Строптивая фаворитка - Ника Фрост

— Останешься без руки, — добавила чуть тише, когда мой «кавалер» наконец-то вышел из желтой трубы, по которой он только что спустился. Если он только почует, что мне что-то угрожает, быть беде…

— Аха-ха! — наигранно прокашлял пацан. — Напугала…

Договорить он не смог, потому что его всего скрутило от боли. Чёрное пламя с моей руки, которое он даже не заметил, впиталось ему под кожу и, быстро распространившись по всему телу, причинило невыносимые страдания.

— Ма-ама-а! — малыш в пуховом сине-зеленом комбинезончике в виде динозаврика, с набитым хвостиком, ушками и гребнем, всё-таки почувствовав неладное, побежал ко мне со всех ног.

Чернота застелилась под его ножками, помогая ему бежать быстрее и не падать.

«Беда-а!» — мысленно простонала я, понимая, что возвращаться придется сегодня, чтобы он смог восстановиться, а значит, план заехать к моим родителям придется отложить.

— Всё хорошо! — я с нежной улыбкой, отцепив от себя пальцы парня, который продолжал постанывать, нагнулась и раскинула руки, чтобы перехватить своего маленького защитника. — Дяденька просто спросить кое-что хотел…

— Ма-ама! Сила… ты применила! Я почувствовал!

— Э! Чё за дела? — прокричали друзья парня, который, согнувшись, начал опадать на промерзшую землю. Видимо, на тело землянина Тьма действует сильнее. Или, может, дело в том, что он пьян… Проклятье!

— Пойдем, — подхватив малыша на руки, поцеловав его в щеку, не обращая на крики внимания, я поторопилась уйти с площадки на людную улицу.

— Э! Стой! Ты че с Витьком сделала! Стой!..

— Э… мужик, ты че… ты кто… — настойчивые крики внезапно сменились испуганными, отрывистыми. А топот ног по хрустящему льду сменился звуками ударов и падений.

И если первые крики не заставили бы меня обернуться, то последующие — вынудили это сделать.

Не сбавляя шага, я краем глаза посмотрела, что творится на площадке. И мне стало по-настоящему плохо.

Тот, кого я боялась увидеть. Тот, кто снился мне во снах и кого я тайно желала увидеть однажды хотя бы мельком. И не смогла стереть из памяти и сердца…

— Э-эран… — прошептала, прижав к себя сына крепче.

Мужчина услышал меня и, как и тогда, теряя память из-за моего заклинания, нежно мне улыбнулся. С серым от усталости лицом, теряя последние капли маны, что уходила на поддержание сил в его теле, он раскидывал парней, которые хотели причинить мне боль… Но всё такой же прекрасный, каким он остался в моей памяти.

Он пришёл ко мне. К нам…

— Папа… — склонив голову на бок, произнес сынишка. Он не спрашивал. Он знал, что это его отец, почувствовал это. Хоть никогда его не видел.

Последний мужчина, который решил напасть на Эрана, улетел куда-то за беседку в виде кораблика, а дроу, которого иссушала каждая секунда, проведенная на Земле, всё равно нам улыбнулся. Из последних сил. Он встал на нашу защиту, даже зная, что сейчас слаб как никогда, что схватка против глупых пацанов для него может быть смертельно опасной…

Он всё знал. Понимал. Однако…

— Я… понимаю… почему ты это сделала… тогда… — каждое слово звучало как последний вздох. А мы с сыном, затаив дыхание, внимательно его слушали. — И я не… виню тебя… Только я… — дроу, шатаясь, медленно направился к нам. — Я… виноват… Прости… И позволь… сказать, что… люблю… Тебя… Вас…

Его сильно повело в сторону, я выставила руку, чтобы уберечь от падения, но сын оказался быстрее и проворнее.

Его Тьма подхватила Эрана. И, впитавшись, дала сил ещё на несколько вздохов.

— Ма-ма-а! — требовательно произнес Эри, и я, коротко кивнув, поставила его на землю.

Крохотная ручка крепко ухватилась за мою ладонь. Маленькие ножки бодро побежали с моей скоростью.

Зубами вцепившись в грани кольца, я повернула их.

Острая боль пронзила меня, когда кольцо, раскрывшись, оцарапало нежную кожу губ, чтобы забрать мою кровь и активировать заклинание для портала.

Но я даже не заметила этого. Слизнув соленые капли, я подхватила свободной рукой мужчину. И, когда его голова упала мне на грудь, а тело начало обмякать, я прижала его к себе, продолжая крепко держать за руку сына. Который тоже вцепился в руку отца, чтобы поделиться с ним силой.

— Я знаю… — прошептала, обращаясь к Эрану, хотя и понимала, что он не слышит. — Знаю… Прости, что не позволила тебе это сказать тогда…

Глава 48

Пентаграмма под ногами вспыхнула красно-черным, и я покрепче ухватилась за мужчин.

Переход, который обычно длился пару мгновений, в этот раз казался бесконечным. Или он на самом деле был таким длинным… Но, когда мы оказались перед домиком, дроу дышал через раз. И вздохи были рваными, поверхностными.

— Но… почему? — с недоумением пробормотала, не понимая, почему Эрану не становится лучше. Здесь, в проклятом лесу дроу, маны Тьмы хоть отбавляй. А он всё равно, судя по стремительно сереющему цвету лица, одной ногой в могиле.

— Ма-ама… — смотря на отца, жалобно произнес сын.

И моё сердце сжалось. Неужели я вновь, желая лучшего, совершила огромную ошибку? И Эри, как и я, будет лишен любви отца?

Проклятье! Нет, я этого не допущу. Эри познакомится с Эраном, я не позволю ему умереть.

— Прочь! — не поднимая головы, просто ощущая тварей, выкрикнула, прогоняя их, и две огромные змеи, недовольно шипя, однако безоговорочно подчинившись, уползли обратно в тёмный лес.

Уложив аккуратно голову Эрана на траву, я выпустила ладошку сына и приложила руки на грудь дроу. Делясь с ним всей маной, что у меня осталась после пары дней проведенных на Земле. Но черный «дым», прикасаясь к телу Эрана, просто стекал на землю.

— Попробуешь? — обратилась к Эри. Пусть он ещё был совсем маленьким, сыну не было и трех, однако он чрезвычайно сообразительный и развитый не по годам. Поэтому он понял меня без лишних слов. Положив свои ладони отцу на грудь, мальчик стал делиться остатками своей маны, которой у него тоже было мало. И хоть лес щедро сейчас с ним делился силой, ему приходилось пропускать её сначала через себя, а на это уходило драгоценное время.

Проследив за тем, что мана сына, в отличие от моей, не стекает, я выдохнула, но не расслабилась. Обхватив запястье дроу, я попыталась почувствовать пульс.

Он был! Такой же слабый, как и дыхание… И лучше мужчине не становилось… Что я могла сделать? После того, как родила Эри, я лишилась большей части силы, точнее она никогда и не была моей, просто я могла каким-то образом пользоваться силами ребенка, находящегося в моей утробе.

— Ма-ама, маны ма-ало, —