Дуэль Пушкина. Реконструкция трагедии - Руслан Григорьевич Скрынников

Геккернами не была секретом для Пушкина, и однажды он сказал Соллогубу, что тот был секундантом не его, а скорее Дантеса1084.

Приняв графа Соллогуба, поэт кратко объяснил ему причины дуэли: «В обществе говорят, что Д. ухаживает за моей женой. Иные говорят, что он ей нравится, другие, что нет (намёк на отношения Дантеса с Катериной. – Р.С.). Всё равно, я не хочу, чтобы их имена были вместе. Получив анонимное письмо, я его вызвал. Геккерн просил отсрочки на две недели. Срок кончен…» Поэт не желал посвящать во все подробности своей семейной жизни двадцатитрёхлетнего приятеля. В свою очередь, Соллогуб хорошо усвоил то, что слышал в доме Геккернов. Ничтоже сумняшеся секундант стал спорить с Пушкиным, отстаивая точку зрения Жоржа. Он твердил: «Дантес… не хочет, чтобы имена женщин в этом деле называли». Это вызвало гнев Пушкина: «Как, закричал П. А для чего же это всё? И пошёл и пошёл. – Не хотите быть моим секундантом? Я возьму другого». Соллогуб служил в министерстве внутренних дел. Дуэли были уголовно наказуемым деянием, и участие в них грозило погубить карьеру. Понятно, что слова Пушкина уязвили молодого аристократа.

Пушкин определённо не желал упоминать в письме имя лишь одной из женщин – своей жены. Но он категорически настаивал на том, чтобы было названо имя другой женщины – невесты Дантеса Катерины.

17 ноября секунданты встретились и договорились о месте и времени поединка. Пушкин должен был биться с Дантесом в 10 утра 21 ноября на Парголовской дороге в окрестностях Петербурга. Дата поединка была выбрана дипломатом не случайно. В этот день Пушкин предполагал подвергнуть его публичной казни. Дуэль должна была предотвратить такой поворот событий.

Геккерны рассчитывали припугнуть Пушкина и добиться от него уступки. В ходе переговоров с Соллогубом секундант Дантеса д’Аршиак повторно потребовал, чтобы «вызов был уничтожен без причин», иначе говоря, без ссылки на сватовство. Соллогуб отвечал, что Пушкин никогда с этим не согласится.

Убедившись в неосновательности своих расчётов, Геккерны в тот же день, 17 ноября запросили о мире. Они поручили Соллогубу составить записку Пушкину с объявлением, что принимают все его условия. Секундант должен был сослаться на конфиденциальное заявление д’Аршиака, что «барон Геккерн окончательно решил объявить свои намерения относительно женитьбы…» От себя граф добавил: «Само собой разумеется, что г-н д’Аршиак и я, мы служим порукой Геккерна»1085. В своей записке Соллогуб, излагая письмо по памяти, даёт ему ещё более откровенное толкование: «Г. д’Аршиак и я служим вам порукой, что свадьба состоится». Рассказ о переговорах 17 ноября Соллогуб завершил словами: «Свадьба решилась»1086. Записка Соллогуба не имела значения официального документа, так как не была скреплена подписями Геккернов и д’Аршиака. Тем не менее она помогла преодолеть кризис.

Получив заверение в том, что свадьба Катерины состоится, Пушкин отказался от дуэли. Он составил письмо на имя «господ свидетелей» – графа Соллогуба и виконта д’Аршиака, в котором слова о сватовстве были сохранены, но получили новую редакцию: «узнав из толков в обществе, что г-н Жорж Геккерн решил объявить о своём намерении жениться на мадемуазель Гончаровой после дуэли» и пр.1087 Теперь при обнародовании письма Пушкина Геккерны не могли избежать огласки сватовства Дантеса.

Худой мир

Геккерны, ранее требовавшие держать дело в тайне и затягивавшие объявление о помолвке, наконец должны были уступить. Помолвка не могла состояться без участия родни невесты в лице её тётки Загряжской и братьев. В недатированном письме Жуковскому старая фрейлина писала: «Слава Богу, кажется, всё кончено. Жених и почтенной его Батюшка были у меня с предложением. К большому щастью за четверть часа пред ними приехал из Москвы старшой Гончаров и он объявил им Родительское согласие, и так все концы в воду. Сегодня жених подаёт просбу по форме о позволении женидьбы и завтра от невесте поступать к императрице»1088. Из послужного списка старшего Гончарова следует, что он спешно взял отпуск в Министерстве с 14 ноября и тотчас выехал в Петербург1089. 17 числа он прибыл в Петербург, и через «четверть часа» в дом Загряжской были приглашены Геккерны. Жених и его отец сделали формальное предложение Катерине, а Дмитрий объявил о родительском благословении.

Судя по дате отъезда из Москвы, Д. Гончаров не мог добраться до Петербурга ранее второй половины дня 17 ноября. Известно, что с 3 часов дня Дантес вёл переговоры с секундантами, а затем долго ждал ответ от Пушкина. Видимо, переговоры были закончены в спешке под вечер. В тот же день около полночи на бале у Салтыкова было официально объявлено о помолвке Гончаровой и Дантеса. Пушкин присутствовал на помолвке, но жениху не кланялся.

Геккерн спешил договориться с Гончаровыми о приданом. В письме от 19 января 1837 г. Екатерина напомнила брату: «Ты сказал Тётушке, а также Геккерну, что ты будешь выдавать мне… 5000 в год»1090. Очевидно, Катерина имела в виду переговоры 17 ноября в доме тётки.

Загряжская настаивала на том, чтобы поручик немедленно отрапортовал полковому начальству о своём браке. Но жених не спешил. 23 ноября Пушкин виделся с царём в Зимнем. Лишь после этого, 26 ноября Дантес подал командиру рапорт с просьбой разрешить ему вступить в брак с Екатериной Гончаровой1091. Вслед за тем фрейлина Гончарова направила императрице просьбу «по форме» о разрешении выйти замуж за кавалергарда. Но ответ она получила, по-видимому, не сразу. 5 декабря невеста была вынуждена через Наталью Ховен обратиться с ходатайством к обер-гофмейстеру Нарышкину: «Князь! – писала фрейлина Ховен. – Г-жа Гончарова, спрашивая у её императорского величества милостивого позволения на её брак с г-ном бароном Геккерном, нижайше просит Вас оказать ей любезность и подтвердить его (позволение. – Р.С.)»1092.

Проволочка с разрешением на свадьбу была вызвана тем, что браки иноверца и русской обставлены были в России множеством условий. При подаче рапорта с Дантеса было взято письменное обязательство, что он не будет принуждать невесту отказаться от православной веры. По российским законам дети от смешанного брака крестились в православную веру. Геккерн решил использовать своё влияние и через Нессельроде подал прошение о том, чтобы предоставить Жоржу право крестить детей от будущего брака в католическую веру. Отказ от вступления в русское подданство по случаю вступления в брак с православной русской дворянкой и прошение насчёт детей осложнили ситуацию. В дело вмешались военное министерство и Синод.

20 декабря последовал обмен письмами между военным министром и обер-прокурором Синода по поводу брака Дантеса. Наконец Николай I разрешил брак собственным повелением. Полковой приказ о дозволении поручику жениться появился 1 января1093.