Пляски простаков - Лариса Соболева

– Понятых? – переспросила она, с изумлением оглядывая мужчин. – Так, кажется, называют свидетелей? А что они должны засвидетельствовать у меня?

– Они будут присутствовать при обыске, – объяснил он, протягивая лист бумаги. – Это ордер на обыск, взгляните.

– Обыск? – совсем расстроилась она. – Но почему? Что я такого сделала?

– Не вы, – успокоил он ее. – Ваша Мила. Если вы сообщите о ней сведения, если что-то хранится у вас дома из ее вещей и вы отдадите их нам, то мы не будем приглашать понятых, не будем делать у вас обыск.

Берта Станиславовна гордо выпрямила спину в своей коляске и отчеканила:

– Вы понимаете, что мне предлагаете? Я во времена Сталина ни на кого не писала доносов! А вы хотите, чтобы я сейчас… Это отвратительно! Я так стара, что уже ничего не боюсь. Можете приглашать своих понятых!

– Вам делает честь ваша порядочность, – закивал Руслан, остальные ждали результата переговоров, наблюдая за ними. – Кстати, Берта Станиславовна, моего деда расстреляли при Сталине по доносу. Так что доносчиков я сам не выношу. Но ваша Мила не та, за кого себя выдает, имейте это в виду. Вас она обманывала, как и многих других.

– Да что, что она натворила? – вскрикнула Берта Станиславовна, стукнув костлявыми кулачками по подлокотникам кресла, а глаза ее сверкнули негодованием.

Руслан достал фотографии убитых женщин, по очереди протягивал Берте Станиславовне. Она их брала и, поднося очки к глазам, недолго рассматривала, затем отдала все Руслану со словами:

– Вы хотите сказать, что все эти зверства совершила Мила? Молодой человек, я долго живу на свете и хорошо знаю, как в нашем государстве умеют очернить человека.

– Это сделали два ее сообщника. – Он протянул ей еще фотографии, но теперь Бурака и Маги. – Вам знакомы эти люди? Они часто сопровождали Милу, думаю, к вам тоже иногда захаживали.

От него не ускользнула реакция Берты Станиславовны – она нахмурилась, глядя на снимки, потемнела. Но все равно не верила:

– Но за что? За что эти… люди убили женщин?

– Женщины были свидетельницами, – мягко объяснил Руслан. Берта Станиславовна своим упрямством, как ни странно, вызывала уважение. Она заблуждалась насчет Милы, заблуждалась искренне. Какое страшное открытие и разочарование ее ждет! – Но это не все. Мила на самом деле Антонина Фуфачева, родом из Тамбова. Первая ее профессия штукатур-маляр. Потом она приехала по лимиту в Москву, где работала на стройке. Но не долго. Вторая профессия Милы – валютная проститутка…

– Мила? – ахнула Берта Станиславовна. – Она была?..

– Была, была, – подтвердил Зимин. – Личико похожее в картотеке нашли, она же залетала в милицию за проституцию и мошенничество. Обворовывала иностранных клиентов. Личико, правда, в картотеке молоденькое, но физиономисты провели тестирование, так что могу с полной уверенностью сказать: это она.

В доказательство он протянул Берте Станиславовне еще три фотографии. На снимках Людмила, только молоденькая. С колен Берты Станиславовны упали фото Маги и Бурака, Руслан поспешил поднять их. Тем временем старушка, прикрыв веки ладонью, с трудом выговорила:

– Невозможно… – Внезапно оторвала ладонь от глаз и сказала Руслану: – Но ведь сейчас она совсем другая. Раскаявшийся грешник ценней фанатичного праведника.

