Оставленные - Том Перротта

– Привет, Кев, – поздоровалась Эйми, появившись, заспанная, на кухне утром.

– Доброе утро, – ответил он, неся в одной руке к буфету стопку блюдец, еще теплых, только что из посудомойки.

Ни в ее тоне, ни в манере поведения он не уловил кокетства. На ней были облегающие спортивные штаны и футболка – вполне пристойный наряд, по ее меркам. Единственное, что зафиксировало его сознание, – это привычную радость от встречи с ней, благодарность за всплеск позитивной энергии, переполнявшей его, стоило ему ее увидеть. Эйми направилась не к кофеварке, а остановилась перед холодильником, открыла дверцу и заглянула внутрь. И стояла так какое-то время, словно погруженная в раздумья.

– Что ищешь? – спросил Кевин.

Она не ответила. Отвернувшись от буфета – просто чтобы помочь Эйми, – он подошел к ней, и, стоя у нее за спиной, устремил взгляд поверх ее головы на знакомую беспорядочную кучу коробок, банок и пластиковых контейнеров, на мясные продукты и овощи, лежавшие в прозрачных пластиковых ящиках.

– Йогурт, – сказала Эйми, оборачиваясь к нему с улыбкой. Ее лицо находилось так близко, что он уловил ее дыхание, поутру несвежее, но вовсе не неприятное. – Я на диете.

Кевин рассмеялся, словно она сморозила глупость – идея и впрямь была бредовая, – но Эйми утверждала, что она настроена вполне серьезно. Должно быть, кто-то из них поменял положение – либо он подался вперед, либо она отклонилась назад, либо одновременно произошло и то, и другое, – потому что в следующее мгновение он вдруг почувствовал, как она прижалась к нему, ощутил тепло ее тела сквозь слои своей и ее одежды, так, будто они соприкасались обнаженной кожей. Не отдавая себе отчета, он положил руку ей на талию, чуть выше тазовой кости. Почти в ту же секунду она откинула назад голову, ему на грудь. Это было так естественно – вот так стоять и в то же время ужасающе страшно, словно они балансировали на самом краю утеса. Он отчетливо чувствовал эластичный пояс ее штанов, интригующую упругость ее тела под его ладонью.

– На дверце, – произнес он, продляя паузу дольше, чем следовало.

– А, ну да. – Эйми резко повернулась, отстраняясь от него. – Как я сама не догадалась?

Она схватила йогурт и пошла к столу, сверкнув в его сторону улыбкой. Он достал из посудомоечной машины остальную посуду. Голова гудела. Он все еще физически ощущал прикосновение ее тела, словно оно впечаталось в его плоть, как будто он был слеплен из мягчайшей глины. Целый день прошел, а ощущение не проходило, оттиск оставался там, где она его оставила.

– Черт, – выругался Кевин. Закрыв глаза, он покачал головой, не зная, сожалеет ли об этом инциденте или пытается в подробностях вспомнить все, что случилось.

* * *

Лори не винила доставщика пиццы за то, что тот таращился на нее обалдевшими глазами. А как еще он мог отреагировать, когда дверь ему открыла женщина в белом с написанной от руки табличкой: СКОЛЬКО?

– Э… двадцать два, – пробормотал доставщик, как можно более невозмутимо, вытаскивая из сумки-термоса две коробки. Совсем еще молодой, примерно того же возраста, что и ее сын, широкоплечий, в шортах-карго и шлепанцах, выглядел он неряшливо, словно заскочил на Паркер-роуд по пути на пляж, но при этом был обаятелен.

Они неуклюже произвели обмен: Лори забрала у него пиццу, парень получил две десятки и пятерку – немыслимая трата наличных. Отступив на шаг, она замотала головой, давая понять, что сдачи не нужно.

– Спасибо. – Убрав в карман купюры, парень вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что происходит в доме, но, увидев за спиной Лори лишь пустую прихожую, быстро утратил интерес. – Доброй ночи.

