Боги войны. "Артиллеристы, Сталин дал приказ!" - Александр Широкорад

Впервые 305-мм гаубицы обр. 1915 г. приняли боевое крещение (после 1917 г.) в боях на Карельском перешейке в июне 1944 г. Туда было переброшено 5 дивизионов ОМ, вооруженных 280-мм мортирами Бр-5 и 305-мм гаубицами обр. 1915 г. В июне 1944 г. на Карельском перешейке было израсходовано около пятисот 305-мм гаубичных снарядов.

Всего в 1944–1945 гг. в действующую армию было подано снарядов: 203-мм – 809 тысяч; 210-мм – 2,1 тысячи; 280-мм – 19,18 тысячи; 305-мм – 2,89 тысячи. Замечу, что 210-мм снаряды использовались только в 1945 г., и их было израсходовано 930 штук.

Ограниченное применение орудий особой мощности обусловлено в первую очередь характером полевой войны на территории СССР, Польши, Румынии и других стран, а во вторую очередь – низкой мобильностью отечественных орудий особой мощности и боязнью наших военных потерять эти редкие орудия. Зато в ходе боев на Карельском перешейке, а главное, в Германии системы особой мощности оказались незаменимыми.

27 июня 1941 г. Венгрия объявила войну СССР. В 1942 г. на Восточном фронте действовало до 18 венгерских дивизий. В начале 1943 г. на Дону была разгромлена 2-я венгерская армия. После ряда поражений, понесенных Германией в 1944 г., венгерский диктатор Надьбаньян Хорти решил осенью 1944 г. заключить сепаратный мир с западными союзниками. Однако англичане и американцы застряли в Италии и ничем не могли помочь Хорти, а посему посоветовали незадачливому адмиралу вступить в переговоры с советским командованием. Хорти отправил своих доверенных лиц в СССР. 15 октября 1944 г. Хорти объявил по радио о заключении перемирия с Красной Армией. Но через несколько часов он был арестован германскими войсками и вынужден передать власть лидеру венгерских фашистов Ференцу Салаши. Последний стал премьер-министром и вождем (фюрером) венгерского народа. На сторону Красной Армии успел перебежать командующий 1-й венгерской армией генерал-полковник Бела Микиош и часть его штаба, а также небольшое число других военных. Подавляющее же большинство венгерских частей сохранили боеспособность и храбро сражались против советских войск. Кроме того, германское командование умышленно создало чересполосицу германских и венгерских частей, чтобы не допустить больше военного мятежа, как это имело место в Италии и Румынии. В середине октября 1944 г. в Москву прибыли Черчилль и Иден, а также их политические и военные советники. Они вели переговоры с И. В. Сталиным, В. М. Молотовым и А. И. Антоновым. Важную роль в переговорах играли события в Юго-Восточной Европе и особенно в Венгрии. С. М. Штеменко по этому поводу писал: «Уезжая из Москвы, Черчилль высказал удовлетворение результатами встречи и по-своему отреагировал на вставку, сделанную Сталиным в докладе Антонова относительно направления главных усилий Советских Вооруженных Сил на Венгрию. Премьер-министр Великобритании выразил надежду, что англо-американским войскам удастся в самом скором времени продвинуться к Люблянскому проходу в Югославии.

Естественно, что мысль, высказанная Черчиллем, была тщательно рассмотрена. Его фраза не могла означать ничего иного, кроме намерения пробраться через Любляну в центр Европы, обойдя с юга неудобные альпийские хребты, и оказаться на венгерской и австрийской земле раньше советских войск. Опять запахло «балканским вариантом», подаваемым под другим соусом. Верховный Главнокомандующий, конечно, сразу заметил это».[110]

Поясню, что Люблянский проход находится на севере Югославии и от него до Будапешта 240 км.

Таким образом, наступление на Будапешт стало вопросом не столько военным, сколько политическим.

