Башня - два - Юрий Никитин

— Эй!.. Ты храпишь!

Грудь Олега подпрыгивала толчками. Юлии почудилось, что водном месте на глазах поднимается багровая шишка. Хрипы из груди вырывалисьжаркие, а когда Мрак подставил тыльную сторону ладони, то отдернул руку, словносунул ее под струю газовой горелки.

— Черт… Что это с ним? Юля, быстрее тащи из машины аптечку.

Юлия вихрем выметнулась к машине, следом зашлепали босыеступни. Елена вскрикивала, как разбуженная ночью птица:

— Что случилось?.. Что случилось?

Фонарь в дрожащих пальцах дергался, луч света прыгал всторону. Олега подбрасывали судороги. Мрак пытался прижать его руки к земле,глаза лезли на лоб, когда по мышцам Олега прокатывались узлы размером сфутбольные мячи.

Юлия дрожащими руками раскрыла ящик с красным крестом:

— Что?.. Что достать?

— Шприц! — рыкнул Мрак. — Быстрее!..

— Какую ампулу? Здесь их много, все разные…

— А, черт!

Он быстро и умело набрал в шприц желтоватой жидкости. ТелоОлега подбрасывало, оно выгибалось, глаза закатились. Стоны и хрипы сталигромче.

— Придержи ему голову, — велел Мрак.

— Я не смогу!

Мрак ухватил одной рукой Олега за горло, прижал к земле.Юлия не успела глазом мигнуть, как другая рука мелькнула, и блестящее остриевонзилось в шею. Нет, не вонзилось, кожа прогнулась, Юлия затаила дыхание.

Мрак выругался, нажал. Игла согнулась, как стебелек травы.Мрак лишь мгновение смотрел непонимающими глазами, люто выругался. Юлияторопливо подала ящичек.

— Из дерьма делают эти одноразовые, — прохрипелон. — Быстро достань стальные иглы!..

Сам он сломал кончик ампулы, Юлия поспешно надела на шприцдругую иглу, из закаленной стали. Мрак выхватил с такой силой, что едва невыдрал руку из плеча.

Дыхание из раскрытого рта Олега вырывалось все чаще. Губыпересохли и потрескались от неистовой жары. Глаза закатились под лоб,кровеносные сосуды полопались, веки залило кровью.

Мрак с силой ткнул иглой в шею. Из блестящего кончикаполилась желтая струйка. Мрак зарычал, снова острие иглы не в состояниипродырявить тонкую кожу, нажал сильнее, еще сильнее…

Едва слышно щелкнуло. Кончик, переломившись посредине, больностукнул Юлию по щеке. Мрак выругался, непонимающими глазами смотрел на ладонь сраздавленным шприцем.

— Что у него с кожей?

Юлия заплакала, руки тряслись, Мрак едва выхватил новыйшприц. Олег захрипел громко и страшно. Судорога подбросила так, что он намгновение завис параллельно земле, как левитирующий йог. Мраку даже почудилось,что в таком положении задержался чуть дольше, чем следовало, затем ударилсяплашмя, застонал.

— Черт… До чего же больно…

— Олег! — заорал Мрак. — Чем помочь?..Говори, мы рядом.

— Ни… чем, — просипело в сухом горле. — Уже…ничем… Сейчас все… пройдет…

Он лежал распластанный, как медуза на камне. Грудьподнималась едва-едва, дыхание стало неслышным. Лицо оставалось бледным, губыпокрылись кровавыми корочками, веки подрагивали, но не поднимались.

Сломанные иглы тускло блестели на камнях. Мрак сло-мал все,он и сейчас не мог поверить, что шкура интеллигента оказалась настолькопрочной, винил кооператоров, что выпускают халтурные иглы.

Олег пошевелился, с трудом приподнялся, привалился спиной кстене.

— Надо спешить, — сорвалось с его губ. —Осталось меньше суток…

Мрак взглянул на изнуренное лицо молча, кадык дернулся,словно затолкал обратно выкарабкивающиеся наружу слова.

— Как скажешь, — произнес он. — Тебе виднее.Ты — волхв.

Юлия наморщила лобик:

— Странное слово… Уже где-то слышала… Ага, это он еще сдвумя приходил посмотреть на младенца Иисуса?

Мрак метнул на нее недоумевающий взгляд:

— Да… Откуда ты знаешь? Неужели он протрепался?

И, оставив ее в полном недоумении, помог Олегу встать наноги. Снова тот оперся спиной о каменную стену, голова падала на грудь, он сусилием поднимал ее, глаза блуждали. Елена старалась светить им широким лучом,но всякий раз луч больно бил по глазам.

Мрак забрал фонарик, кивнул Юлии:

— Костерок разжечь сумеешь?

— Могу даже бульончику сварить…

Мрак с сомнением посмотрел на Олега:

— Да не знаю, не знаю. Что наш главнокомандующийскажет.

— Костер, — сказал Олег, — но… зачем?.. Лучшеложитесь спать. Считайте, что я набросал вокруг… ну, скажем, мин. Зверейотпугнут, а человеку, если начнет подкрадываться, что-то да оторвут.

Юлия спросила испуганно:

— А вы куда?

— Поднимемся с Мраком наверх, — ответил Олег, онстарался не встречаться с ней взглядом. — Надо осмотреться…

Женщины остались в круге света, а они под светом звездотошли на пару сот шагов, где разом начали подниматься по отвесной… или почтиотвесной стене.

Мрак двигался рядом и чуть ниже, готовый подхватить Олега,но тот поднимался по камню как паук, уже пришел в себя после странногоприпадка. Мрак только слышал хриплое дыхание, но у самого тоже скоро в грудибудто горн разожгли: горячее дыхание оставляло выжженные пятна на камне.

Когда вскарабкались на самую вершину, Мрак испустил долгийвздох, замер, словно его ударили бревном по затылку. Олег перевалился черезкрай, остался лежать на спине. Отсюда небо не просто гигантская чаша, чтонакрывает мир, какой видится с земли. Сейчас звезды, казалось, лежат у самыхног. Темное небо охватывает со всех сторон, и только у самых ног чернота,костер заслонен выступом скалы, так что там просто небо без звезд, но тоженебо. А справа, слева, сверху — звездные рои, многие звездочки подмигивают токрасным, то лиловым, даже зеленым, остальные же мириады и мириады держатсяхолодно и беспощадно под прицелом серебряных лучей боевых лазеров.

— Вон там, — сказал Олег трезвым как у воронаголосом. Он уже сел, глаза интенсивно сканировали темноту. — Посмотри, вонте огоньки…

Мрак вздрогнул, заставил себя стряхнуть странное ощущение,посмотрел в сторону, куда указывал Олег. На грани неба и такого же темногогоризонта словно бы блеснула искорка. Присмотревшись, он различил словно бызарево. Цвет был следующий за красным, за багровым, Олег называет егоинфракрасным, сам он видит даже дальше по спектру, но предупреждал, что, еслине хочет угодить в цирк для уродов, им обоим лучше помалкивать о своихвозможностях.

— Повстанцы?

— Тебе бы все на сторону угнетенных, — упрекнулОлег. — Сколько революций, бунтов, переворотов свершились благодаря твоейпомощи?.. И почти все — напрасно пролитая кровь. Не потому ли у тебя так частоэти… депрессии? Слово-то какое красивое!.. Раньше это иначе называли. Не таккрасиво, зато верно… Нет, Мрак, там не повстанцы, а как раз лагерь законныххозяев этой страны.