Смятение чувств - Мэри Бэлоу

Это Джулиан, и она любит его всем сердцем.

Отобедав в одиночестве в своей гостиной, Ребекка вечером пришла в детскую комнату. Она нерешительно стояла в дверях, глядя на своего сына. Казалось, что она чуть ли не боится, что он переменится и может отказаться от нее. Но Чарльз почти сразу заметил маму и подполз к ней, притащив с собой игрушку Кэти – дочки графа и Луизы.

Она схватила его, розовощекого и синеглазого, в свои объятия. Няня сказала, что после полудня Чарльз еще не дремал. Он отказался пойти спать. И Ребекка раздела его, сменила подгузник и укачала на руках, хотя в этом не было нужды уже пару месяцев – с тех самых пор, как она отлучила его от груди. Ребекка поцеловала пухленькую ручку сына, которую тот протянул к ее лицу, и долго наблюдала, как он моргает. Наконец он закрыл глазки. А потом она уложила его в кроватку, и сердце ее разрывалось от любви и печали.

Все это происходило предыдущим вечером. А сегодня она пришла к нему поздно утром, чтобы сказать «прощай», хотя была не в силах даже мысленно произнести это слово.

Теперь все было совсем не так, как вчера. Чарльз проспал всю ночь и проснулся позже обычного. Он был полон энергии и решительно ползал за ковыляющей Кэти, сражаясь с девочкой за каждую ее игрушку. Чарльз широко улыбнулся матери, когда она вошла в детскую комнату. Ребекка подхватила его на руки и стала подбрасывать. Чарльз лишь беспомощно ворковал. Он занят важным делом – добывает игрушки, ему сейчас не до мамы.

И когда Ребекка наконец в последний раз прижала к себе Чарльза, сердце ее разрывалось, а сын лишь громко возражал против того, что она оторвала его от игры, и, извиваясь, старался вырваться на свободу.

Она опустила его на пол. Теперь ее руки пусты, и пусто на сердце.

– Прощай, любимый мой, – нежно сказала она любуясь сыном. Чарльз, однако, простодушно и громко смеялся, когда Кэти колотила его тряпичной куклой по голове.

Дэвид с сыном должны были успеть на ранний предполуденный поезд, которым возвращались в Стэдвелл. Ребекка это знала. Она решила, что до их отъезда из дома не покинет своей комнаты. Она даже задернула на окнах шторы, чтобы не смотреть на готовящийся отправиться в путь экипаж. Как только они уедут, все само собой наладится…

Нет, она не настолько наивна, чтобы верить в это. Но с их отъездом все-таки будет намного легче. Будет проще смириться с реальностью. Как только они покинут дом графа, она сможет полностью сосредоточиться на своей любви к Джулиану и посвятить все силы возрождению своего истинного брака.

Она хотела бы, чтобы время бежало быстрее.

* * *

Луиза вошла в комнату Ребекки вслед за горничной, которая принесла поднос с завтраком. Луиза несколько напряженно улыбнулась Ребекке. Ребекка подумала, что теперь у всей семьи большие проблемы. Радость по поводу возвращения Джулиана смешалась с печалью, вызванной неприятностями, которые обрушились на Дэвида.

Дэвид… Ребекка хотела бы, чтобы он уже уехал.

– Если вы не возражаете, – сказала Луиза, – я перекушу вместе с вами.

Они ели в полутьме, но Луиза по этому поводу ничего не сказала. В течение нескольких минут они вообще едва ли произнесли хотя бы одно слово.

– Уильям полагает, что вам следует спуститься вниз, чтобы попрощаться с ними, – наконец промолвила Луиза.

– Нет, – ответила Ребекка и отложила в сторону вилку.

– Дэвид говорил то же самое, – продолжала Луиза, – пока Уильям не убедил его, что лучше было бы последовать такому совету. Незавершенные дела оставляют нагноившуюся рану. Попрощайтесь с ним, Ребекка. Наедине. Не надо, чтобы вам кто-то мешал.

– Было бы неприлично, – возразила Ребекка, – если бы при этом не присутствовал мой муж.

– Ребекка, – сказала Луиза слегка укоризненным тоном.

«Неужели они не понимают? Нет, не понимают, как больно лишний раз демонстрировать, что после полутора лет совместной жизни с Дэвидом их семьи больше нет. Теперь надо хранить верность другому человеку – истинному мужу. Нет, конечно, они не понимают. Да и как можно понять? Это просто не укладывается в сознании».

– Но нам ведь совершенно нечего сказать друг другу, – попыталась объяснить Ребекка.

– Можно, вероятно, просто найти одно-два ласковых слова, – возразила Луиза. – Вы не хотите вспомнить, что с того момента, как два дня назад вы вошли в библиотеку, вы не перемолвились с Дэвидом ни единым словом.

Хоть бы они поскорее уехали. Она желает остаться с Джулианом. Она хочет возобновить свой прежний брак и забыть ушедшие годы. Нет, это желание просто смехотворно. Забыть Чарльза?.. Забыть Дэвида?

– Хорошо, я согласна, – сказала Ребекка. – Но где?.. Только не в библиотеке и не здесь.

– В гостиной горит камин, – ответила Луиза. – Спустимся вниз вместе со мной, а потом я пойду разыщу Дэвида и пошлю его к вам.

Гостиная была неуютно большой и пустой, к тому же, несмотря на камин, прохладной комнатой. Ребекка стояла, уставившись на пламя камина в ожидании. Она боролась с желанием спастись, сбежать из комнаты прежде, чем будет слишком поздно. Луиза, однако, права. Попрощаться все же надо.

И все-таки, когда дверь позади нее открылась и тихо затворилась, ей потребовалась вся выдержка, которой она училась долгие годы, чтобы хладнокровно обернуться и посмотреть в сторону двери. Ребекка была не в силах взглянуть прямо на Дэвида.

– Кучеру дали указание отвезти тебя на вокзал? – спросила она.

– Да. – Она заметила, что Дэвид не стал проходить в глубь комнаты.

– Надеюсь, что поезд не опоздает, – сказала она. – Так нудно ждать на перронах, особенно зимой. Да и Чарльз в таких условиях становится неугомонным.

– Я позабочусь, чтобы экипаж не уезжал до прихода поезда, – ответил он.

– Да, – сказала она. – Это было бы разумно. Чарльз сегодня утром пребывал в приподнятом настроении. Ему будет недоставать Кэти.

– Да.

О чем можно еще побеседовать? Они должны поговорить о чем-то другом, ведь они столько могут сказать друг другу. Ребекка упорно пыталась найти еще какие-нибудь слова.

Дэвид приблизился к ней.

– Ребекка, – сказал он, – я знаю, что тебе трудно. Ты по отношению ко мне была хорошей и верной женой. У тебя в Стэдвелле остались друзья, которых тебе будет недоставать. К тому же есть Чарльз… – Он проглотил комок в горле. – Но я знаю, что чудо возвращения Джулиана наполнило твое сердце беспредельной радостью. Он всегда был и остается твоей любовью. Как только минует трудный момент, тебя увлечет это чудо. Не беспокойся обо мне. Я буду счастлив от убеждения, что ты счастлива.

Ее взгляд наконец остановился на лице Дэвида. Оно было бледным, спокойным, строгим. Лишь в его глазах можно было заметить нечто иное.