Пуд соли, или 12 Шагов в «Северном сиянии» - Рафаэль Азизов

с закалённым в борьбе за вещество нарком все эти потуги юного несмышлёного консультантика не представляли ничего серьезного. Сигареты у него были свои и курил он спокойно во время посещения туалета. Подкармливали его все, кому было не лень: повар Февраль принёс простого хлебушка, Булочка конфеток, Боцман с Асланом вообще снабжали его сладостями на регулярной основе. Постоянно что-нибудь «залетало» ему с обеденного стола во время приёмов пищи, да и у него самого были пришкеренные с маминой посылочки конфетки. Но как обычно хлеще всех отличился Фага. Он в честь ежевоскресного утреннего кофепития «подогнал» другу Доктору сухой растворимый кофе, завёрнутый в бумажный листочек. Порцайка там была видать дюже добрая, потому как «плющило и таращило»307 старичка закинувшегося «сушнячком» прямо нормально, а возникшая от этого жажда просто сводила его с ума.

Валяясь в приподнятом настроении и наблюдая из своего угла с высоты второго яруса за жизнью группы у Доктора тогда впервые родилась идея описать весь происходящий здесь нестройный кордебалет в книжке наподобие «Республики ШКИД». Ведь на самом деле порою градус комичности в общем то крайне трагичной ситуации, собравшей всех этих разных людей под одной крышей, зашкаливал и при отрешенном созерцании происходящего наблюдающему со стороны было очень интересно следить за переливами этого контраста.

Заступивший к вечеру на смену Великий и Ужасный узнав, что Доктора «морили голодом» картинно посокрушался бестолковости исполнителей своей воли и позволил тому горячее трёхразовое питание отдельно от группы с последующей прогулкой и перекуром под контролем абстинента Евси. Глеб так же добавил, что Док как зрелый человек должен сам определиться, когда заканчивать этот тренинг, а по поводу планов о написании книги, которыми поспешил поделиться с ним главный герой мрачно заметил, что сперва надо хотя бы остаться в живых. То ли новость о книжке пришлась не по душе Великому Магистру, то ли он посчитал, что вполне довольно осыпал лежачего всевозможными благами, но вечерний телевизор он ему смотреть запретил и разозлившемуся бедолаге пришлось перекладываться головой в противоположную сторону и слушать бесконечно стреляющего и всех ломающего «Джона Уика».

У вдоволь належавшегося и отоспавшегося Доктора уже несколько дней в голове свербела идея о досрочном самовольном покидании этого гостеприимного места. Толчком к этому безумию стала прошедшая полугодовая отметка вынужденной трезвости и усиление терапевтического воздействия вместо ожидаемого освобождения домой. Масла в огонь подливал тот факт, что если не сделать этого сейчас на стыке февраля и марта, то потом придётся ждать аж второй половины мая пока всё растает и высохнет. Такое неимоверно долгое ожидание было неприемлемо и отметало все сомнения в целесообразности путешествия по метровым сугробам. Предполагаемый способ покидания этого убогого жилища так же вызвал бы массу вопросов у здравомыслящего человека, но туннель, в котором пребывал Док не позволял ему оценить свой план критически.

И вот в одну из бессонных ночей около трёх часов по полуночи терпеливо дождавшись пока все домочадцы угомонятся, под звуки размеренного храпа, посапывания и попёрдывания своих соседей главный герой тихонечко встал со своей кровати и стал собираться в дальнюю дорогу. Он пододел двое штанишек, свитерок, байковую рубаху и шерстяные носочки, взял несколько пачек курева из своих запасов, конфет и выдвинулся на кухню. Там он, вероятно наслушавшись Боцманских рассказов про побег с комфортом прихватил большую металлическую кружку, хозного чаю и несколько коробков спичек. Распихав всё это добро по вместительным карманам он взял в руки кочергу, которой был намерен провернуть и сломать кольцо цепного звена, на котором висел замок, блокирующий входную дверь. Эту самую сложную операцию на пути к вожделенной свободе он планировал осуществить, находясь в междверном пространстве, в которое уже проникал предыдущей ночью и прикидывал как всё будет происходить в качестве тренировки. Кроме того, кочерга была по мнению Доктора идеальным оружием ближнего боя, в случае если треск разбудит лекарей. На самом деле он не хотел думать о том, что может произойти если кто-нибудь проснётся и «рассказывал»308 себе, что богатырский храп и конский пердёж Бородатого Духовного Лидера о которых складывали легенды, живущие с ним в консультантской, заглушит все остальные звуки.

И вот только было главный герой сделал шаг по направлению к выходу из кухни для продвижения к следующему этапу своего корявого плана как дверь из зала открылась, и заспанный Кот проследовал к мочеточнику для справления малой нужды. У Доктора внутри всё буквально оборвалось, и он застыл в оцепенении держа кочергу по-прежнему в руке. Но Киска, ещё находящийся в плену Морфея309 даже не сообразил, что не так в этой картинке и удовлетворив свои потребности хлебанув ещё водички на следующее пополнение баков удалился восвояси. У Дока же ступор сменился дрожью и противной слабостью в ногах, а мерзкие липкие ручейки пота начали скатываться со лба и потекли по его спине. Испытав наипоганейшее ощущение страха, он быстро раскидал всё прихваченное обратно по своим местам и отправился на своё спальное место. Только скинув лишнюю одежду и забравшись на своё логово он почувствовал облегчение и у него начало понемногу успокаиваться зашкаливающее сердцебиение. Долго ещё он обдумывал детали несостоявшегося побега и поскольку уязвлённое самолюбие не позволяло признать себя трусишкой, то была рождена байка о Коте перебежавшим дорогу…

На следующий день Малина два раза порадовала Доктора. Солнце по утрам вставало уже достаточно рано и так и не уснувший от перевозбуждения главный герой за несколько минут до подъёма наблюдал через не до конца зашторенную занавеску чилинария в лучах восходящего небесного светила шикарный стриптиз устроенный молодой наркоманкой при подготовке к обливанию и после него. В последующие дни он стал регулярно просыпаться до подъёма чтобы попрактиковать этот весьма действенный инструмент в работе с собственным эмоциональным состоянием.

А вечером Малина, отмечавшая годовщину пребывания в «Северном сиянии» обалденным тортом, ловко подогнала ему здоровый кусок лакомства с чаем прямо в постель. Это видели все без исключения резиденты и как не удивительно его никто не сдал. Не желающая больше, как накануне испытывать лошадиных страхов голова тут же придумала обоснование для отказа от дурацкого плана побега: «Ну как же можно бросать в беде таких замечательных людей?!». И Доктор, отказавшись от своих идиотских намерений повалявшись ещё пару дней для порядка соизволил сообщить Главному Терапевту о своей готовности вернуться в группу. Тот воспринял это нормально и в качестве жеста доброй воли переселил главного героя на почётное место на нижнем ярусе в просторном углу, где всё время до этого обитал Аслан. А Асланчик