Дар на верёвочке - Евгения Гордеева

Носитель недовольно скрипнул зубами, искренне мечтая в этот момент избавиться от наглого подселенца.

'Батя, ты не прав! Врать не хорошо!'

'Истома, не вмешивайся… Вот все против меня!'

- Орвид, - тихо позвал наместника Ави, - ты чего задумался?

- Ничего… Давай, открывай телепорт. Ребята несут топчан. Зарина и этот парень за ними. Я - последний.

Кроха, поняв, что его берут с собой, в несколько мгновений собрал свои пожитки, покидав немногочисленную одежду и кое-какую снедь в мешок.

- Вот это скорость, - присвистнул эльф, расставляя всех в нужном для перехода порядке. - Шустрый парень.

Пока поселенцы безрезультатно топтались и галдели у хижины Кроха, не решаясь на более активные действия, под старым волохом Тларца долго спорил с Зиро, тем самым темноволосым дракири, что не стоит отпускать пришельцев из посёлка. Великая Дева, как и обещал шамда, ниспослала им двух женщин, а они малодушно отдают их чужеземцам! А ведь это шанс кому-то вернуться к нормальной жизни. А если хорошенько подумать, то этими счастливчиками могут быть именно они с Зиро. Изгои не посмеют противиться их решению. А женщинам они потом внушат, что так было необходимо, иначе они быстренько последуют за своими друзьями. То есть у них будет выбор: жизнь по местным традициям или смерть!

Зиро долго колебался. Избавиться от чужеземцев надо было тихо, не привлекая внимания других изгоев, иначе опять было не избежать обряда выбора жениха. То есть, им с Тларцем предстояло убить четырёх мужчин, один из которых принародно продемонстрировал свою магию. Зиро прекрасно понимал, как это непросто, опасно и, в случае неудачи, чревато очень неприятными последствиями. Но соблазн был слишком велик. Соглашаясь, он лишь поставил одно условие: Тларцу достанется та, вторая женщина, которую тот чуть не убил. Здоровяк помялся, но согласился с требованиями главы изгоев.

Дождавшись, когда все поселенцы успокоятся и разойдутся по своим жилищам, заговорщики скрытно подобрались к хижине Кроха. Тишина в домике их несколько насторожила, но они решили, что чужеземцы расслабились и отдыхают, что было им весьма на руку. Зиро, мысленно попросив у Великой Девы помощи и защиты, прошептал парализующее заклинание, которое должно было обеспечить им успех в задуманной кровавой резне. Когда они ворвались в хижину Кроха, их взорам предстало пустое помещение со следами поспешных сборов. Тларца искренне удивился отсутствию людей и жутко расстроился. Более догадливый Зиро возблагодарил Великую Деву за то, что уберегла его от конфликта с весьма сильным шамдой, а возможно и не одним. Женщины женщинами, а жизнь дороже.

Настроение у главы княжеского сыска последние три дня было грозовое. Сведения, приходившие от тайничих со всего княжества, не радовали и заставляли его нервничать. И не просто нервничать, а принимать сердечные и успокоительные настойки. А такого с ним отродясь не было. Загадочную девицу, которую безрезультатно искали маги, не удавалось обнаружить и его сыскарям. Даже напасть на её след, словно покровителя она имеет, который мастерски заметает следы. Причём, покровителя могущественного. Кроме того, бесследно пропала четвёрка тайничих, отправившихся в деревню, где жила когда-то эта девица с матерью. Всё это начало раздражать Бороду. Не любил он связываться с магами! Если бы не личная просьба Шадра!.. Как будто у него своих дел нет?!

Вот и очередной доклад, полученный от Долгуши, привёл Бороду в тихое бешенство. Милослав Вербный оказался заказчиком всех покушений на Милолику Рыльскую. И, хоть и был он принят в княжеский сыск по просьбе всё той же Милолики, сути это не меняло. Высокопоставленный тайничий оказался аферистом и убийцей, а княжеский сыск не смог его вовремя обезвредить! Скандал должен был разразиться громкий. И участие в уничтожении лиходея старшего тайничего Долгуши не спасало репутации сыскной службы, так как числился Микита в слугах у боярыни, и рассекретить его, даже с благой целью, Борода не имел никакой возможности. Князю, разумеется, он доложит всё как есть, но общественность останется в неведении, и какие слухи поползут по столице, можно только догадываться.

Борода недовольно выдохнул и придвинул к себе лист бумаги, на котором столбиком были выписаны несколько имён:

Адель;

Истома;

Милолика Рыльская;

Шадр;

Маер.

Последним в списке стоял знак вопроса, обозначающий того самого неизвестного покровителя, который, по рассуждениям Бороды, и опекал опасную девицу. Таинственная личность уже заранее вызывала у главного сыскаря неприятные чувства и подозрения. Какие цели преследует этот человек? Ведь на помощь Дельке он тратит довольно много усилий и средств, а влиятельных бессребреников в их княжестве Борода не знал. У всех были свои причины, своя цена и своя цель. Именно эта персона большего всего интересовала старого тайничего. Даже больше, чем сама девица.

Присутствие в списке боярыни Рыльской в свете последних событий, тоже не радовало. Если бы не прокол с Милославом, Борода ещё как-то смог бы побеседовать с ней по-отечески, перетянуть на свою строну, разговорить, добыть нужную информацию. Но теперь Милолика не отходит от постели умирающего Пшоты, и Шихуны в ближайшее время покидать не собирается.

- Как же я проглядел тебя, Милослав Вербный? - Борода тяжко вздохнул и аккуратно поставил возле имени боярыни минус. Перевёл кончик пера к Шадру и нервно постучал, оставляя на бумаге маленькие кляксы. Потом решительно поставил такой же минус. - Маер? А ведь это Вы, уважаемый глава Ордена Змеи, во всём виноваты! Надо бы Вас с вашим Орденом немного встряхнуть, чтобы наперёд думали… как с магией играться! - Вдруг какая-то мысль осенила измученный мозг тайничего. Он аккуратно дополнил список новым именем и вызвал посыльного: - Немедленно вызвать ко мне Долгушу!

Состояние раненого уже несколько дней не менялось. Пшота балансировал на грани жизни и смерти, практически всё время находясь в бессознательном состоянии. Лишь изредка он приходил в себя, открывал глаза и искал жену. Милолика тут же бросалась к нему, подносила к пересохшим губам мужа смоченную губку, а он улыбался счастливо, взглядом благодарил её за заботу и снова закрывал веки. Старый лекарь заходил к ним два раза в день, приносил с собой всё новые настойки, микстуры и притирания, всякий раз удивляясь упрямству четы Рыльских. Милолика, осунувшаяся и похудевшая, упорно не оставляла мужа, словно присмотреть за раненым в их особняке больше было некому. А Пшота с тем же упорством боролся за свою жизнь, хотя рана была тяжелейшая. Если бы не помощь Милолики в первые минуты, то боярин не протянул бы и суток.

- Боярыня, голубушка, ну нельзя так! - привычно ворчал старый лекарь на Милолику. - Поспать тебе надо, отдохнуть. А то завтра сама тут сляжешь. Вон, качаешься, глаза красные, про тёмные круги уже и не говорю! На голодного упыря похожа стала. Не ешь ничего. Я, как утром был, так поднос с едой и стоит целёхонький!

- Это другой, - устало возразила Милолика. Она и сама прекрасно понимала, что доводит организм до истощения, но заставить себя есть не могла. Кусок застревал в горле. Даже кашу не могла проглотить. Только воду. - Может быть, Вы, господин Андрий, отужинаете?