«Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике - Николас Блейк

– Отвращение? – повторил Найджел слово мисс Кавендиш.

Эндрю глянул на него странно.

– Возможно, вы правы. Так или иначе я ни на йоту не доверял Боуджену. Бетти отказывалась о нем говорить. Я немного покопался в его вещах.

– Проклятье, Эндрю, ты не находишь, что это чересчур? Я хочу сказать, он же мой гость! – На лице Хэйуорда отразились и возмущение, и любопытство.

– Да, боюсь, ужасно бестактно с моей стороны. Я даже вскрыл дорожный сейф, который нашел у него. За границей я наловчился открывать замки. Там лежали несколько сигарет. Обычно сигареты в сейф не запирают. Поэтому я рискнул опробовать одну на кошке. С поразительным результатом.

– Почему просто ее не выкурить?

– Потому что я хотел понаблюдать, какая будет реакция. Понимаете, я собирался дать Боуджену возможность оправдаться. Возможно, он конфисковал сигареты у Бетти, я тогда не знал, что он лечит ее от кокаиновой зависимости. Сейчас можно предположить, что она нестерпимо мучилась без кокаина и потому решила вернуться к гашишу, а доктор Боуджен прознал и отобрал у нее сигареты.

– Вы наблюдали за реакцией собравшихся. Какой она была?

– Эксперимент с кошкой мне ничего не дал. Боуджен сидел с непроницаемым лицом врача. Бетти пребывала в апатии. Не за что было уцепиться.

– А как насчет шарады?

– Приблизительно то же самое. Когда я нашел сигареты и выяснил, что в них, то сразу вспомнил ту историю в Америке. Я начал спрашивать себя, не повторяется ли она и тут. Джон и Присцилла…

Застонав, Хэйуорд обхватил голову руками.

– Поэтому я затеял игру в шарады и решил поставить ту, что мне нужно. Я даже ввернул фразочку, какую произносил у школы незнакомец, когда предлагал сигареты. Я сказал: «Никто из вас, детишек, конечно, не курит?». Этого хватило, чтобы Бетти сорвалась. Боуджен сидел с обычной своей невозмутимой миной. Теперь же я себя спрашиваю… Среагировала бы Бетти так мгновенно на фразу, которую слышала двенадцать лет назад, не витай, так сказать, марихуана в воздухе?

– Вполне логично, – прокомментировал Найджел. – Вы думали, она подбирается к детям? Но после вы рассказали ей напрямик о своих подозрениях? Не попытались призвать к ответу?

Глаза у Эндрю были такие, словно его терзает физическая мука.

– Я жалею, что не попытался, – через силу выдавил он. – Но как вы не понимаете? Она была моей сестрой. Мы были так близки, как вообще могут быть близки брат и сестра. Я даже намекнуть ей не мог о своем подозрении, что она собирается подсадить на наркотики детей. Просто не мог. Я струсил. А кроме того, для случившегося могло найтись и другое истолкование, я хотел сперва им заняться.

– Вы хотите сказать, что злым гением мог быть Боуджен, а Бетти – его вольной или невольной сообщницей?

– Кстати, – заметил Хэйуорд, – а Боуджен не может быть тем типом, который изначально подсадил Элизабет на ту дрянь? Он ведь бывал в Америке. Мне этот тип никогда не нравился.

– Жаль, но не могу сказать наверняка, – произнес Эндрю. – Я всего раз или два видел Энджелмена, так называл себя торговец. У него было желтоватое лицо и тонкие черные усики, он имел приблизительно такой же рост, как и Боуджен, но голос совершенно другой. Я просто не знаю… Да, однажды я с ним подрался. Это было двенадцать лет назад. Когда я встретил Боуджена здесь, то испытал своего рода физическую реакцию – когда дерешься с кем-то, не щадя себя, что-то в тебе непременно узнает потом врага. Но это не доказательство. Вдруг моя реакция вызвана просто естественной антипатией? Как он сам говорил, я завидовал тому, какое влияние он оказывал на Бетти. Она так изменилась, словно опять закрылась от меня.

– Совершенно верно, – согласился Найджел. – Сомневаюсь, что так уж важно в настоящий момент опознать в Боуджене того Энджелмена. Вопрос в том, мог ли он убить вашу сестру и зачем ему это делать.

– Признаю, мое мнение предвзятое. Но давайте предположим самое худшее: он дьявол во плоти и гипнозом подчинил себе Бетти.

Найджел задумался. «Без толку противиться, Бетти, ты моя душой и телом, навсегда». Не в этом ли истинный смысл подслушанной мисс Эйнсли фразы?

– Боуджен намеревался использовать ее как орудие и через нее добраться до детей Хэйуорда. Он потребовал, чтобы она уговорила их покурить сигареты с марихуаной, возможно, у него есть даже приправленные этой дрянью леденцы. Так вот, я не отрицаю, – продолжал Эндрю, – что человеческая душа может быть погублена безвозвратно. Но я не верю, что Бетти могла так ужасно измениться, стать полной противоположностью девочке, которую я знал. Не важно, прибег Боуджен к гипнозу или угрожал лишить ее кокаина, уверен, она всеми силами сопротивлялась попыткам втянуть в такое Джона и Присциллу. Бетти всегда их очень любила, верно, Хэйуорд?

Его брат только тупо кивнул.

– Теперь предположим, что Бетти решила не подчиняться его приказам, чего бы ей это ни стоило. Она, возможно, даже узнала в нем Энджелмена – но это, как вы и сказали, строго говоря, не важно. И что бы Бетти сделала тогда? Она бы притворилась, будто согласна на его дьявольскую затею, и постаралась бы собрать против него возможные улики. Не забывайте, Боуджен – видный специалист и дорожит своей незапятнанной репутацией. Собрав доказательства – скорее всего, письменные, ведь никто бы не поверил обвинениям невротичной наркоманки в адрес ее врача, – она пошла к нему. Мол, только тронь детей – я тебя разоблачу. Но Боуджен не может себе позволить жить под таким дамокловым мечом. Бетти слишком много знает. Ему надо вернуть улики… Не знаю, как обернулся их разговор, но в результате он ее убил.

Найджелу вспомнились бумаги, сожженные в камине Боуджена. После происшествия с кошкой Боуджен шепнул Бетти «Мария-Хуана». Это наводит на мысль, что между ними существовал какой-то тайный сговор.

– Все это на удивление интересно, – сказал он вслух. – Не понимаю только, почему вы не изложили этого полиции?

Эндрю поглядел на него с насмешливым лукавством.

– Мне и мою шкуру спасать надо, друг мой, сколь бы мало она ни стоила. Моя комната ближе всего к комнате Бетти. Если я скажу полиции, что у меня были основания считать, что Бетти нацелилась на детей, ваш инспектор крепко призадумается над вопросом, не я ли ее убил.

И снова на допрос вызвали доктора Боуджена. Найджел рассказал Блаунту историю, которую поведал ему Эндрю. Поначалу Блаунт скептически отнесся к ней. Он питал профессиональную неприязнь ко всему мелодраматичному. Но Блаунт был добросовестным полицейским: если, чтобы раскрыть дело, необходимо углубиться в давние события в далекой стране, он это сделает.

– Появились новые сведения, доктор, – самым обходительным тоном сказал Блаунт, – которые мне хотелось бы с вами обсудить. Вы, конечно… э… знакомы с воздействием на человеческий организм гашиша?