:

– Вы готовы обвинить всех святых достославного труда в этом городе, паладин? Всех до единого? Разве не все они – жертвы случайностей? Вы осмеливаетесь вершить суд вопреки воле моего народа? В присутствии нашего любимого короля?

1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 167
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?