Тейлитэ-2. Меч Баа Ци - Алексей Тырышкин

Создательница, я не знаю, как сумел столько выдержать твой достойный муж и до меня только недавно стало доходить, что он действительно весьма и весьма достоин. Это он сталь, а я тряпка! Сколько мы там были? Годы. В нашей Вселенной люди и прочие существа за меньшее увиденное сходили с ума, и я не скажу тебе десятой части того ужаса, что пришлось нам пережить. Схватки с тварями следовали одна за другой. Когда для собственной защиты, когда для добывания еды. Там у него не было друзей, кроме сварливого космического сепрая по имени Синоптик. Ты, возможно, помнишь его. Но что такое сепрай? Баа Ци был не в простом одиночестве, моя госпожа. Баа Ци был в аду одиночества. И постоянно говорил, что его ждут, в него верят и потому Баа Ци не может подвести тех, кто его ждет, кто в него верит.

Да, в какой-то момент я получил сознание. Не знаю, как это произошло и отчего. Он часто уничтожал самых разнообразных тварей, впитывая через меня их тнете. А эти твари, в свою очередь, питались исключительно Вселенными. Не все из поглощенных Вселенных обладали размерами нашей. Существовали и вполне мелких размеров. Нащупав проходы в них, эти твари уничтожали там все с огромной скоростью, аккумулируя энергию захваченного разума в себе. Потом они становились добычей Баа Ци. Представляешь, сколько энергии разума в итоге было перегнано через меня? Он же не умел ею пользоваться, что такое тнете он до сих пор не понимает. Я удивлялся – как же он умудряется иметь столько и оставаться столь бедным? Почему не прорывается в запретное для него нутро родной Вселенной? Разве кто-то его остановит? Но он держался. Он в тебя верил.

В итоге он выдержал, а я сломался. Я решил бежать обратно в наш мир! У меня был свой план – я начал оставлять себе часть перекачиваемого тнете. Мне повезло: по своему незнанию, а может даже – по внутреннему чутью, Баа Ци организовал себе место для отдыха в области, куда выходил некий древний тессеракт. Окно в нашу Вселенную, кем-то и когда-то наглухо закрытое.

Все случилось, когда на Баа Ци напало существо по имени Гир Трисмегас: некое подобие арагмы из одной погубленной Вселенной, не сумевшее сохранить её от пожирания. Гир отчего-то решил, что виновником разгрома является именно Баа Ци. Хозяину удалось воткнуть меня в тело этой твари, но в ходе боя они проломили защиту тессеракта, их затянуло туда неодолимой силой. Схватка продолжалась в каких-то древних коридорах космической станции, видимо, давно вымершей цивилизации, среди причудливых строений… Я не стал свидетелем её до конца, низвергнутый в иной мир. Они попали туда чуть позже.

Ты верно догадалась, что нечто неодолимое препятствует твоей встречи с Баа Ци. Это нечто – судьболомный камень. Однажды руководство Ордена поймало Баа Ци и разломило пред ним этот артефакт, сообщив, что, если он пойдёт против них, он никогда не увидит тебя, Тейлитэ арк Ци Бар. Баа Ци достаточно выдержан и довольно долгое время удерживался от противостояния с Орденом. Но случилось так, что ему пришлось нарушить условие судьболомного камня…

***

– Почтенная публика! Занимайте места перед представлением! Сильно не деритесь, полянки на всех хватит! Кому не охота зады в грязь совать – берите доски с вон тех повозок, делайте лавочки! Итааак… начинаем!

На большой поляне у развернутой в подобие сцены телеги с опущенными бортами яблоку негде было протолкнуться от «почтенной публики». Беженцы, торговцы, несколько бойцов князя Хвои. Дороги войны свели разношерстный люд у перекрестья трактов близ Белотала. Наблюдая за ними, бродячая труппа понимала, что взять с сих зрителей особо нечего.

– А это ничо, ничо, что голодранцы! – заявил бродячим артистам некто вроде режиссера этого театра, Расколбас. Был он здоровенным дядькой с тройным подбородком, с полтора центнера весом и взглядом непризнанного поэта при широкой простодушной морде. – Зато обкатаем новые выступления! Они шибко возгудать не будут, им палец покажи, уже выступление! Гы гы! Вахтер, ты чо кривисся? Не кривись, Вахтера! Иди лучше готовься, твой выход третьим. Бабу не нашли? Не? Ну Восолапа распилите. Его не жалко. А, торгаша сыскали, долг игровой отрабатывать? Ну этих и пущай, ежели чего не получится. Тока пилу верните! Пилу жалко! Гы гы. Ну, братство… начали!

Актерское братство образовало круг, схватили друг друга за руки, пожали их, призывая удачу и успех в нелегком деле сценарного искусства.

– Ты человека точно не попилишь пополам? Это тебе не кролика из шапки, это уже убийство будет! – сказал Восолап, с подозрением осматривая реквизит, что ему приготовил Вахтер. Тот буквально пару часов назад производил генеральную репетицию номера, все прошло благополучно, однако маг и колдун до сих пор не верил в трюк Вахтера. Даже не смотря на ободряющий мат последнего.

– А послушайте историю про колдуна Баську и сбежавших от нево портков! – провозгласил Расколбас, тяжело поднявшись на сцену. После чего накинул поверх головы маску удивленного колдуна и принялся щупать свой зад.

– Ой-ой-ой! Убежали от меня портки! Сами убежали, ноги сделали! Ай-яй-яй!

И тут на сцену выбегал Кулеш, весь в белом, изображая исподнее богатого человека.

– А я оттово сбежал, морда колдовская, что ты в срамном месте уже и забыл, когда подтирался! А я такого надышался, что сразу и смотался! Жить хотелось, пока всё не упрелось!

Далее владелец смешно и долго ловил свои ожившие и сбежавшие портки. Углядев в этом аллюзию на собственную историю с кресеканом, Вахтер злобно прошипел Восолапу:

– А что за сочинитель придумал сию замечательную сценку?

– О! Ещё когда мы на землях Ордена были, она среди местных в ходу была, – жизнерадостно ответил Восолап. – И там народ валялся со смеху, и тут сейчас валяться будет, я тебе говорю! Штука проверенная, народная!

– Трисмегас сука! Всем растрепал! – рыкнул ему в ответ Вахтер. Он часто поминал некоего Трисмегаса, отчего остальные решили, что это какой-то матерок на незнакомом наречии.

Публика действительно от души насмеялась над историей незадачливого колдуна, от которого сбежали портки. А потом ещё оказалось, что нижнее белье стало колдовать лучше, чем сам хозяин. Так что напоследок очеловечившиеся портки превратили колдуна в свои портки и стали их носить, временами шумно портя воздух. Вахтер слышал эту историю краем уха, отряжая реквизит Восолапа на следующее выступление. Первым номером великого колдуна и мага было выуживание кролика из шляпы. Второе – распиливание человека на две части.

К своему выходу Вахтер был на взводе, поминая последними словами проклятого Трисмегаса. И обещал к следующему выступлению подготовить бродячему театру с десяток сценок, описывающих жизнь и приключения беглеца-кресекана во всей его ржавой красе.

Ушедшего в фантазии Вахтера привел в чувство Восолап, сообщив, что не время спать – пора выходить к народу. Знаменитый фокус с вытаскиванием кролика из пустой шляпы прошел просто на ура. Публика ахала, кто-то требовал побольше кроликов достать, чтобы сразу всех накормить, значится. Один даже закричал:

– Давай его сюда, детям приготовим! Вишь, везем голодных из сиротского приюта! Чего жалеть, еще себе наколдуете!