Крысогон - Анатолий Сарычев

Через минуту Роман и Хлоя, взявшись за руки, весело смеясь, бежали в воду.

Проведя рукой по боку девушки, Роман почувствовал гладкость кожи и ни одного шрамика.

– Все зажило в один день. Что ты мне вколол господин волшебник? – спросила девушка, закидывая руки на шею Романа.

– Только свою любовь! – громко сказал Роман, впиваясь в губы девушки, теперь уже страстным поцелуем.

Хлоя неумело отвечала, тычась пухлыми губами то в шею Романа, то тихо вскрикивая.

– Хватит! У меня там все болит! – счастливо смеясь, оттолкнула девушка Романа.

– Я готов тебя съесть! Всю целиком, без остатка! – помечтал Роман, ловя губами набухший сосок.

– Как только я тебя увидела, то сразу поняла, что у нас с тобой все будет, – начала говорить Хлоя, как зазвонил мобильный телефон девушки.

– Ты где? – требовательно спросила Нодия, шумно дыша в трубку.

– Катаемся по городу, – ответила девушка, садясь на расстеленном полотенце.

– Срочно приезжайте на завод! – приказала маман.

– Скажи, что будем через пять минут! – шепотом подсказал Роман, одеваясь в темпе солдата по тревоге.

– Будем через десять – пятнадцать минут! – пообещала девушка, делая огромные глаза.

Роман не удержался и поцеловал сосок левой груди, проведя ладонью по обнаженным бедрам девушки.

– Мы не успеем даже за час доехать до завода. Нам в гору только ехать больше часа, – ответила практичная девушка, одевая джинсы.

– Я же сказал, что немного волшебник. Или джин, который может переносить людей на огромные расстояния, строить дворцы и побеждать драконов одним плевком в левый глаз.

– Если мы не приедем на завод через пятнадцать минут, то мама оторвет мне голову. Зачем я тебе без головы? – спросила практичная девушка.

– Замуж за меня пойдешь? – неожиданно для себя, спросил Роман.

– Пойду хоть на край света, – решительно ответила девушка.

– А паспорт у тебя есть? – спросил Роман, прикидывая, что во Владивостоке сейчас утро и ЗАГС на Мичуринской улице уже начал работать.

– Паспорт и все документы, мама держит на работе в сейфе. Она никогда не отдаст меня замуж за русского, – снова заплакала девушка.

– Вопрос с паспортом и твоей мамой мы решим, а пока я тебе одену на голову мешок, и через минуту сниму, – попросил Роман, одевая на голову девушки крысовский мешок, который случайно оказался у него в правом кармане.

Зазвонил Романовский телефон.

– Перезвони мне через десять минут. Я на заводе, – попросил Роман, открывая портал у самой земли.

Перекатив мокик к северной стене завода, где был приличный пролом, Роман перенес девушку и усадив ее на землю, прислонив спиной к забору.

Закрыв портал, Роман осторожно снял с девушки мешок.

– Вот мы и около завода. А ты во мне сомневалась, – сообщил Роман, протягивая Хлое правую руку.

Я нисколько не сомневалась в ваших способностях. Особенно мне понравились методы соблазнения молодых девушек, – кокетливо сказала Хлоя, останавливаясь напротив Романа.

– Всегда к вашим услугам! – усаживаясь за руль мокика, отрапортовал Роман.

– И я тоже не против, повторить путешествие к морю, чмокнула в щеку Романа девушка, усаживаясь сзади.

– Где находится кабинет твоей матери? – спросил Роман, включая двигатель мокика.

– В механическом цеху, – хлопнула девушка по левому плечу Романа, предлагая начать движение.

Между ними лежало полотенце, в котором ворочалось что-то теплое.

– Это ты играешь за моей спиной? – спросил Роман, начиная движение.

– Это Ювена высунула голову из мокрого полотенца, – пояснила Хлоя, поцеловав Романа в левое ухо.

Роман узнает, что женщина, дочь которой он любит, его предала. Роман открывает портал и перебирается в Москву. Теперь он женатый человек и должен заботиться и он жене. Роман узнает, что за ним охотится милиция, и дочь Митрофаныча вместе с ним готовится к вылету в Буденовск.

Едва Роман подъехал к механическому цеху, как из дверей выскочила Надия, с силой дернув девушку за рукав.

– Ты, где шлялась целую ночь? В гостинице, в нашем номере убили человека, а тебя и твоего гяура – ухажера дома нет! Что мне теперь говорить Эркину, который два раза приезжал на завод? Он страшно злой и ездил по городу и искал тебя! Что мне теперь делать? Что отвечать твоему жениху? – орала Надия, с ненавистью смотря на Романа.

– Пойдемте к вам в кабинет и спокойно поговорим. Вашей дочери надо учиться…, – начал спокойно говорить Роман, идя вслед за Надией.

– Девочка и так в Плехановском учится и без твоих советов! – обернулась разъяренная мамаша, выставив вперед руки с длинными острыми ногтями.

– Давайте зайдем в кабинет и спокойно поговорим. Нечего греть чужие уши, – предложил Роман, желая все спустить на тормозах.

– Ты, тварь поганая, соблазнил мою дочь и хочешь сбежать! Убил человека и уехал из гостиницы! – проорала Надия, резко повернулась и взмахнула рукой.

Из кармашка жакета вылетела маленькая металлическая коробочка, в которой Роман без труда узнал портативный цифровой магнитофон.

«Очень интересная вещица! Откуда у зам главного бухгалтера такая дорогая вещь? И ведет себя Надия неадекватно!» – рассуждал Роман, встав со стула на который присел.

Хлоя сидела тише воды, ниже травы и во все глаза смотрела на мать, явно не понимая, что с ней случилось.

Подойдя сбоку к огромному сейфу, Роман приложил к нему руки и спросил:

– Что же все-таки случилось, что вы так меня возненавидели? Я ничего плохого вам не сделал, а только помогал, в меру своих скромных возможностей, – начал говорить Роман, но Надия, выпрямившись в своем кресле, снова заорала:

– Вот именно скромных! Кто ты такой есть? Помошник санитарного врача у которого квартиры нормальной нет! Жалкая коммуналка на окраине, которую у тебя вот-вот отымут! Нет у тебя ничего, голодранец!

Возьми свои деньги и больше не смей подходить к нашему дому!

Ты свои дни закончишь в тюрьме! – проорала на одном дыхании свой монолог Надия.

Сунув руку в карман, Надия выхватила пачку долларов, которую вечером передал Роман, и картинно бросила в лицо.

Доллары разлетелись по всему кабинету, усыпав пол.

И сразу же за этим в кабинет ворвались потные полицейские и бросились на Романа.

«Семь бед – один ответ! Надо срываться! Меня просто убьют в местной тюрьме!» – понял Роман, начиная бой на замкнутом пространстве, к которому местные полицейские были не готовы.