Саладин. Победитель крестоносцев - Александр Владимирский

Мусульмане обстреливали неприятеля со всех сторон, чтобы не давать ему покоя и вынудить пойти в атаку; но противники твердо предохранялись и берегли свои души; медленно шли своим путем, а их корабли сопровождали их по морю вдоль берега, и таким образом они добрались до места своего привала. Они никогда не совершали длинных переходов, потому что были вынуждены щадить пехоту, ибо те воины, которые не были задействованы в сражениях, обычно несли на себе поклажу и шатры, поскольку у них было мало вьючных животных. Посмотри-ка на терпение этих людей, которые безропотно несли свое тяжкое бремя, подчиняясь чужим решениям и не получая от этого никакой личной выгоды. Они разбили лагерь на дальнем от Кайсарии берегу реки.

Седьмой привал. На заре 9-го дня султану сообщили, что враг уже в седле и готов выступить в поход. Поэтому он оседлал коня, созвал свои эскадроны и отправил вперед лучников. Пока султан шел в атаку, лучники окружили врага со всех сторон и постоянно осыпали его стрелами, но это не производило никакого впечатления на противника. Три подразделения, на которые была разделена армия, как было описано выше, двинулись вперед, и если бы одно из них не сумело оказать нам сопротивления, ближайшее подразделение пришло бы ему на помощь. Они помогали друг другу, а мусульмане, окружив их со всех сторон, энергично нападали на них. Султан лично вел вперед свои батальоны, и я видел, как он, сопровождаемый только лишь двумя юношами, каждый из которых вел в поводу лошадь, едет верхом между стрелками обеих армий, а вражеские стрелы несутся над его головой. Он спешил от одного эскадрона к другому, вдохновляя их на наступление и приказывая им наседать на врага, вступая с ним в ближний бой.

Возгласы тахлила и такбира («Нет Бога, кроме Аллаха!» и «Аллах — Величайший!») сливались с рокотом барабанов и ревом труб. Но враг стоял твердо, не дрогнув и не свернув в сторону. Несколько раз мусульмане атаковали франков, и ряд воинов и коней получил ранения от стрел, выпущенных из самострелов и посылаемых в них пехотой. Мы продолжали окружать их, нападая и атакуя до тех пор, пока они не дошли до реки, именуемой Нахр ал-Касаб, где разбили лагерь. Время шло к полудню, и жара стояла невыносимая. Наши войска прекратили атаки и отошли, понимая, что им не добиться никакого преимущества над врагом, когда тот стоит лагерем. В тот день Ислам лишился одного из своих отважнейших поборников, человека по имени Ийаз ат-Тавил, («Долговязый»), одного из мамлюков султана. Он участвовал в сражении и убил нескольких храбрейших из вражеских всадников, которые вышли из рядов и участвовали в единоборстве на пространстве между двумя армиями. Ийаз провел несколько боев с отборнейшими из них, и через некоторое время франки стали избегать его. Однако он продолжал состязаться с ними в силе до тех пор, пока наконец его лошадь не пала под ним и сам он не сложил голову (за веру) на поле брани. Мусульмане были ужасно опечалены его смертью. Его похоронили на холме, что над ал-Биркой, местом, где сливаются воды множества речек. Султан приказал оставить поклажу на ал-Бирке, а по прошествии часа аср он велел накормить людей и дал им час на отдых. Затем он двинулся вдоль Нахр ал-Касаб и вновь остановился, пройдя некоторое расстояние вверх по течению реки, устроив в этом месте водопой, тогда как враг устроил водопой ниже по течению, совсем недалеко от того места, где находились мы. На этом привале цена на кварту ячменя поднялась до четырех дирхамов (серебряных монет), но мы нашли изобилие хлеба по цене полдирхама за фунт. Султан остался там, ожидая, когда франки двинутся дальше и у него появится новая возможность атаковать их. Однако, поскольку они провели ночь в своем лагере, мы также остались на том месте, где находились.

Подразделение мусульманской армии, которому было поручено наблюдать за передвижениями вражеской армии, вступило в схватку с нашими противниками, которые также выехали на разведку. Как только нашим людям удалось приблизиться к франкам, они набросились на них и вступили с ними в яростный бой. Во время этого сражения враги потеряли значительное количество погибшими, но, поскольку к ним на подмогу пришел другой отряд франков, увидевший, что происходит, и бросившийся на помощь, они удерживали свои позиции и продолжали сражаться. Мусульмане потеряли двоих и взяли в плен троих франков, которые были доставлены к султану. Когда он приступил к их допросу, они заявили, что два бедуина, приходившие к английскому королю в Акре, сообщили ему, что мусульманская армия очень мала, и именно эта информация побудила его начать кампанию. Они добавили: «Вчера вечером — они имели в виду вечер понедельника, — увидев, сколько у мусульман эскадронов и что сражаются они очень упрямо (и приняв в расчет, что в его армии было около тысячи человек раненых, а некоторые убиты), сегодня днем он был вынужден остаться в лагере в том же месте, чтобы дать войскам передышку. Затем, когда он подумал о только что состоявшемся сражении и о численности мусульман, с которыми ему предстояло сражаться, он велел привести к нему тех бедуинов и приказал обезглавить их». В течение всего этого дня, а это был вторник, 10-й день месяца шабан (3 сентября 1191 г.), мы оставались на наших позициях, потому что враг остался на своих.

Восьмой привал. К полудню того же дня султан решил выйти навстречу врагу. Наши воины выступили под грохот барабанов и направились в Арсуфский лес, имея приказ остановиться на холме посреди него, недалеко от деревни, именуемой Дейр ар-Рахиб. Ночь настигла их неожиданно, и войска заплутали в чаще, поэтому султану пришлось оставаться на прежнем месте до утра среды, 11-го дня месяца, чтобы собрать заблудившихся. Затем он выехал на поиски благоприятного места для сражения. Весь день он оставался на занятой им позиции, и ему сообщили, что враг остается на берегах Нахр ал-Касаб, дожидаясь подкрепления, которое должно было быть прислано из Акры на восьми больших кораблях. Мусульманские аванпосты, расставленные вокруг армии франков, постоянно держали нас в курсе событий и вступили в схватку с вражескими фуражирами, во время которой обе стороны потеряли по нескольку человек убитыми. Враг сообщил нашему авангарду, что хочет поговорить с нами, и просил, чтобы мы прислали кого-нибудь для переговоров. Поэтому Илм ад-Дин Сулейман ибн Жандар, который в тот день командовал гвардией, послал человека, чтобы узнать, чего они хотят. Тот узнал, что они желают поговорить с ал-Маликом ал-Адилем. С разрешения султана этот эмир выехал к авангарду и провел там вечер, поговорив с посланниками. Вот каковы были их предложения в кратком изложении: «Война между нами продолжается длительное время, и обе стороны потеряли в ней многих отважных воинов. Сами мы пришли лишь для того, чтобы помочь франкам в прибрежных районах; заключите с ними мир, и пусть обе армии вернутся в свои страны». Утром в четверг, в 12-й день месяца, султан направил письмо своему брату с просьбой: «Постарайся затянуть переговоры с франками и задержать их там, где они сейчас находятся, пока мы не получим туркменское подкрепление, которое ожидаем». И действительно, в это время оно было совсем близко. Когда король Англии узнал, что на аванпосты прибыл ал-Малик ал-Адил, он послал к нему, чтобы попросить о встрече с ним. Ал-Адил согласился, и два правителя встретились, причем каждого сопровождала великолепная свита. Сын Хонфери, человек, занимавший высокое положение в колониях Побережья, выступал в качестве переводчика. Я имел возможность увидеть этого молодого человека в день заключения мира; поистине, он был славным молодым человеком, но борода у него была сбрита по обычаю его народа. Король Англии первым начал беседу, выразив свое желание заключить мир, и ал-Адил ответил: «Если ты желаешь достигнуть мира и хочешь, чтобы я поговорил об этом с султаном, ты должен сообщить мне свои условия». — «В основу договора, — сказал король, — должно быть положено следующее: вы должны вернуть нам все наши территории и уйти в свои земли». Ответ был резким, завязался спор, в заключение которого каждый вернулся в свой лагерь. Когда султан увидел, что враг выступил, он отправил обоз, но сам остался на прежнем месте, чтобы привести войска в боевой порядок. Мелкие вещи уже были отправлены, и настала очередь отправлять тяжелые, когда султан отдал приказ вернуть обоз; однако с наступлением темноты людьми овладело беспокойство, продолжавшееся всю ночь. Тогда султан призвал к себе брата, чтобы узнать, что произошло между ним и королем, и имел с ним беседу с глазу на глаз. Это было в ночь на пятницу, 13-й день месяца. Враг возобновил поход и разбил лагерь в другом месте, которое называлось ал-Бирка и с которого было видно море. В пятницу утром султан выехал, чтобы получить известия о франках. Во время поездки к нему доставили двух людей, взятых в плен авангардом, и он приказал отсечь им головы. Убедившись, что враг в тот день не намерен покидать лагерь, он спешился и поговорил со своим братом о нежелании врага покидать лагерь, а также обсудил с ним меры, которые им следовало предпринять. Ночь он провел на том же привале.