Терновая ведьма. Исгерд - Евгения Спащенко

— Если бы я была ветрессой, то первым делом возблагодарила бы небеса за собственные волосы, которые не нужно мыть и причесывать по три раза в день. Как это, наверное, удобно — позабыть о заколках и гребнях, носиться с неприбранной головой в дождь и вьюгу…

— Раз коса доставляет тебе столько хлопот, избавься от нее, — предложил Хёльмвинд практично, к вящему недовольству приморского королевича. Но Изольда лишь состроила озорную улыбку.

— Просто собрать в пучок и взмахнуть ветряным клинком? Лива бы за такое четвертовала… Помнится, сама она была не прочь завладеть моими волосами, и уж точно поседела бы от ужаса, проведав, что я обрезала их почем зря…

Изольда задумчиво потянула тугой локон, распрямляя его, но стоило отпустить, он мигом завился в золотистую спираль.

— Славная Лива… Доведется ли нам поболтать у очага однажды?

По лицу ветра легко угадывалось: чаяний ее он не разделяет, более того, надеется, что судьба убережет его от новых встреч с заклинательницей. И чтобы не ворошить осиное гнездо, принцесса сменила тему разговора.

— Любопытно, отрастут ли твои волосы, когда ветряная сила вернется…

Хёльмвинд безотчетно потянулся к ровно обрезанным кончикам, не удлинившимся ни на вершок с тех пор, как Изольда прошлась по ним кинжалом.

— Мне больше нравились прежние, — призналась колдунья, — с ними ты походил на Каменного короля.

— Кто это? — Огибая очередную излучину, верховный свернул с дороги.

— Один из моих любимых сказочных персонажей. — Глаза Изольды вдохновленно заблестели. — О нем почти неизвестно северинской ребятне, так как легенда о Конне Киалдере родом из далеких горных краев. Но моя бабушка — уроженка высокоземья — провела на взгорьях большую часть жизни и не раз убаюкивала меня тамошними сказаниями… Как сейчас помню складные строчки:

Всполошенная появлением нежданных гостей, с ветки слетела крошечная пепельная белка и, шмыгнув чуть ли не под сапогом у принцессы, вскарабкалась на деревце повыше. Примеру ее последовала тройка предусмотрительных товарок, и еще целую минуту за спинами путников раздавались враждебные щелкающие трели. Рассказ о Каменном короле прервался на полуслове.

— Настрелять бы их с дюжину. — Лютинг поднял на ходу мелкий округлый камешек и подбросил на ладони. — На неделю хватило бы. Вот только нет ни лука, ни пращи…

«Хвала богам… — Изольда окинула заботливым взглядом затерявшихся в хитросплетении веток зверьков. — Никто нынче не станет на вас охотиться».

Казалось, сама она не способна спустить тетиву: жалко, да и духу не хватит обгладывать косточки после того, как заглянула в хитрые сметливые глазки. С другой стороны, ела же она дома фазанов и перепелов, и оленину, и мясо диких кабанов…

— Жевать этих крыс? — содрогнулся Северный ветер. В отличие от мягкосердечной колдуньи муки совести обошли его стороной.

— А ты пробовал? — Не оборачиваясь, Таальвен Валишер примерился к молодому орешнику.

— За кого ты меня принимаешь?

Если бы ледяные потоки были подвластны Северному ветру, они бы взвихрились от возмущения.

— В долгом плавании, когда надоедает рыба, прыгучие грызуны становятся желанным лакомством. — Приморский королевич деловито захрустел гибкими прутьями. — Когда удается на час-другой сойти на берег.

Хёльмвинда снова передернуло. Теперь он не возьмет в рот ни кусочка мясной пищи месяц так точно.

— Держи! — вдруг вскинул руку Лютинг.

В сторону ветра полетела прочная палка. Упругое дерево запело, рассекая воздух, и умолкло, лишь оказавшись в ладони.

— Зачем это? — Северный владыка равнодушно осмотрел новый посох.

— Чтобы не угодить в топь. Мы сходим с тропы.

Теперь настал черед Изольды выпытывать.

— Правда? Почему?

Заодно сыскался веский повод опустить мешок, который она вызвалась тащить от порога таверны, и передохнуть немного.

— Я нашел след Пыльного вихря. — Отмечая, как жена его с натугой распрямляет спину, Таальвен указал на тонкие песчаные полосы.

Пыльные косые мазки успели размокнуть на влажной почве, различить их было непросто, тем более что разрыв между каждым составлял больше сажени. Но если приглядеться, можно безошибочно определить: здесь побывал Ирифи.

— Только не нападайте на него, — заботливо попросила Изольда. — Я сама потолкую с вихрем, когда выдастся шанс.

— Все надеешься, на старика найдет просветление? — съехидничал Хёльмвинд, отбирая назад свою поклажу.

Принцесса вяло запротестовала.

— Хочешь и дальше ее нести? — Лямка в грациозных ветряных пальцах послушно ослабла. — Только скажи, и котомки навсегда окажутся в полном твоем распоряжении.

Нет! — заныли умоляюще плечи принцессы, безвинно страдающие от ее упрямства несколько часов кряду. Что за блажь — надрываться наравне с мужчинами.

— Ну? — уже праздновал победу вероломный ветер.

Выбившейся из сил принцессе пришлось сдаться.

— Дай только выну из сумы свой плащ.

Пока она копалась в вещах, Таальвен срубил прочную трость для себя и еще одну — поменьше — для принцессы. Споры о том, кому достанется походная ноша, он игнорировал. Раз Изольда вбила что-то в свою сумасбродную голову, протестовать бессмысленно. Она скорее сдастся на милость язвительных замечаний Хёльмвинда, чем послушает мужа.

Дождавшись окончания бескровного поединка, он вручил колдунье ореховое древко и махнул вдаль.

— Судя по следам, Ирифи летел по течению. Если поторопимся, легко нагоним.

Изольда кивнула, утыкая нижний конец палицы в грязь.

— Идемте скорее.

Разыскать потерявшегося участника похода ей хотелось вовсе не потому, что он мог пролить свет на ее недавний сон. Просто в том крылась хоть какая-то обозримая цель. Ведь после известий о наводнении, что принес Лютинг, поиски западной башни непременно зашли бы в тупик. Как продолжать путь, если время и силы природы перекроили на свой лад земную твердь?