Источник - Брайан Ламли

— Давай полагаться на оптимизм, на удачное завершение этого пути, на Обитателя, и, ну...

— На будущее?

— Да, на будущее, — согласилась она. — Я бы подняла тост за это. Господь тому свидетель, оно должно быть лучше, чем прошлое...

* * *

Из Лейпцига Гарри Киф отправился прямо в штаб-квартиру отдела экстрасенсорики в Лондоне. Он материализовался в оружейной — помещении размерами не более солидного буфета, — выбрал себе девятимиллиметровый автоматический браунинг с тремя заряженными магазинами, расписался в получении и выбрался оттуда раньше, чем сработала охранная сигнализация.

Затем — в квартиру Джаза Симмонса, где он переоделся в черную рубашку, пуловер и слаксы, и, наконец, в Бониригг под Эдинбургом, на встречу со своей матерью. Последнее было совершенно необходимо, поскольку Гарри, единожды установив связь с кем-то из умерших, мог впоследствии общаться с ним на произвольном расстоянии, однако при возможности отправлялся на свидания с ними в те места, где они нашли последнее упокоение, полагая, что это и вежливее, и дает возможность создать личностную атмосферу общения.

— Ма, — сказал он, выйдя на берег реки, откуда открывался вид на глубокие, темные воды, — ма, это я, Гарри.

— Гарри! — тут же откликнулась она. — Я так рада, что ты пришел. Я уже собиралась искать тебя.

— Что-то случилось, ма?

— Ты спрашивал про людей, умерших на верхнем Урале.

— Джаз Симмонс? — на секунду Гарри показалось, что земля уходит из-под ног. Если Симмонс все-таки умер здесь, в этом мире, это опровергало бы все их с Мёбиусом теории. И Бренда с Гарри-младшим в этом случае просто... куда-то пропали.

— Кто? — удивленно переспросила его мать, но недоумение ее длилось лишь миг. — Ах... Нет, речь не о нем. Его мы не смогли отыскать. Это другой человек. Человек, который знал его.

— Кто-то, кто знал Джаза Симмонса? По Печорску? — Гарри облегченно вздохнул. — Кого ты имеешь в виду, ма? — В сознании его зазвучал другой голос. Голос, незнакомый ему:

— Она имеет в виду меня, Гарри, Казимира Кереску. Да, я знал Джаза и теперь расплачиваюсь за это. Нет, я не виню его в этом, но кое-кто в этом виноват. Несколько человек. Так что... если ты сможешь помочь мне, сынок, я с радостью помогу тебе.

— Помочь вам? — Гарри стоял на берегу реки, расположенной в Шотландии, разговаривал с человеком, умершим в двух с половиной тысячах миль отсюда, и считал это естественным. — Но как я могу вам помочь, Казимир? Вы ведь уже мертвы.

— Ах... Дело в том, как именно я умер... и в том, где я сейчас нахожусь.

— Вы хотите с моей помощью отомстить?

— Да, частично и это, но в основном я хочу... покоя. Гарри нахмурился. Частенько мертвые бывают назойливее живых.

— Возможно, мне лучше явиться к вам и побеседовать лично? Там, где вы сейчас находитесь, безопасно?

— Здесь никогда не бывает безопасно, Гарри, — ответил ему Казимир. — А там, где нахожусь я, просто ужасно. Пока я могу сказать лишь следующее: я нахожусь в одном из помещений Печорского Проекта, в данный момент в одиночестве. По крайней мере, рядом нет людей. Но... как у вас со здоровьем, Гарри? Я имею в виду нервишки.

Гарри слегка улыбнулся.

— О, с этим у меня, кажется, все в порядке, Казимир. Думаю, нервы выдержат. — И тут же улыбка его исчезла. Что же такое собирается сообщить этот новый знакомый?

— Тогда непременно отправляйтесь ко мне, — сказал старик. — Но только не говорите, что я не предупреждал!

Гарри задумался. Печорск он намеревался посетить в любом случае. Именно ради этого он и пришел сюда, на свидание с матерью — чтобы с помощью своих друзей она помогла ему ориентироваться в происходящем там. Но теперь...

— Скажите мне следующее, — попросил он. — Если я прибуду туда прямо сейчас, моя жизнь будет в опасности?

— Нет, ничего подобного. Мне сказали, что вы имеете возможность появляться и исчезать в любой момент, да и в любом случае нас вряд ли побеспокоят, хотя исключать такую возможность нельзя. Просто... я нахожусь здесь в неприятной обстановке, — ментальный голос старика заметно дрожал.

— Я сейчас буду у вас, — сказал Гарри. — Продолжайте говорить со мной, и я вас отыщу. — Он проник в дверь, Мёбиуса и последовал за потоком мыслей Казимира к их источнику...

* * *

В Печорске был час ночи по местному времени. Помещение, где содержали существо, было затемнено, если не считать горевших под потолком красных контрольных лампочек. Гарри, появившись из бесконечности Мёбиуса, осмотрел окружение, тонувшее в красном полумраке, и почувствовал ногами отдающийся через пол пульс подземного города. Затем он увидел контейнер и находящийся там неясный силуэт, однако не сразу понял, что он из себя представляет.

— Это я! — сказал Казимир Кереску. — В месте своего последнего упокоения. Только упокоения мне нет.

— Нет упокоения? — тихо переспросил Гарри. На стене находилась целая батарея слегка подсвеченных выключателей. Гарри протянул руку и включил свет. Лампы разгорались постепенно.

— О Боже! — дрожащим голосом прошептал Гарри. — Это вы. Казимир?

— Это то, что пожрало меня, — последовал ответ, произнесенный голосом, который сам по себе был способен вызвать ужас. — Здесь я и нахожусь. Я не так уж переживаю по поводу своей смерти, Гарри, но я предпочел бы где-нибудь спокойно лежать.

Гарри неуверенно двинулся вперед, к контейнеру. Существо выглядело похожим то ли на моллюска, то ли на змею; на конце покачивающейся шеи располагалась почти человеческая голова со стариковским лицом. Дряблые “руки”, начинавшиеся от бескостных плеч, беспомощно свисали вниз, а несколько рудиментарных глаз таращились из влажных отверстий в темной коже. Нормальные его глаза — те, что располагались на лице — постоянно шевелились, чтобы компенсировать непроизвольные движения головы, фиксируя взглядом Гарри. Но из всего лица только они и выглядели нормально — все остальное было алого цвета.

— Мое лицо, — подавляя рыдания, сказал Казимир. — Но не глаза, Гарри... Мертвый или живой, человек не должен принадлежать этому созданию.

И в то время, как Гарри продолжал разглядывать этот чудовищный гибрид, Казимир рассказал ему все, что знал о Печорском Проекте и событиях, которые привели к тому, что он приобрел этот облик...

* * *

Майор КГБ Чингиз Хув проснулся и резким движением сел в постели. Его лихорадило. Ему снились кошмарные сны, но сны эти быстро бледнели в сопоставлении с реальностью. Реальность, как он прекрасно знал, была ужаснее всякого кошмара. В особенности здесь, в Печорске. Но на этот раз, похоже, незапомнившийся сон оказался вещим. Звонок в дверь ударил по нервам майора. Он встал, набросил халат и подошел к двери.

Это был Павел Савинков, тяжело дышавший от волнения, нервно ломавший руки.