Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра  - Николай Лузан

— Я готов ответить за каждое слово шифровки. Я готов понести…

— Он готов! А пока отвечаю я! Кто тебе дал право меня и наркома посылать?! Кто?

— Я не хотел вас подставлять!..

— Чего-о?!

— Я не хотел вас подставлять, товарищ комиссар госбезопасности 3-го ранга! Я отвечу за…

— Он ответит! Тоже мне, адвокат нашелся!

— Товарищ комиссар госбезопасности 3-го ранга, ситуация на фронте критическая. Командующий Гордов не в состоянии взять ее под контроль. Его приказы дезорганизуют оборону и вносят…

— Да кто ты такой, чтобы давать такие оценки?! Кто? Я тебя спрашиваю! Кутузов? Суворов?

— Это не только моя, а и оценка подчиненных Гордова, — стоял на своем Селивановский. — У меня есть их показания. Они в один голос твердят: командующий не пользуется авторитетом и своими действиями дезорганизует управление войсками.

— Да что ты заладил — дезорганизует! Он, что, вредитель, предатель?

— Нет, самодур.

— И много у тебя таких показаний?

— Достаточно, в том числе генералов и офицеров штаба фронта.

— Ладно, правдоискатель, — сбавил тон Абакумов. — Докладывай, чем все закончилось у наркома!

— Докладывать, собственно, нечего. Товарищ Берия сказал: если я шельмую командующего, то отвечу головой.

— А ты как хотел, чтобы он тебя по ней гладил?

— Никак нет.

— Что он еще сказал?

— Если я ошельмовал Гордова, то пойду под трибунал.

— Легко отделался, Тимошенко стал горой за Гордова.

— Так он же рекомендовал его товарищу Сталину.

— Кто и куда рекомендовал, не твоего ума дело! Ты понял?

— Так точно!

— Ну раз понял, то нечего тут глаза мозолить кому не следует! Возвращайся в Сталинград и не вздумай высовываться! Сиди тихо, как мышь, пока шум не утихнет! — распорядился Абакумов.

— Есть! — ответил Селивановский и, выдохнув, покинул кабинет.

В приемной его ждал помощник дежурного по управлению. Вместе они спустились к машине и выехали на аэродром. В ночь на 27 июля Селивановский возвратился в Сталинград и приступил к работе. Прошел день, за ним второй, а решения Берии все не было. Наступило 3 августа. В тот день, по распоряжению Сталина, из Москвы в Сталинград прибыла группа сотрудников центрального аппарата НКВД во главе с Абакумовым. Не задержавшись в штабе Сталинградского фронта, они разъехались по частям и приступили к перепроверке информации Селивановского. Она полностью подтвердилась.

7 августа перед отлетом в Москву Абакумов довел до Николая Николаевича распоряжение Ставки. Оно носило беспрецедентный характер: впервые за время войны начальнику особого отдела фронта предоставили право прямого доклада об обстановке руководителю Генштаба Красной армии.

Вслед за этим решением Ставки последовали другие. 10 августа Гордов был освобожден от должности командующего Сталинградским фронтом. Его части перешли в оперативное подчинение командующего Юго-Западным фронтом генерал-полковника Еременко.

Спустя полгода принципиальность Селивановского, организаторские способности и безусловный талант контрразведчика были учтены Сталиным при комплектовании руководства Смер-ша. Со дня образования 19 апреля 1943 года и до реорганизации 7 мая 1946 года Николай Николаевич являлся бессменным заместителем Виктора Абакумова.

После выдвижения Виктора Семеновича на должность министра госбезопасности СССР он рекомендовал Селивановского на место руководителя военной контрразведки. Впоследствии Николай Николаевич за это жестоко поплатился. После ареста Абакумова пришел и его черед. 2 ноября 1951 года он оказался в тюремной камере. Ему предъявили абсурдное обвинение во «вредительской работе в органах МГБ, направленной на подрыв государственной безопасности СССР».

После смерти Сталина 23 марта 1953 года Николай Николаевич был освобожден и позже реабилитирован. До последних дней своей жизни ни он, ни другие ветераны Смерша, кто выжил на войне и вырвался из мясорубки партийно-бюрократической машины, не хулили и не кляли советскую власть. Они не связывали ее с переродившимися партийными функционерами.

2 июня 1997 года Николай Николаевич ушел из жизни, но не из истории военной контрразведки. В газете «Красная звезда», на телеканале «Звезда», в журнале «ФСБ. За и Против» появились статьи о нем и его участии в организации оперативных игр Смерша. В канун 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне руководство Департамента военной контрразведки ФСБ России и общественная организация ветеранов военных контрразведчиков, возглавляемая настоящим подвижником Касимом Яхиеном, организовали реставрацию памятника Николаю Николаевичу и публикацию статей в СМИ…

* * *

30 июня с наступлением рассвета командующий 11-й армии вермахта генерал Эрих Манштейн бросил на штурм Севастополя отборные силы из состава 54-го армейского корпуса. Наступлению предшествовала мощная артподготовка. Рев орудий перекрывал адский гром сверхтяжелой 800-мм пушки. Это чудовище, весившее свыше 1000 тонн, в тайне доставили из Германии и разместили на специальной позиции, вырубленной в скале. Снаряды производили чудовищные разрушения, пробивали земную толщу не менее чем на 30 метров. Очередной взрыв напоминал землетрясение. Земля долго ходила ходуном. После прекращения обстрела над позициями советских войск нависла плотная пелена из пыли, а когда осела, казалось, что в развалинах не уцелело ничего живого.

Манштейн махнул рукой и приник к стереотрубе. Тишину, царившую на командном пункте, взорвали отрывистые команды и телефонные звонки. Под прикрытием танков в атаку поднялись штурмовые группы. За 246 дней и ночей боев в штабе 11-й армии уже потеряли счет попыткам сломить сопротивление защитников Севастопольского оборонительного района (СОР).

Перелом в сражении наступил 17 июня, когда на южном участке фронта фашисты пробились к Сапун-горе, а на северном — захватили форт «Сталин», подножие Мекензиевых высот и батарею ББ-30. В результате под огнем вражеских артиллерийских орудий оказались рейд и вход в Северную бухту — единственный морской путь, по которому осуществлялось снабжение частей Севастопольского оборонительного района. Отчаянная попытка прорыва, предпринятая экипажем быстроходного лидера «Ташкент» в ночь с 26 на 27 июня, стала последней. Он доставил пополнение, боеприпасы и, приняв на борт более 2100 человек, фрагменты знаменитой «Панорамы обороны Севастополя 1854–1855 гг.», вышел в море. С того дня снабжение защитников Севастополя практически прекратилось. Оставался еще воздушный мост, связывавший Большую землю с аэродромом в районе мыса Херсонес, но он не мог обеспечить даже минимальных потребностей защитников бессмертного гарнизона.

30 июня командующий Севастопольским оборонительным районом вице-адмирал Филипп Октябрьский в последнем боевом донесении Верховному Главнокомандующему и наркому Военно-морского флота докладывал: