Всё будет по-моему! Арка 7 - Wing-Span

«Ох… Вот оно что…» — медленно пробормотал Кён и отпустил волосы деда, позволив ему упасть на пол. Такого откровения парень не ожидал. Хотя раньше у него были некоторые подозрения, но он отбросил их после того, когда узнал от Юноны, что Юрич не носил никаких атрибутов вроде трансформационного кольца, которое было у Кары и Влады.

П.А. у нас на канале дискорда https://discord.gg/nhZdewQ проходит хард-тест, где читатели, вошедшие в топ-3 по баллам, получат подписки и деньги. Хард-тест на 60–90 минут с 350-ю необычайно сложными вопросами по книге, где 1071 балл максимум. Даже если вы не попадёте в топ, то останетесь в истории и по крайней мере проверите свои знания. Он уже начался и продлится до 18–00 1-го числа. Если у вас найдётся время бездельничать, смотря видосики на ютубе, то найдётся и пройти тест:)

Глава 579

Бай стоически выдерживал безжалостные побои от приёмного внука ради того, чтобы обезопасить своих внучек от ужасной правды. Вдобавок он боялся и Кёна, ведь тот не только убийца, но и прямой ученик самой императрицы. Вдруг он, узнав, что его сёстры — дети демона, решит их казнить? Вот почему старик до последнего держал рот на замке, но дочь взяла и сама всё рассказала… Она не только шокировала внучек, но и поставила их жизни под угрозу.

У Дианы разрывалось сердце при виде того, как отец страдает за то, в чём совсем не виноват. Его жизнь и так была полна мучений: от неизлечимой болезни погибла жена, а собственную дочь соблазнил коварный и безмерно сильный демон, отличающийся потрясающей харизмой и обаянием… Ни одному отцу такого не пожелаешь. И его любовь к Юноне сыграла с ним злую шутку: он едва ли пережил тот инцидент, во время которого внучка приобрела зоофобию. И побег Эльзы также дался ему болезненно. А затем приёмный внук и вовсе довёл его до инфаркта, убив любимицу Дину…

Когда-то Бай был средним лордом, но сейчас уже конечный дворянин. Потеря множества ступеней, седые волосы и хроническая усталость во взгляде говорят за себя.

Диане было нелегко признаться в том, что её муж — демон, потому что ей не хотелось открывать жестокую правду Юноне и Эльзе. Но куда сильнее она переживала о том, что Кён разочаруется в ней, в её дочерях и вообще во всей семье на почве расизма.

Тем не менее женщина помнила о том, что сын позволил Владе и Каре сбежать из империи. Это внушало ей надежду на то, что юноша не воспримет правду в штыки, а в идеале и вовсе привяжется к ней и семье ещё крепче за такую откровенность.

И хотя Диане было крайне горестно видеть мучения отца, она не осуждала Кёна за проявленное насилие, потому что слышала рассказы Анны о том, как ужасно он выглядел после «тренировок» с Юноной. Он, жертва её зверств, имеет полное право на месть, и то, что ответственность понёс Бай, а не Юнона, она сама или, скажем, все члены семьи — уже хорошо. Всё могло быть гораздо хуже, всё-таки он прямой ученик самой императрицы.

Кён скрестил руки и, слегка притоптывая ногой, задумчиво пробормотал: «Значит, Юрич — демон? Это многое объясняет… Действительно многое. Выходит, дед намеренно помогал внучке проявлять свою демоническую натуру, полагая, что в ином случае она будет срываться на обычных людях? Глупый старик мыслит стереотипами, впрочем, как и все…»

Почти все люди верят в то, что демоны настолько зависимы от своих разрушительных желаний и капризов, что не могут без них жить, и если они будут долго сдерживаться, то рано или поздно сорвутся. Но правда такова, что пороки демонов не носят накопительный характер. Рогатые, относящиеся к той или иной родословной (то есть смертному греху), всего лишь имеют ярко выраженную предрасположенность к определённому пороку, которая вовсе не превращает их в рабов своих прихотей.

Так, например, демон похоти — суккуб Астарта — как-то же сохранила свою невинность до 19-ти лет. Так и демоны гнева Кара и Влада, если не будут выпускать свою ярость целый месяц, необязательно сорвутся на том, кто даст им хоть малейший повод. При должном воспитании демоны запросто смогут контролировать свои пороки — вот что важно.

Что касается СяоБая, Эльзы и Юноны, то они в большей степени люди, хотя и потомки демона. Их предрасположенность к демоническим грехам не обусловлена родословной, а значит, гораздо слабее, поэтому контролировать их желания должным воспитанием в разы проще.

Бай думал иначе. Во-первых, он считал, что его внуки — это демоны в человеческой шкуре, что конечно же неправда. Во-вторых, он думал, что если не допустить всплесков демонической сути его внучки на ком-нибудь, то она начнёт срываться на членов своей семьи, что выставит их род в дурном свете, поэтому он целенаправленно принёс ей в жертву рабов.

Лавр понял, что неверно интерпретировал любовь Бая к внучке. Он действовал вполне разумно и обосновано. То, что он поставил благополучие Юноны выше жизней рабов — это нормально и непредосудительно. Получается, парень зря побил его так сильно.

Услышав слова приёмного внука, Бай удивился — уши его не обманывают? Он поднял полный надежды взгляд и увидел, что в глазах внука нет ни капельки презрения или отвращения от осознания того, что его сводные сёстры и брат — потомки демона. Выходит, он зря переживал? Кён не такой расист, как подавляющее большинство остальных?

Патриарх перевёл взгляд на своё золотце, и его лицо вытянулось от изумления: на лице внучки он также не обнаружил потрясения и ужаса! Она выглядела лишь слегка удивлённой, но в целом приняла правду с поразительной лёгкостью! Как такое возможно?!

Из глаз Бая полились слёзы радости. Он готовился к худшему, а вот оно как получилось…

Юнона, пробывшая 13 лет в мире Лавра, полностью пересмотрела своё предвзятое отношение ко всем живым существам, в том числе различным слоям общества и расам. Она понимала, что хорошие люди (как и плохие) есть везде, и глупо делать поспешные выводы.

Но Эльза мыслила иначе. Демоны для неё были мерзкими презренными отродьями, и такое её видение подтверждала Кара. Осознание того, что всё это время она любила и желала спасти демона — перевернуло весь её мир вверх дном. Девушка осела на колени и закрыла бледное лицо ладонями.

Бай, увидев реакцию Эльзы, заковылял к ней, чтобы обнять, но