Восхождение - Анатолий Михайлович Медников

А еще дальше особняк, где провел свои последние годы Максим Горький, тут же дом Алексея Толстого. И памятник ему в сквере, выходящем на ту же улицу Герцена, где находятся и Центральный Дом литераторов имени Александра Фадеева, и наш старинный особняк Союза писателей СССР.

Владимир Копелев живет метрах в двухстах от площади Восстания. Мы говорили с ним о том, что весь прилегающий к этой площади район Красной Пресни, по сути дела, «район-музей» борьбы и восстаний русского пролетариата.

Если свернуть с другой знаменитой улицы, названной именем писателя, с улицы Горького, в Трехпрудный переулок, то вскоре подойдешь к массивному дому с вывеской, на которой четыре крупных буквы составляют сокращенное название — «АСУС». Расшифровывается оно так: Управление автоматизированных систем планирования, контроля и регулирования строительства.

Казалось бы, какое отношение имеет это АСУС к сохранению архитектурных памятников? Конечно, прямого отношения нет. В АСУС работают не архитекторы, не проектировщики, а математики. И все же, если АСУС регулирует и планирует все строительство в Москве, то и сфера его деятельности не может не захватывать массовое жилое строительство, создание уникальных высотных зданий, работу заводов железобетонных изделий, экспериментальные районы Москвы и реконструкцию исторического центра города с его заповедными улицами и ценными сооружениями.

АСУС всего лишь пять лет, но оно уже планирует, контролирует, регулирует деятельность 332 строительных организаций, 2500 одновременно строящихся объектов, 95 предприятий, 15 баз комплектации, 30 баз механизации, 31 автохозяйства. Оно создает сетьевые, почасовые, монтажно-транспортные графики, регулирует доставку бетона, растворов, битума, асбоцементов, асфальта, рассчитывает выемку земли, подготавливает территории для строек и контролирует ввод объектов в эксплуатацию.

АСУС — это вторжение вычислительной техники в древнее строительное искусство, это поступательная мощь научно-технического прогресса.

Когда я ходил по вычислительным залам АСУС, слушая объяснения одного из руководителей управления — Аркадия Анатольевича Каширского, то подумал о том, что не около монтируемых корпусов, а вот, пожалуй, здесь, в этих залах, где около тихо рокочущих электронно-вычислительных машин ходят сосредоточенные люди в белых халатах, ощущаешь наиболее впечатляюще — что же это такое современная строительная площадка Москвы!

— Наши основные кадры — это математики, — говорил мне Каширский, — причем высокой квалификации. Всего же технических работников, обслуживающих вычислительную технику, связь, программирование и диспетчерские службы, около тридцати тысяч. Ведь, получив задачу, — продолжал он, — надо сначала создать модель алгоритма, найти математический ход решения задачи. А затем наши программисты приспосабливают этот алгоритм к «языку» вычислительной машины.

Оказывается, мало знать только арсенал «команд», которые можно задавать машине, надо уметь рационально распределять эти задачи, экономить, — скажем, вместо десяти тысяч команд разбить алгоритм на пять-шесть тысяч.

— Когда отработан «язык», машиной может пользоваться каждый инженер, — заметил Каширский, — но создание самого «языка» — это большая наука.

Никто уже ныне не мыслит себе современного строительства без АСУС и создания новых экспериментальных районов без ЭВМ, этого «электронного мозга», который умножает прогностическую силу проектировщиков, помогает им предвычислить будущее.

Все это, конечно, в полной мере относится к строительству в Северном Чертанове. На карте Москвы около этого района мы видим Севастопольский, Нахимовский и Балаклавский проспекты, само название которых ассоциируется у нас с Южным берегом Крыма, его славной историей. Не случайно это. Ведь здесь и юг столицы.

Итак, Северное Чертаново (а есть и Южное) сравнительно небольшой участок земли, где началось не просто экспериментирование, а еще и создание так называемого образцового и перспективного полигона столицы и всей страны.

Что это означает? А то, что тут в подлинном смысле слова опытный полигон будущего, кварталы которого уже сейчас возводятся по нормам одиннадцатой и главным образом двенадцатой пятилеток. Иными словами, то, что строится сейчас в Северном Чертанове, во всей Москве появится лет через десять.

Читатель понимает, что Северное Чертаново — это, конечно, особая тема. Я проезжал не раз по Балаклавскому проспекту, видел этот пустырь, уже изрытый глубокими котлованами и траншеями, видел начало работ, которыми руководят сотрудники МГПСО, то есть того самого Московского государственного проектно-строительного объединения, где главным инженером работал мой старый знакомый Лев Карлович Дюбек.

Даже внешний вид площадки говорил о том, что здесь большое внимание будет уделено использованию подземного пространства, которое будет отдано гаражам для легковых машин, энергоблокам, трансформаторным подстанциям, транспортным тоннелям. В Северном Чертанове поднимутся шестнадцатиэтажные и двадцати-, двадцатипятиэтажные корпуса, в первых этажах которых разместятся магазины, прачечные.

Значительное место в конструктивном решении всего района занимают общественные здания — торговые центры, спортивные комплексы. В Северном Чертанове будут жить шесть тысяч семей в прекрасных домах, построенных с применением всех новинок мировой строительной практики, в домах добротных, современных, архитектурно выразительных. И все, что будет найдено и опробовано на этом строительном полигоне, определит градостроительную политику в столице на пятнадцать лет вперед.

Не знаю, доведется ли Суровцеву, Копелеву вводить в серию эти новые замечательные дома или это уже сделают их ученики. Но несомненно, что продолжение последует в следующих пятилетках и в этой непрерывной эстафете опыта будут жить и развиваться лучшие традиции сегодняшнего дня.

Пока же АСУС, как сказал мне Каширский, «недавно взяло к себе домостроительные комбинаты». Теперь здесь будут составляться все графики и расчеты. Для рабочих же бригад это означает новую ступень в упрочении высоких ритмов и качества строительства, новый шаг в развитии научной организации труда.

Закономерность

Кабинет начальника Первого домостроительного комбината выходит окнами на территорию Хорошевского завода. Читатель помнит, что отсюда хорошо видны и главная площадь, и белостенные «коробки» цехов, и совсем близко склад готовой продукции под открытым небом. От него все время отъезжают грузовики с прицепными платформами. На них, словно огромные куски рафинада, стоят прямоугольники опечатанных пломбами, полностью внутри смонтированных и отделанных санитарных кабин.

Не знаю, помогает ли этот индустриальный пейзаж размышлять о насущных проблемах производства, но, во всяком случае, расположенные в нише стены, как раз напротив окна, гипсовые макеты и девятиэтажки, и шестнадцатиэтажной башни, которую начал осваивать комбинат, напоминают всем о насущном дне сегодняшнем и ближайших перспективах.

В этом кабинете я бывал не раз у бывшего начальника комбината Георгия Михайловича Клыша, видел здесь его бывшего главного инженера Ефима Рувимовича Явелова, частенько встречал Масленникова, Ламочкина, Легчилина, Копелева, Суровцева на разного рода производственных совещаниях.

Сейчас в этом кабинете новый хозяин —