Не любовь - Оксана Хващевская

Мира поднялась на крыльцо. Взявшись за ручку дверей, отметила, что руки ее дрожат.

Открывая тяжелые стеклянные двери, Мира снова вспомнила, как открывала их в последний раз… Прошло несколько месяцев, а она до сих пор помнила тот день… И не переставала удивляться, как все же смогла тогда уйти. Уже потом, проплакав весь обед, закрывшись в туалете «горничной», она написала ему смс, четко и ясно дав понять, что девочкой по вызову для него больше быть не желает и не будет. Ответа не последовало. Самарин был не из тех людей, которые тут же готовы выяснять отношения. Мира так и видела, как снисходительная улыбка появляется на его губах, когда он читает сообщение. Нет, Вадим не позвонил и не пришел, чтобы спросить, что случилось и отчего ей взбрело в голову писать подобное. Сначала Мира решила, ему просто все равно, ведь в любом случае есть еще и Лина, а потом поняла: да нет, не все равно. Ее сообщение задело и разозлило его больше, чем она могла себе представить. А потом выяснилось, что ко всему прочему Самарин мстителен.

Они не виделись много месяцев после того, как девушка стала невольной свидетельницей любовной сцены между Вадимом и Линой и сфотографировала их.

Каждый раз, глядя на эти фотографии, девушка чувствовала, как желание уничтожить его, растоптать все растет и растет. Мире хотелось, чтобы он ответил и за ее собственную сломанную судьбу, и за Лешу.

Возможно, она смогла бы простить ему настоящее, но простить прошлое не могла. Если бы тогда она знала, если бы поняла, если бы разглядела его подлость, коварство, обман и холодный расчет, она бы пережила это. Ей было бы больно, ведь он стал ее первой любовью, первым мужчиной, но смирилась и пережила бы это как-нибудь, найдя утешение в любви Полякова. Возможно, смогла бы даже по-настоящему полюбить Лешу и сделать счастливым, очень счастливым. Мира вспомнила Лешу, его голубые глаза, внимательный, все понимающий, добрый взгляд, теплую солнечную улыбку, и чувство собственной вины и раскаяния с новой силой захлестнуло ее. А ведь виноват во всем Самарин! И он должен быть наказан!

Переступив порог его кабинета, Мира закрыла за собой дверь и пообещала себе, что не позволит Вадиму Аркадьевичу вывести ее из себя. Она будет спокойной и собранной и будет помнить только о том, что она горничная, а он начальник. Чисто деловые отношения.

Вадим сидел за столом и всем своим серьезным, строгим видом показывал, что очень занят.

«Что ж, тем лучше!» — решила Мира, останавливаясь у порога.

— Что вам нужно? — первой нарушила молчание девушка, придерживаясь строго официального тона.

— Сходи в корпус, возьми пару чистых комплектов постельного белья и перестели в комнате кровати! — не отрывая глаз от монитора компьютера, велел он.

— Это не моя работа! — спокойно сказала Мира.

— Я знаю, но административная уборщица сейчас дома. Я не могу ее вызвать для того, чтобы она просто перестелила две постели, поэтому и прошу тебя это сделать!

— Но я не обязана вам это делать!

— А мне и не надо! У меня есть жена! — парировал Самарин.

Мира сжала кулачки.

— Я не буду стелить постели! Мой рабочий день закончился несколько часов назад! — упрямо сказала она.

— Мира Сергеевна, ты, наверное, хочешь на ферму пойти работать? — спросил мужчина, отрывая глаза от компьютера и устремляя их на нее.

— Я там никогда не работала.

— Будешь! — отрезал он. — Не веришь? — спросил, холодно улыбнувшись.

Мира верила, знала, на что он способен, а посему отправилась за постельным бельем в корпус.

Ярость и ненависть закипали в ее душе, и она уже просто не понимала, как, когда и за что могла полюбить этого человека. Он ведь сволочь! Такая сволочь!

Собрав два комплекта белья, Мира вернулась в офис, демонстративно прошла в комнату командировочных и стала менять постели. Делать это в босоножках на тонкой шпильке и в вечернем платье было не совсем удобно, но Мира справилась. Вот только выяснилось, что в крайнем раздражении она забыла взять наволочки, за которыми снова придется возвращаться в корпус. Но это, в общем-то, не важно, все равно придется вернуться, чтобы отнести грязное белье.

Заправляя постели, Мирослава слышала, как Самарин ходил по кабинету, выходил в холл и, кажется, даже на улицу. Напрягшись, она ждала, что он войдет сюда, но он не вошел.

Закончив с постелями, девушка выпрямилась и, стряхнув с шифона платья невидимые пылинки, связала в узел грязное белье. Громко стуча каблучками, направилась к выходу. У приоткрытых дверей офиса остановилась.

— Я наволочки забыла, сейчас принесу и закончу! — сказала она.

— Почему? — спросил Самарин, откладывая в сторону документы, которые перебирал, стоя у стола, и обернулся к ней.

— Почему что? — не поняла девушка.

— Забыла почему? — пояснил он. — Распсиховалась, да?

— Нет! — отрезала Мира.

— Ладно, пойдем, проверим, что ты там сделала! — сказал он, направляясь к дверям.

— Зачем? — недоверчиво вскинула на него взгляд Мирослава.

— Ну, должен же я проверить, хорошо ли ты там все постелила, ночевать-то здесь не мне придется! — произнес Самарин и, пройдя мимо нее, направился в комнату.

Мира осторожно опустила на пол узел с грязным бельем и прошла за ним. Он походил по комнате и обернулся к ней.

— Ну и как? — спросила девушка.

— Сойдет, — ответил Вадим.

И вдруг до Миры дошло, что смена белья была просто причиной, ловким ходом, чтобы заманить ее сюда.

Она стояла, не шевелясь, и смотрела в его глаза. Смотрела прямо, напряженно, не моргая. Губы ее были плотно сжаты, ни один мускул не дрогнул на бесстрастном, застывшем лице. Впрочем, Самарин тоже не улыбался. Уголки его губ опустились, что сделало лицо мужчины угрюмым, неприятным, отталкивающим.

Они стояли друг против друга, как два борца на ринге, и между ними в самом деле происходила битва. Битва взглядом, нервов. Мира поняла: он позвал ее сюда только для того, чтобы снова унизить, в очередной раз указать ее место, сломить упрямство и снова одержать победу.

У нее все дрожало внутри, но она продолжала упрямо твердить про себя, что не позволит ему ничего, не сдвинется с места. Хотя должна уже была улыбнуться, не выдержав его взгляда, и, бросившись ему на шею, признаться, как же она скучала…

Мира заметила, как нервно заходил кадык у Самарина. Вадим поднял руки и, как бы невзначай коснувшись ее плеч, сдвинул тонкие бретельки. Прикосновение теплых, нежных рук заставило Мирославу вздрогнуть. Она хотела отступить на шаг, увеличив расстояние между нею и мужчиной, но Самарин не позволил. С едва сдерживаемой яростной страстью он обнял ее рукой за талию и притянул к себе. Мира вскрикнула от неожиданности, хотела оттолкнуть его, но не успела. Он погрузил пальцы в ее распущенные волосы, намотал их на кулак и приблизил ее лицо к своему.