Сломленные - Мартина Коул

Голдинг взъерошил свои редеющие волосы.

— Мы сообщили о случившемся матери Бернис, но, кажется, она ничуть не удивилась. Даже не поинтересовалась судьбой ребенка. Я взял с места преступления фотографию мальчика, и, как я уже сказал, он есть на одной из фотографий, найденных у Керри.

— Сделайте мне копии фотографий и встретимся через час, договорились?

— Уже сделал, они у меня в машине. Забросить вас домой — принять душ и все такое?

Она покачала головой:

— Я на машине.

Он направился к выходу.

— Подождите! — окликнула его Кейт. — Я тут подумала… Давайте встретимся в участке в девять. Я хочу сначала кое с кем поговорить.

— Понятно. Как мистер Келли?

— Держится, как и все мы.

Голдинг улыбнулся. Кейт смотрела, как он удаляется, но ее мозг уже полностью сосредоточился на очередной страшной новости.

Убийца ходил вокруг незамеченным. Это означало, что он либо очень умен, либо хорошо всем знаком. Хорошо знаком и все его боятся. Да, именно так. Интуиция подсказывала ей, что Сьюзи знала, кто убийца, и вместе с ним занималась детской порнографией. Это укладываюсь в общую схему, имело смысл. Но кто же он, черт возьми, и как это выяснить, если невозможно допросить Сьюзи?

Был только один человек, которому она достаточно доверяла, чтобы советоваться о таких вещах. Кейт хотела встретиться с ним немедленно — душ и завтрак подождут.

Кейт заметила, что Роберт удивился, увидев ее, но, когда он гостеприимно улыбнулся, она почувствовала себя не такой виноватой за раннее вторжение.

— Ради бога, извините, Роберт, но мне очень нужна ваша помощь.

— Входите, я как раз приготовил кофе.

Она проследовала за ним на кухню, которая была теперь безупречно прибрана и наполнена бесподобным ароматом кофе.

— Я почти полночи провел за уборкой. Так трудно следить за всем. После всех этих лет, проведенных у постели больного отца, я могу по-настоящему посочувствовать работающим матерям!

Он налил ей чашку ароматного кофе, и она с благодарностью сделала глоток.

— Это моя причуда, — объяснил он. — Я просто не могу начать свой день с плохого кофе. И чай я очень люблю, но пью его гораздо позже, в середине дня.

Кейт улыбнулась.

— Так чем же я могу вам помочь, мисс Берроуз? Или я могу называть вас Кейт?

— Разумеется. Я хочу задать вам несколько вопросов не для протокола. У нас еще одно убийство. Бернис Харпер.

Роберт побледнел при этих словах, глаза его наполнились слезами.

— Боже мой, только не бедняжка Бернис! Как это случилось? И что с малышом Микки? Должен ли я обеспечить присмотр…

Он смолк, увидев выражение лица Кейт.

— Боюсь, Микки пропал, — сказала Кейт. — Это уже второй ребенок за неделю, так как сын Шерон Палистер все еще не найден. Строго между нами: следствию абсолютно не за что зацепиться, кроме Наташи и Сьюзи, а у Сьюзи есть друзья на самом высоком уровне власти.

— Меня это нисколько не удивляет, — с горечью сказал Роберт. — Она всегда все делает под прикрытием, эта Сьюзи. Я знал ее еще до того, как приехал сюда. Много лет назад я жил в Уэльсе, управлял там приютом для девочек. В то время она была тощей, некрасивой девчушкой и уже тогда отличалась жестокостью. Она могла до полусмерти избить подружку за обычную шоколадку. Но ее мамаша была просто гадиной. Это единственное описание, которое я могу ей дать: «невыразимо мерзкая гадина». Они тогда жили в Тильбюри. Ее мать представляла собой наихудший тип портовой проститутки. Вытворяла, что угодно после нескольких стаканов и своих дочерей готовила к тому же. Я знаю, все презирают Сьюзи, но, если вспомнить, как она росла, нет ничего удивительного в том, какой она стала. Поставьте себя на ее место хоть на пять минут: могла ли она научиться сопереживать, любить, заботиться о ближнем, если вокруг себя видела совсем другие примеры?

Кейт знала, что Роберт прав, но не могла разделить его чувства. Тот, кто втягивал маленьких детей в порнографию, не имел права на снисхождение в глазах Кейт.

— Получив такое воспитание, ей следовало бы постараться защитить других детей от подобной участи.

— Вы выросли в хорошей семье и получили достойное воспитание, потому так и говорите. Да, я защищаю своих девочек, но кто же их защитит, если не я? Кто-то должен попытаться достучаться до них и наставить на путь истинный. У меня неблагодарная работа, подопечные от меня отмахиваются по двадцать раз на дню. Но я не оставляю своих попыток, и иногда мне удается что-то им внушить. Я заставляю девушек призадуматься над тем, как они живут. Заставляю их в первую очередь думать о детях. Люди готовы жертвовать кучи денег на различные добрые дела — на бедствующих детей Румынии, например. Да на что угодно! В это самое время здесь, в нашем городе, за неделю умирают двое детей из неблагополучных семей, причем у младенцев больше шансов умереть от побоев, чем у дошкольников и детей школьного возраста. У нас есть женщины, которые рожают детей без счету, производят их, как конвейерная лента, не получая при этом практически никакой поддержки. Некоторые районы — просто рай для педофилов, для их невидимой деятельности. Некоторые случаи насилия над детьми имеют корни в далеком прошлом — восходят к бабушкам и прабабушкам, которые тоже в свое время подверглись насилию со стороны родственников или друзей семьи.

Роберт перевел дыхание и взглянул на Кейт, которая внимательно его слушала.

— Я смотрю на себя как на маленькую шестеренку в огромном механизме социальной защиты, — объяснил он. — И пытаюсь помочь подопечным, а не высмеивать их. Хочу, чтобы они сами увидели свои пороки, а не читаю им морали, как делают очень многие. Я пытаюсь стать другом для своих подопечных, пусть даже большинство считает их отбросами общества. Короче говоря, я пытаюсь внушить отверженным людям немного самоуважения. Это, по моему убеждению, является основным в работе с теми, кто оказался на самом дне общества.

Кейт по-прежнему слушала не отвлекаясь, но Роберт знал: ему не удалось полностью убедить ее. Что ж, он будет делать то, что считает необходимым.

— Как вы думаете, кто еще из девушек мог входить в этот порнографический круг, кто еще мог позволять использовать своих детей? — спросила Кейт.

— Только без протокола, договорились?

Она кивнула:

— Разумеется, все останется между нами. Как по-вашему, кто еще мог бы нам помочь? И кто мог раскручивать порнобизнес вместе со Сьюзи?

— Я вам уже говорил: обратите внимание на детектива Баркера. Его окружала целая орава детей, когда он работал здесь, в Грантли. Большинство из них все еще живут здесь, но никто не предъявлял ему претензий. Он все устроил так, что никто не мог его тронуть. Ребенком Сьюзи была одной из его девочек, и Керри Элстон, и Таша. Да многие. Его пытались привлечь, но так ничего и не смогли доказать. Вместо того чтобы пойти под суд, как следовало ожидать, он, наоборот, поднимался по службе все выше и выше. Да, Баркер — это тот общий знаменатель, который связывает многих фигурантов вашего расследования.