Она принесла теплые тонкие коробки в столовую и положила их на стол. Их новые соседи, Эл и Джош, наблюдали за ней с беспокойством и неподдельным восторгом на лицах. После многих месяцев скудного питания на Гинкго-стрит пицца из кафе «У Тоннетти», должно быть, казалась им невообразимой, почти непристойной роскошью, словно они умерли и вознеслись на небеса сибаритства.

Эл с Джошем поселились с ними три дня назад и быстро зарекомендовали себя идеальными соседями – аккуратными, спокойными, любезными. Эл, мужчина примерно тех же лет, что и Лори, невысокий, энергичный, с сединой в бороде, прежде работал консультантом-экологом в одном архитектурном бюро. Джошу было слегка за тридцать. Бывший продавец программного обеспечения, симпатичный и долговязый, но угрюмый, он имел обыкновение смотреть на все предметы быта – вилки, губки, карандаши – так, будто видел их впервые в жизни.

Совсем еще недавно, думала Лори, они с Мег были заинтригованы появлением в их жизни двух относительно привлекательных мужчин, подходящих им по возрасту. По ночам они долго шептались в темноте, обсуждая своих новых соседей: отмечали, что у Эла приятная улыбка, а Джош – один из тех эмоционально недоразвитых людей, которых и не стоит пытаться выманить из их раковины – только время и силы зря потратишь. Но теперь подобные забавы были им ни к чему. Мосты сожжены. Эл и Джош принадлежали к миру, который они уже покинули.

Безошибочно угадав, Лори открыла коробку, в которой лежала пицца с грибами и оливками, вторая, с колбасой и луком, предназначалась для мясоедов – именно ее заказала Мег. Лори окутал густой аромат, смесь аппетитных запахов, навевающих воспоминания, как старая песня, звучащая из автомобильного радио. Она не ожидала, что расплавленный сыр окажется таким вязким, когда стала поднимать из коробки первый кусок, приятной тяжестью осевший в ее руке. Наконец, не без труда оторвав его, она медленно, со всей церемонностью, какую тот заслуживал, положила кусок пиццы на тарелку и протянула его Мег.

Я люблю тебя, говорили ее глаза. Ты такая храбрая.

Я тоже тебя люблю, взглядом отвечала ей Мег. Ты моя сестра.

Они ели в молчании. Эл и Джош старались скрывать свою жадную прожорливость, но сдержаться им не удавалось. Они хватали кусок за куском, поглощая больше, чем им полагалось. Лори не возражала. Она была не очень голодна, а Мег только раз откусила пиццу, о которой, по ее словам, она мечтала многие месяцы. Лори грустно улыбнулась, глядя на ненасытных мужчин, сидящих напротив них за столом. Они были невинны и наивны, как они с Мег, когда пришли в поселение № 17, пребывали в блаженном неведении, не подозревая, что им предназначено поддержать прекрасную традицию.

Ешьте, думала она. Наслаждайтесь, пока есть такая возможность.

* * *

Кристина поспешила в туалет, оставив Тома готовить детское питание. Сидя в водительском кресле, он начал греть бутылочку с водой в специальном устройстве, подключенном к прикуривателю. Когда вода нагрелась до нужной температуры, добавил в бутылочку разовый пакетик детской смеси, потряс ее как следует, чтобы размешать. Все это он выполнял в состоянии напряженного ожидания, каждые две минуты поглядывая в зеркало: проверял, не проснулась ли малышка. По собственному опыту он уже знал, как трудно приготовить бутылочку, когда девочка плакала от голода. Всегда что-нибудь случалось: пластиковый пакетик никак не открывался или выскальзывал из рук, или на дне его оказывалась дырочка, или бутылочка не завинчивалась, или еще что. Поразительно, сколько существует самых разных способов запороть столь простую процедуру.