Огонь в твоих глазах. Обещание - Любовь Черникова

Губы растянулись в улыбке, хищной, как оскал зверя.

В горнице царил полумрак, не считая слабого света лучины. Но и этого было достаточно, чтобы озарить устланное волчьими шкурами ложе и сжавшуюся на нём фигурку в самом уголке.

Новая вспышка молнии ослепила, скрыв момент, когда Пасита приблизился. Создалось впечатление, будто Защитник только что стоял у окна, и вот уже совсем рядом.

— Кир-ра, — прорычал не то он сам, не то почудилось в последовавшем раскате. — Девчонка тин Даррен! — он протянул руку и поднял конец цепи. Той самой, которая осталась от убитого пса. Широкий кожаный ошейник, красовался на шее обнажённой Кирраны, являясь её единственным украшением и одновременно одеждой.

Кира вздрогнула и схватилась за цепь обеими руками, но он её сопротивления даже не заметил.

— Тебе не понравилось платье? Не страшно. Теперь ты будешь носить только это.

Он потянул ошейник вверх, вынуждая девушку встать на колени. Медленно окинув взглядом торчащие девичьи груди, с обещанием посмотрел в глаза, а затем грубо поцеловал, проникая языком в рот, кусая губы, вырывая невольный стон боли. Нехотя оторвался, когда понял, что она сейчас задохнётся.

— Станешь моей, будешь носить его постоянно. Я собираюсь часто наезжать в поместье.

Там с твоим появлением, станет гораздо интереснее.

Он выпустил ошейник, чтобы тут же вцепиться в распущенные шёлковые волосы, заставляя опуститься ниже.

— Помнишь, я говорил, что удовольствие можно получить и иным способом? — Пасита усмехнулся, глядя на её округлившиеся не то от удивления, не то от ужаса глаза. — Сейчас я покажу один. Тебе тоже понравится со временем, — короткий вздох вырвался, когда он почувствовал на себе её губы.

— Я буду делать с тобой все что мне вздумается до тех пор, пока будет на то желание. До тех пор, пока это мне будет доставлять удовольствие. Или до тех пор, пока не понесёшь. Тебе придётся сильно стараться. Ты родишь мне наследника! Помни, меня никто не остановит, слышишь? Не посмеют.

Он сжал волосы крепче, добиваясь приглушённого вскрика. Потянул и задвигался, задавая ритм её движениям. Ускорившись, задышал чаще. Запрокинул голову, жмурясь от удовольствия.

Из приоткрытых губ вырвался сдержанный стон. Пальцы сжались, сминая звенья намотанной на кулак цепи. — Кир-р-ра…

— Прекрасный сон… — прошептал Пасита, обращаясь к луне, его глаза лихорадочно блестели.

Сегодня Кира не могла поднять взор на Защитника. Стоило столкнуться с пытливым взглядом серых глаз, как щёки тут же вспыхивали краской, и она проклинала себя за это. Как же тренироваться-то в таком случае? Так никуда не годится! Вдруг он расценит её волнение, как-то неправильно? Задумавшись, охотница снова пропустила удар.

Кулак двинул в солнечное сплетение, лишив возможности нормально вдохнуть. Она едва смогла откатиться в сторону, когда Пасита нанёс следующий. Рывком, вскочив на ноги, случайно встретилась с холодными насмешливым взглядом и, замешкавшись, вновь оказалась на земле.

— Что такое, Кира? — голос Защитника звучал не раздражённо, скорее вкрадчиво. Его пытливый взгляд, казалось, примечает каждую мелочь.

— Не выспалась, — буркнула Кира, поднимаясь на ноги.

Косы растрепались, в волосах запутались хвоинки. Пасита по какой-то причине перенёс тренировки на другое место, туда, где они раньше занимались с Микором и Карроном, и Кира испытывала двоякие чувства по этому поводу. С одной стороны — привычное место, родные сосны и ели, удобная площадка для спаррингов… С другой — чудилось, что здесь витает дух отца. Иногда от этого было хорошо, а порой, наоборот, грустно… Микора же, она запретила себе вспоминать, стараясь не таить обиду на сердце.

— Говоришь, не выспалась? И в чём же причина? Неужто ухажёр какой объявился? Если так, то смелый, видно, парень. — Защитник хохотнул.

— Просто сон дурной привиделся. Нет у меня ухажёра, и не было…

— Плохой сон? И часто тебе такие снятся? — вопрос прозвучал весьма подозрительно, и Кира снова почувствовала, как запылали щёки.

Ночью она и правда проснулась от собственного немого крика, да так и просидела до зари не смыкая глаз, боясь, что наваждение вернётся. Это сон Кира видела уже не первый раз. Он с небольшими изменениями повторялся почти каждую ночь, но сегодня было особенно плохо. Как ни силилась охотница забыть липкий кошмар, как назло, помнила каждую мелочь. Невероятно, но даже отголоски запахов и ощущений чудились, стираясь только с первыми лучами солнца. От этих сновидений становилось жутко. На память приходили байки времён Излома, когда на землю лезла всякая нечисть, смущая людей, чтобы украсть у них душу, но рассказать об этом кому она попросту стеснялась.

— Кира, ты меня совсем не слышишь?! — раздался раздражённый голос над ухом. — Ты где витаешь?

Пасита больно ухватил руку, оставляя жёсткими пальцами отметины на запястье. Дёрнув к себе, крепко прижал за талию.

— Кир-ра, — прошептал, обдавая дыханием, с рычащими нотками в голосе, будто смакуя её имя, — противник не станет ждать если тебе помечтать вздумается.

Глаза Защитника приняли до боли знакомое выражение, но самое ужасное: появилось ощущение, что он все знает! В лицо бросилась краска, и Кира, не дожидаясь поцелуя, резко присела, выворачиваясь из объятий. Не вставая, хитрым приёмом, который он сам ей и показал, умудрилась-таки уронить мужчину на землю. Мелькнуло подозрение, что Пасита поддался. В следующее мгновение она поняла — не ошиблась.

Тин Хорвейг бросился следом, будто степная змея, с лёгкостью подмял под себя, не давая пошевелиться. Кира задёргалась, попыталась скинуть, да не тут то было — всё равно что пытаться сдвинуть мельничный жёрнов. Её попытки лишь веселили Паситу, и пришло осознание, что все приёмы работают, только если противник не тренированнй и готовый ко всему Защитник.

— Кира, ты никчёмный боец. Я удивлён, как те разбойники не пустили тебя по кругу.

— У меня проснулась сила. Я справилась, — процедила сквозь зубы охотница, не оставляя тщетных попыток высвободиться.

— Так, пускай и сейчас проснётся! — заорал и чувствительно приложил её об землю, заставляя успокоиться.

Оглушённая, она и правда прекратила дёргаться, удивлённо моргая. Взгляд Защитника заледенел, губы сжались в тонкую полоску, ноздри расширились. Не успела Кира осознать, что все это ей не нравится, как его руки грубо зашарили по телу. Пасита не сдерживался и не церемонился, срывая застёжки, раздирая ткань рубахи…

Кира поняла, то что было в её снах сейчас случится. У неё пытались отнять сокровенное.

Безжалостные пальцы проникли под одежду, до боли сминая грудь. Вернулись, в попытке вытряхнуть её из штанов. Кира вцепилась в этот последний оплот целомудрия. Забилась, закричала. Плач перешёл в надрывный вой. Она ревела в голос, съёжившись в комочек. Не осознавая, что её больше никто не держит и не трогает.