Торнсайдские хроники - Ольга Куно

— Если монарх что-то и должен своему народу, то точно не интервью, — отрезал Рауль, кажется, нисколько не впечатлённый моими аргументами. А ведь я так старалась!

— Ну, хоть ты можешь повлиять на Его Величество? — взмолилась я, поворачиваясь к Айрин. — Объясни же ему, что для короны это только выгодно!

— Интересное дело, — рассмеялась Говорящая. — Ты заинтересована в том, чтобы взять интервью, а он не заинтересован в том, чтобы его давать. С какой стати ты решила, что я приму твою сторону?!

Я возмущённо засопела, глядя на неё, как на предательницу.

— Если тема интервью исчерпана, — решительно заявил Рауль, — то есть ещё один момент. Но прежде мне нужно кое-что сделать. — Он повернулся к Говорящей. — Айрин, три года назад я дал тебе на хранение одну вещь. Но обстоятельства несколько изменились. Теперь она снова мне нужна.

Я понятия не имела, о чём говорит король, но видела, как напряглась Говорящая, как по её лицу пробежала тень. Что это уже могла быть за такая таинственная вещь? Государственная печать? Запасная корона? Ключ от сокровищницы? Словно отвечая на мой вопрос, Айрин безмолвно расстегнула цепочку, которая всё это время висела у неё на шее. Движения были чёткими и решительными; о душевном состоянии Говорящей свидетельствовали лишь плотно сжатые губы и напряжённый взгляд. Вытащив цепочку из-под одежды, она сняла с неё серебряный перстень-печатку. Я невольно подалась вперёд, разглядывая перстень расширившимися глазами, и боковым зрением увидела, что мои движения почти в точности повторяет Кентон.

Определённо это было венчальное кольцо! Выходит, три года назад король отдал свой венчальный перстень на хранение Говорящей. Но это же… почти помолвка?! Выходило, что всё это время Айрин Рэндалл была не просто фавориткой Рауля, но и своего рода негласной невестой, пусть даже сама она и не рассматривала их отношения с такой стороны!

По-прежнему ни слова не говоря, Айрин вручила королю его кольцо и отвернулась. Рауль поднялся на ноги и обошёл кровать, чтобы оказаться стоящим к ней лицом. А потом, вытянув руку, произнёс:

— Я, Рауль Первый, король Истленда, сын Ирвина, внук Эдварда Пятого Истлендского, в присутствии свидетелей, прошу тебя, Айрин Рэндалл, стать моей женой и вручаю тебе это кольцо в знак серьёзности моих намерений.

Конечно, мы с Кентоном удивились, но это было ничто по сравнению с тем изумлением, с которым взирала на короля Айрин.

— Рауль, ты же это несерьёзно! — выдохнула она, уставившись на него не моргающим взглядом.

— Я серьёзен, как никогда.

— Опомнись!

— Ты мне отказываешь? — изогнул бровь он.

— Я — нет, — качнула головой она. — Но твои советники придут в бешенство.

— Ну и пусть, — пожал плечами Рауль. — Если им нравится сидеть в тюрьме, могут приходить в бешенство, сколько им заблагорассудится.

— Рауль, тебе лучше остыть, — с горькой улыбкой возразила Говорящая. — Я понимаю, сейчас ты романтически настроен, но ты очень скоро об этом пожалеешь.

— Ну и что? — беззаботно отозвался он. — Если пожалею, то прикажу отрубить тебе голову и останусь вдовцом. Что может быть проще?

Я судорожно сглотнула, но по реакции раздражённо отмахнувшейся Говорящей быстро поняла, что это всего лишь такая семейная шутка. На мой взгляд, не смешно, но у монархов свои причуды…

— Ты сам понимаешь, что ты делаешь? — Айрин смотрела на короля растерянно и как-то очень беспомощно.

Губы Рауля тронула улыбка.

— Не припомню, когда я в последний раз не понимал, что делаю, — заверил её он.

Я потихоньку соскользнула со стула и перебралась поближе к Говорящей.

— Соглашайся немедленно! — прошипела я. — Хватит испытывать его терпение, ещё упустишь! Такие мужчины на улице не валяются.

— Угу, только на берегах подземных речушек, — шёпотом откликнулась она.

— Дамы, я могу поинтересоваться, что такое важное вы сейчас обсуждаете? — раздражённо спросил Рауль.

— Абигайль уговаривает меня принять твоё предложение, пока ты не передумал, — улыбнувшись, ответила Айрин.

— Очень мудро с её стороны, — одобрительно кивнул король. — Пожалуй, я всё-таки соглашусь дать ей интервью… как-нибудь попозже, — добавил он, вовремя распознав признаки эйфории у меня во взгляде. — Так я ещё не услышал твой ответ.

Она посмотрела на него светящимися глазами, в которых читался вызов.

— Я, Айрин Рэндалл из рода ван Лейнов, Говорящая, в присутствии свидетелей, принимаю твоё кольцо, Рауль Истлендский, в знак согласия выйти за тебя замуж.

Она протянула Раулю руку, и он надел перстень ей на палец. Помолвка состоялась.

— Кентон, Абигайль, — повернулся к нам Рауль. — Я благодарен вам за то, что вы присутствовали здесь в качестве свидетелей. Надеюсь, теперь вы нас простите. Мы увидимся с вами завтра на свадебной церемонии.

— Если сейчас ещё раз попросишь интервью, я оглушу тебя и вынесу отсюда, перекинув через плечо, — предупредил меня на ухо Кентон.

Я фыркнула, вставая со стула. Думайте, что хотите, господин темноволосый аристократ; на самом деле я прекрасно знаю, когда и какую грань переходить нельзя. Выйдя из королевских покоев, мы направились в предоставленные в наше распоряжение спальни. Будем откровенны: будущая королевская чета только что вежливо выставила за дверь. Но отчего-то мы не были на них за это в обиде.

Я долго ворочалась с боку на бок, но уснуть всё равно не удавалось. Возможно, причиной тому была непривычная обстановка и излишне богатый на впечатления день, однако вернее всего дело было в другом. Я просто перебила себе сон ранним вечером. Добравшись до кровати после всех сегодняшних злоключений, я не удержалась от соблазна и закрыла глаза, а открыла их лишь три часа спустя. Теперь спать не хотелось совершенно.

В дверь постучали. Сунув ноги в туфли, я встала с кровати и поднесла канделябр поближе к настенным часам. Без пяти минут два. Ну, и кому ещё не спится в эту ночь?

Поставив канделябр обратно на стол, так, чтобы он худо-бедно освещал всю комнату, я прошаркала к двери.

— И кого там принесло в такое нестандартное время? — поинтересовалась я, уже подозревая, каким будет ответ, но на всякий случай опасаясь чего-нибудь нехорошего.

— Меня, — ни капли не смущаясь, ответил Кентон.

У меня отлегло от сердца. Всё-таки прав был Рауль: в этом замке ничего хорошего не ожидаешь даже от стен.

— И можно тебя спросить, что ты здесь делаешь? — осведомилась я.

— Хочу тебя увидеть. Открой дверь.

— И не подумаю. Ты сам велел мне накрепко её запереть и никого не впускать.

— Меня можно.

— Интересно, а с какой это стати я должна делать для тебя исключение? — изумилась я, потягиваясь.