Комендантский час - Владимир Николаевич Конюхов

Рита вышла из-за дерева, и свет выхватил ее всю из темноты… Сергей едва не вскрикнул, заметив ее полноту. Он просто не мог вообразить, что за то время, которое они не виделись, Рита могла выйти замуж и теперь ждать ребенка.

Это было более чем несправедливо по отношению к нему и, подняв глаза на небо, куда унеслась душа ее матери, он страстно пожелал забыть Риту.

Бледные звезды были словно обозначенные пунктиром небесные знаки, понять которые не всякому дано. Но холод рассудка подсказал ему, что вершится главное предназначение жизни и совсем скоро явится на свет новая народившаяся душа.

И Сергей понял Риту Бастрыкину, оставившую его наедине со звездами, рассыпанными над таинственно безмолвными в ночи лугами.

Но теперь был день, окна в той половине, где когда-то жила Рита, закрывали изнутри ставни. Все было, как и прежде, не считая того, что от карагача остался лишь еле видимый пенек.

До вокзала он добрался пешком, без всяких чувств получил в кассе билет, сунул не глядя в карман.

Жизнь окончательно теряла для него всякий смысл. И куда бы он ни взял билет, ему не унять тягостных дум и гложущей тоски… Он будто лишился всего; похоронив и прошлое и настоящее…

Из прибывшей электрички сошло очень мало, и автобус отправился в город полупустым. Машинально следя за ним, Сергей равнодушно отметил мчавшееся навстречу такси. Оно еще не остановилось, как выскочил сияющий Калачев.

— Ну, задал ты работенку. Счастье, что Маргарита не изменила фамилию, а то бы сыщи ее.

Рита сама расплачивалась с таксистом, и Юрий сконфуженно хлопнул себя по лбу:

— Заморочился я совсем…

Рита смущенно поинтересовалась, во сколько поезд, и Сергей только тогда развернул билет.

— Времени пропасть. Давайте-ка дружно в ресторан, — распорядился Юрий.

Сергей, надеясь, что он оставит его с Ритой наедине, начал отказываться. Однако Рита поддержала Юрия.

Калачев открыл шампанское, скорчил грустную мину:

— В городе чэпэ, в буквальном смысле успели вытащить из петли Копцова. Кто бы мог подумать. Хотя…

Он замолчал, потом, спохватившись, спросил, за что компания желает выпить.

— За наши встречи, — предложил воспрянувший Сергей. — Настоящие и будущие.

— Ишь как он дам обязательствами связывает, — хохотнул Юрий, угощая Ригу конфетами. — У нас с Сергеем маленький диалог состоялся, так что не обращайте внимания… Твое последнее слово, — поторопил он Вертоусова.

Сергей точно не помнил, на чем прервался спор в гостинице, но сказал, о чем неустанно думал:

— Поносящие власть закон соблюдают чаще, нежели те, что держат бразды правления. А это может привести…

— Чудак, что может произойти в наше время, в глобальном масштабе. — Калачев посмотрел на Риту, как бы приглашая ее в союзницы. — Вы согласны со мной?.. Вот и Маргарита тебя не поддерживает. А это самый веский аргумент.

— Когда законы начнут действовать не избирательно, я первым скажу: на дворе другое время. Пока же может случиться что угодно…

Калачев протянул руку.

— Спорим, что все заварухи позади… Маргарита, перебивайте.

Допив свой бокал, он вышел.

— Почему ты уезжаешь? — не поднимала глаз Рита.

Сергей подумал и неожиданно сказал:

— Твоей дочери скоро будет девять.

— Откуда ты знаешь?.. Впрочем, это не секрет.

— Я напишу тебе?

— И не вздумай, — по-прежнему смотрела в сторону Рита.

Вежливо кашлянул Юрий.

— Объявили прибытие.

Сергей упрекнул себя, что не уехал тайком, тогда бы не произошла унизительная для него сцена.

Идти надо было в конец перрона, где останавливался первый вагон.

— Моя дочь хочет перейти в вашу школу, — громко стучала каблуками по бетону платформы Рита. — Подружка у нее там.

— Я после восьмого класса учился в другой школе, — мрачно ответил Сергей.

— Он так успеваемость поднял, — балагурил Калачев, — что через год в областной центр попал, а оттуда прямиком в Москву.

Совсем рядом за путями пели в зарослях куги лягушки. На траве гоняли мяч мальчишки и загорали взрослые. Запах сочной зелени перебивал запах мазута и еще чего-то, чем пахнет железная дорога.

— Запах моего детства, — с наслаждением повела носом Рита.

Поезд уже тормозил. Рита наконец подняла глаза, и Сергей вспомнил, что силился когда-то сказать ей под карагачем.

— Рита, совсем мальчиком я…

Проводница открыла дверь, потребовала билет.

— А сейчас… В общем, Маргарита — значит жемчужина.

— Ух ты, а я и не знал, какую драгоценность сопровождаю, — засмеялся Юрий.

— Отправляемся, — поторопила проводница.

— Тебе-то и не следовало знать, — поднялся в тамбур Сергей. — Собрав силы, вымученно пошутил: — Рита, если он вздумает посягнуть на такое сокровище, как ты, обязательно дай знать мне.

Поезд плавно тронулся.

— Я сообщу, но куда?

— Что куда?

— Скажи, куда написать, — ускорила шаг Рита.

— Запомина-а-ай!..

Сергея теснила он дверей проводница, а он, уже не видя Риту, все выкрикивал адрес, забыв, что Калачев знает его чуть ли не лучше своего.

Оглядев подозрительно Вертоусова, проводница ушла к себе. Сергей остался в тамбуре, взволнованно пытаясь осмыслить случившееся.

Меж полей, протянувшихся к дымным трубам электростанции петлял Тузлов.

Зеленое предвечернее Придонье уходило назад, и город на горе все отдалялся, становясь похожим на большую переполненную грузом баржу с выпирающей рубкой — собором.

Парус одинокого облака плыл на запад, и почти доставая его, высоко носилась гордая ласточка, предвещая в скором нестерпимый, выжигающий землю зной…

Через два с половиной месяца, в жаркий полдень, на главпочтамт Новочеркасска зашел полнеющий мужчина. На бланке для телеграмм написал, соблюдая знаки препинания: «Ты оказался прав. Но это еще не всё. Юрий. Рита.»

Подумав, Калачев вычеркнул последнее имя, вспомнив, как на днях Маргарита сказала, что собирается съездить в Москву.

Получив квитанцию, Юрий Васильевич вдруг попросил вернуть бланк и торопливо поставил дату: 19 августа 1991 года.

1990–1991

Сиреневый туман

1

Конверт с пометкой «до востребования» был настолько пухлым, что девушка, вручая его, пошутила, почему за таким «толстяком» так долго не приходили. Смысл ее шутки Евгения поняла дома, разглядев на штампе прошлогоднюю дату. Евгения заподозрила ошибку, но другой штамп удостоверял — конверт зарегистрирован в местном отделении связи через несколько дней после отправления, точнее, в первых числах января… Письмо лежало более полугода, и она ничего о нем не знала. Евгения ждала его к Новому году, каждый день в декабре наведывалась на почту. Впрочем, письмо вообще могло бы не попасть ей в руки, не повстречай она совершенно случайно пожилую женщину, у которой наводила справки. За это время женщина вышла на пенсию и оставила место прежней работы. Однако хорошо запомнила Евгению, ее фамилию и то, что в картотеке «почитай