«Обстоятельством, обусловившим ускорение удара на Будапешт, в известной степени были ура-оптимистические доклады Л. З. Мехлиса о разложении и деморализации венгерских войск. Особенно подлила масла в огонь его телеграмма от 28 октября, направленная лично И. В. Сталину:

«Противостоящие нашему фронту части 1-й венгерской армии находятся в процессе разложения и деморализации. Ежедневно войска берут по 1000–1500–2000 и более пленных. 25 октября 1944 г. 18-я армия взяла 2500 пленных, причем сдавались в плен целыми подразделениями… В связи с обходными маневрами войск фронта многие венгерские части попросту рассыпались, и отдельные группы солдат бродят по лесам, часть с оружием, часть без оружия, некоторые переоделись в гражданское…»

Своими докладами Мехлис сумел подогреть воображение И. В. Сталина. Тот запросил Генштаб, как лучше атаковать Будапешт, чтобы быстрее взять его. Ничего не подозревая, мы ответили, что лучше всего использовать обширный плацдарм, захваченный на левом фланге 2-го Украинского фронта в междуречье Тиссы и Дуная. Здесь не нужно было форсировать реку и противник располагал меньшим количеством войск, чем на других направлениях. Кроме того, выдвинутая сюда 46-я армия была относительно свежей. После прорыва она могла бы свернуть на север оборону противника за Тиссой и тем способствовать прямому удару 7-й гвардейской армии Шумилова и 1-й румынской армии на Будапешт с востока.

И. В. Сталин, обдумав соображения Генштаба, позвонил Р. Я. Малиновскому и потребовал, чтобы 2-й Украинский фронт немедленно овладел Будапештом. Даже А. И. Антонов, без прикрас докладывавший обстановку, не смог доказать Верховному Главнокомандующему, что донесения Л. З. Мехлиса не соответствуют действительности, тем более в районе Будапешта.

Напоминаю этот эпизод в связи с тем, что в нашей специальной литературе не раз говорилось о переходе войск 2-го Украинского фронта в наступление на Будапешт 29 октября 1944 г. без достаточной подготовки и накопления сил. Первым написал об этом Р. Я. Малиновский, который лично получил от И. В. Сталина приказ овладеть столицей Венгрии в самое ближайшее время, «буквально на днях». Командующий просил отвести на выполнение задачи пять дней, но данный ему приказ гласил: «Завтра же перейти в наступление на Будапешт».

Устное распоряжение Верховного Главнокомандующего мы подтвердили директивой Ставки в 22 часа 28 октября 1944 г.

В 14 часов на следующий день 46-я армия генерала И. Т. Шлемина, усиленная 2-м гвардейским механизированным корпусом, пошла вперед. Как вскоре доложил в Ставку маршал С. К. Тимошенко, сильное сопротивление и контратаки противника не позволили армии за день боя продвинуться дальше чем на 4–6 км. Нужно отдать должное Р. Я. Малиновскому: он сделал все возможное для успеха войск, в частности спешно выдвигал в район боев 4-й гвардейский мехкорпус, переданный из 3-го Украинского фронта.

В последующие четыре дня наступление 46-й армии несколько ускорилось, так как в дело были введены гвардейцы М. С. Шумилова и 1-я румынская армия.

К исходу 3 ноября введенные в сражение 4-й и 2-й гвардейские механизированные корпуса В. И. Жданова и К. В. Свиридова находились всего в 10–15 км к югу и юго-востоку от Будапешта.

На этом продвижение советских войск закончилось. Как доложила разведка, противник сумел использовать временную задержку операции 4-го Украинского фронта западнее Ужгорода и под Чопом, чтобы передислоцировать оттуда в полосу 46-й армии три танковые дивизии. Вскоре мы это почувствовали: атаки наших войск на относительно узком фронте за Тиссой получили решительный отпор. Наши удары повторялись, но успеха не принесли».[111]