– Ваша Мила не раскаялась, – тут же опроверг ее довод Руслан. – Она сменила профессию проститутки на сутенерскую, а точнее – стала работорговцем. Мила обманом вывозила девушек за границу и продавала их в публичные дома. Именно поэтому она, как вы говорили, богатая. А женщин убили по ее приказу, потому что они много знали о ней. Должен сказать, директора ДК убивали при Миле, она соучастница убийства. Берта Станиславовна, поймите, вы доверились очень плохим людям. Удивительно, что вы еще живы. Думаю, не случайно живы. К вам заходили эти двое мужчин?

– Д-да, – выдавила она, сбитая с толку словами Руслана.

– Зачем?

– Они заходили с Милой ненадолго. А она иногда забегала на минуточку положить кое-что или забрать.

– Что она забирала? У вас есть ее вещи?

– Вон там, в кладовке стоит чемодан. Небольшой.

Эксперт надел латексные перчатки, достал чемодан из серого пластика, снял отпечатки. Затем открыл. Зимин и Сева присвистнули. Берта Станиславовна испуганно вздрогнула и вытянула шею, чтобы посмотреть на содержимое чемодана, однако ничего не увидела – Руслан закрывал собой обзор. Он повернулся к ней:

– Вы знаете, что в этом чемодане?

– Я не имею привычки рыться в чужих вещах, – скрипучим голосом ответила она.

– Тогда взгляните.

Эксперт поднес чемодан к ней, поставил на пол у коляски. Берта тяжело охнула, так как поняла, что все рассказанное о Миле правда. Чемодан был набит долларами. Из кармана крышки чемодана эксперт достал бумаги, протянул Руслану, тот усмехнулся:

– А вот и настоящий договор. О, даже два! Что там еще?

– Печать с завинчивающейся крышкой. – Эксперт передал в руки Руслана круглую печать. – Папка, а в ней… паспорта. На разные имена. Но фотографии…

Руслан раскрыл паспорта веером, показал Берте Станиславовне:

– Вам знакомы эти лица?

– Зачем вы спрашиваете? Это же Мила, – нахмурилась она.

– Девять штук, – подсчитал Руслан и передал в руки Зимина. – Берта Станиславовна, как вы думаете, зачем обыкновенному человеку такое количество паспортов? Зачем еще ваш паспорт использовать? Ведь в договоре ваши данные.

Она молчала, потупившись.

– Насколько я помню, – перебирал паспорта Зимин, – три фамилии у нас зафиксированы. Данные из этих трех паспортов были внесены в договоры аренды, только в разных городах. Остальные посмотрим. Надо же, а ведь документы подлинные, без экспертиз видно. Где она их взяла?

– Выкрала, – выдал собственную версию Сева.

– Паспорта? – пробормотала Берта Станиславовна.

– Что вы сказали? – подхватил Руслан. – Вы что-то знаете?

– Ммм… – застонала Берта Станиславовна, ей было нестерпимо тяжело признать, что ее Милочка обманщица, мошенница, убийца. Но теперь уже и молчать она не имела права. – Не знаю, может, это… Я боюсь оговорить…

– А мы все проверяем, Берта Станиславовна, – подбодрил ее Зимин.

– Проверяете, – презрительно фыркнула она. – Уж кому-кому, а мне известны ваши проверки. Я пять лет на лесоповале отработала, а потом еще десять в поселениях жила. Это так хорошо меня и маму проверили!

– Сейчас другое время, – урезонил ее Зимин.

– Ваше время ничуть не лучше того, – отмахнулась она и отвернулась, раздумывая, говорить или нет. Руслан незаметно показал Зимину, чтобы тот помалкивал. – Ну, хорошо, хорошо. Это было давно, на меня еще не было налета, я ходила на ногах. Мы только познакомились с Милочкой. Она приехала из-за границы, где провела несколько лет. Жить ей было негде, не было прописки. А я сдавала комнату, мне порекомендовали взять ее. Она мне очень понравилась, тем более что платила исправно, была аккуратная, не приводила мужчин. Я согласилась помочь ей и с пропиской, разумеется, временной. У меня была знакомая паспортистка, я отвела к ней Милочку, а уж они договорились.