Единственные дни - Наталья Бондарчук

Признаюсь, что в советское время я была принципиально беспартийной – по меркам того времени это было близко к диссидентству. При этом я гордилась своей страной и никогда не помышляла ее оставить. Большую часть жизни я жила при социализме и, скажу прямо, – и тогда, и сейчас считаю, что капитализм мне не просто чужд, но я вижу в нем тупиковый путь развития цивилизации.

В горбачевское время к нам в гости приезжал из Франции мой приятель, по профессии архитектор, мы с сыном Иваном неделю жили в его доме в Париже и потом пригласили пожить у нас в Москве. Однажды он сказал: «Не знаю, как ваш социализм поживает, но наш французский капитализм трещит по швам…» Сегодня, в 2009 году, можно с уверенностью сказать, что капитализм «трещит» во всем мире. На этом фоне кое-кто всерьез стал перечитывать труды Маркса. Факт остается фактом: более-менее «на плаву» в экономический кризис остался Китай. Но не маоцзедуновский. А многоплановый – с социалистическим строем и зачатками частной собственности, ограниченной законодательством. Сегодня ко всем постучалась общемировая беда, прежде всего климатическая. Потепление, безусловно, готовит глобальные катастрофы, а экономический кризис подчеркнул несправедливость единоличного накопительства. Многие государства пытаются в спешном порядке национализировать самое нужное и стратегическое. Но есть еще более серьезный общемировой кризис – это кризис морали и нравственности. Не случайно во многих западных странах продают с молотка церкви, костелы, чтобы разместить в них офисы, склады и т. п. Мы это прошли раньше в оголтелую пору атеизма. Сегодня Россия переживает огромный подъем религиозного сознания, и только религия может удержать в относительном равновесии нашу огромную страну от «бессмысленного и беспощадного бунта». Однако именно сегодня нужно будет вспомнить основные завоевания социализма – бесплатное обучение, бесплатное медицинское обслуживание, государственное жилье, гарантированный заработок… Безусловно, нельзя расставаться и с демократическими завоеваниями – свободой слова (но не вседозволенностью), свободной торговлей (без монополий, олигархов и бесчеловечной эксплуатации людей), свободой брака и развода (но без огульной пропаганды секса и порнографии). Об этом достаточно легко написать, но трудно сделать. Здесь необходима консолидация всех здравых сил общества. Мне небезразлично то, что во главе партии «Справедливая Россия» стоит Сергей Михайлович Миронов, человек, которого я уважаю и мысли которого, неоднократно им высказанные, разделяю. Нам необходимо в приоритет вносить понятие «Справедливость». Ибо сегодняшнее выбрасывание людей на улицу из своих домов – несправедливость, нищенские зарплаты учителям, деятелям культуры и науки – несправедливость, пенсии, унижающие человеческое достоинство, – несправедливость… Много истинных грехов у нашего общества: быстро мы перекинулись из братства труда в тусовку обывателей, спекулянтов и мещан, которых беспощадно высмеивали Гоголь и Чехов.

Время пришло строгое, и те, кто могут взять на себя ответственность за будущий справедливый миропорядок, сегодня должны быть вместе. Мировоззрение человека меняется невероятно долго и сложно. Рост духовных и культурных накоплений строится веками. Для меня смысл жизни – в самосовершенствовании себя и мира, настолько, насколько это в моих силах. Есть великая лестница духовного восхождения человечества, и все мы стоим на разных ступенях этой лестницы, или «лествицы», образ которой так мил и дорог был сердцу Гоголя.

Я пишу эти строки за неделю до празднования 200-летия великого писателя. Более двух лет мысли мои были с ним. Я увлеченно читала Манна, Золотусского, Труайя, Вересаева, Набокова, переписку Гоголя с его современниками, стараясь найти главное – живого Гоголя.

На рубеже 2000-летия христианства нам предстоит открытие нового Гоголя. Прекрасно об этом сказал ныне почивший Святейший Патриарх Алексий II: «Нашим современникам открывается подлинный лик Гоголя как великого духовного писателя России».

В советское время жизненный путь Гоголя, особенно его вторая половина, был ошельмован. Его изображали как болезненного фанатика, оклеветанная и непонятая даже близкими книга «Выбранные места из переписки с друзьями» только сегодня приобретает своих читателей, прислушивающихся к духовному опыту гения.

В этой книге-исповеди интуиция Гоголя, глубинное понимание добра и зла даже в себе граничит с ясновидением.

«Дьявол выступил уже без маски в мир. И непонятной тоской уже загорелася земля; черствей и черствей становится жизнь; все мельчает и мелеет, и возрастает только в виду всех один исполинский образ скуки…» («Светлое Воскресение»)

С юношеских лет Гоголь ощутил в себе ответственность за все злое и безнравственное, происходящее в мире. Он знал, что за каждое слово, дело и помысел ответит человек после смерти, и он также знал, что ответственность писателя еще выше, ибо «слово есть высший подарок Бога человеку».

Какой терзающий душу призыв ко всем нам живущим оставил Гоголь: «…соотечественники! Страшно! Замирает от ужаса душа при одном только предслышании загробного величия и тех духовных высших творений Бога, перед которыми пыль все величие Его творений, здесь нами зримых… Стонет весь умирающий состав мой, чуя исполинские возрастанья и плоды, которых семена мы сеяли в жизни, не прозревая и не слыша, какие страшилища от нас подымутся…» (I. «Завещание»)

«Уверяю Вас, – пророчествует Гоголь, – что придет время, когда многие у нас на Руси из чистеньких горько заплачут, закрыв руками лицо свое, именно от того, что считали себя слишком чистыми.»

И действительно, правых и виноватых нет на свете. «Нет человека правого… прав один только Бог», – писал Гоголь.

Религия Гоголя – соборная. Люди – братья, живущие друг для друга. В духовной области нет частной собственности – все дары посылаются для всех.

«…Все же дары Божии даются нам затем, чтобы мы служили ими собратьям нашим». Гоголь тосковал не по своему спасению, а по спасению всем миром, со всеми братьями. Им руководствовала живая любовь – к ближним.

В человеческой душе, считал Гоголь, зло не имеет сущности, оно случайно и преодолимо. «Все несчастье в том, что человек не знает ни самого себя, ни жизни… Велико незнание России посреди России».

Книга Николая Васильевича Гоголя «Переписка» сегодня еще более актуальна, чем в XIX веке. Призывы Гоголя к душе человека звучат пророчески.

«Влияние женщины может быть очень велико, именно теперь… Душа жены – хранительный талисман для мужа, оберегающий его от нравственной заразы; она есть сила, удерживающая его на прямой дороге… и наоборот, душа жены может быть злом и погубить его навеки… Если уже один бессмысленный каприз красавицы бывал причиной переворотов всемирных и заставлял делать глупости наиумнейших людей, что же было бы тогда, если бы этот каприз был осмыслен и направлен к добру?» («Женщина в свете»)

В наше время, когда «капризы красавиц» переполняют телеэфир и влекут зрителей в сети постоянного ублажения прихотей, в том числе порочных, накопительства, в том числе преступного, потребления, в том числе бесконечного и бессмысленного, всё, сказанное Гоголем о пагубности женских и, конечно же, мужских прихотей, звучит злободневно. Гоголь – аскет, не имевший своего дома, не стремившийся к обладанию, даже личных вещей у него было совсем немного. Он – антипод роскоши. Роскошь, считал Гоголь, не нужна, опасна и всегда бременем лежит на обществе.