Путешествие тигра - Коллин Хоук

– Я понимаю… – прошептала я и виновато прикусила губу, вспомнив, как мы с Реном вместе зажигали звезду красного дракона.

Кишан продолжал:

– Я очень хочу, чтобы ты испытывала ко мне те же чувства, которые я испытываю к тебе. И даже больше, я хочу, чтобы ты снова была счастливой и довольной, какой я увидел тебя в Орегоне. – Он наклонился, коснулся пальцами моей щеки. – Я люблю тебя, Келси. Но я не уверен, что ты чувствуешь ко мне то же самое и что мы когда-то сможем быть вместе.

Что мне было делать? Я отогнала виноватые мысли, взяла его за руку, поцеловала в ладонь.

– Знаешь, в чем проблема? Здесь, на корабле, у нас с тобой очень мало возможностей побыть наедине, а путешествия по царству Семи пагод не слишком располагают к романтике. Почему бы нам не поужинать сегодня вдвоем, при свечах? Только ты и я, что скажешь? Ты наденешь галстук, а я – вечернее платье.

– А если к вечеру мы доберемся до третьего дракона?

– Значит, сымпровизируем. Придумаем что-нибудь. Кстати о драконах – мистер Кадам разобрался с диском?

– Пока нет. Они с Реном работают над этим. Мы вышли из зоны тумана, но бросили якорь и будем стоять до тех пор, пока не поймем, куда плыть дальше.

– Отлично! Значит, скажи мистеру Кадаму, что нам нужно денек передохнуть. Моей ноге, кстати, это тоже пойдет на пользу.

Кишан кивнул:

– Если ты уверена, я только за.

– Абсолютно уверена. Если девушка не может взять день отпуска по болезни после схватки с кракеном, когда она вообще может его взять?

Остаток дня я провалялась в полном одиночестве, если не считать визитов Нилимы, приходившей взбить мне подушку и встряхнуть одеяло. Протосковав пару часов, я решила почитать что-нибудь про наш диск, оказавшийся внешне очень похожим на небесный диск из Небры, датирующийся приблизительно XVII веком до нашей эры, о котором нам рассказывали на уроке истории. Как известно, диск из Небры с изображенными на нем планетами, звездами и солнцестояниями служил своеобразным календарем, позволявшим определять правильное время для высадки разных культур и сбора урожая.

Диск синего дракона явно не применялся в земледелии. Вместо лунных знаков на нем присутствовали символы звезд и семь круглых солнц. Между звездами вилась дорожка, от самой нижней звездочки к верхней.

Я полистала книгу о самых знаменитых дисках древности и нашла фотографию ацтекского календаря с изображением пяти мировых эпох, в котором знак каждого дня находился под покровительством своего божества. Я просмотрела книгу до конца, но не нашла ничего более или менее похожего на наш диск.

Раздосадованная неудачей, я отбросила книги и блокноты и тяжело вздохнула. Разумеется, почти сразу же мои мысли вернулись к тому, о чем я так старательно избегала думать.

«Пора. Пора всерьез распрощаться с Реном и начать строить будущее с Кишаном. Нельзя сказать, что я его не люблю. Кишана. Люблю. Но Рена я тоже люблю. И боюсь, что часть меня всегда будет его любить. Но Кишан заслуживает меня целиком. Он чувствует мои внутренние колебания. Я не хочу, чтобы он так терзался. Пусть знает, что я выбрала его».

Я сказала Рену, что если выберу Кишана, то навсегда останусь с ним, потому что я не тот человек, который играет чужими чувствами. Нет, я останусь с ним. Даже если я не смогу забыть Рена, уж, по крайней мере, сумею скрыть свои чувства. Запру их в тесной каморке своего сердца и выброшу ключ. Похороню эти чувства на дне морском. Привяжу к своим чувствам груз потяжелее и швырну за борт, в темную пучину.

Я искренне хотела, чтобы у нас с Кишаном все получилось, но уже понимала, что какая-то часть меня остается для него недоступной. Я не отдавала ему свое сердце. Я не любила его так, как любила Рена. Но он заслуживал большего. Он заслуживал лучшего. Наверное, мне пора позволить себе полюбить снова.

Я вылезла из постели и осмотрела свою ногу. Она выглядела намного лучше, а остальные порезы и синяки на моем теле прошли без следа. Посовещавшись с Нилимой, мы решили снять швы.

Нилима попросила Шарф выполнить эту деликатную операцию, и бесчисленные нитки легко и безболезненно выскользнули из моей кожи. На месте шва остался шрам вдоль всей икры, но он уже полностью затянулся и совсем не мешал при ходьбе. Я попросила Нилиму заказать мне у Шарфа подходящий наряд, и она подала мне атласное коктейльное платье с глубоким овальным вырезом и рукавами-крылышками. Платье было собрано складками с одного боку и заколото черной аппликацией из мелких камешков. Юбку длиной по колено украшала пышная оторочка.

Сначала я хотела сделать платье синим, но быстро поняла, что Кишан неправильно это поймет. Поэтому мы с Нилимой выбрали бронзовый цвет, который очень мне шел. Он подчеркивал цвет моих глаз и выгодно оттенял кожу. Я попросила Шафр сделать мне пару простых атласных балеток того же цвета и с аппликацией, как на платье. Поблагодарив Нилиму, я стала расчесывать волосы, думая о предстоящем вечере.

«Что я могу сделать? Как мне убедить Кишана, что он не третий лишний? Что я в самом деле хочу этого? Что я выбрала его?» Я попыталась настроиться на тихий голос, так часто звучавший у меня в ушах, и попросить совета у мамы. Я ожидала хоть какого-то отклика. Раньше мама приходила мне на помощь. Но сейчас я не услышала ничего.

«Ну, спасибо, мам. Что? Да, я стараюсь изо всех сил! И что-то не заметно, чтобы ты была рядом, когда мне нужно! Знаешь, иногда девочкам нужен совет матери. – Я помолчала и послала маме мысленный упрек: – Вообще-то, сейчас тебе необходимо быть здесь!»

Несколько минут я рассматривала себя в зеркало, продолжая машинально расчесывать волосы, потом отложила щетку. Я выглядела осунувшейся. С черными тенями под глазами. Совсем не так, как следует выглядеть перед свиданием. Впрочем, это можно было свалить на кракена. Но разве кракен виноват в том, что я чувствовала себя такой раздраженной… такой неспокойной? Внутри у меня все связалось узлом. Словно в оцепенении, я кое-как накрасилась.

Не зная, что сделать с волосами, я завила их и украсила цветком лотоса из гирлянды Дурги. Прежде чем приколоть цветок к волосам, я долго крутила его между пальцев, горячо надеясь, что хотя бы Дурга не оставит меня, поможет перешагнуть через глупую любовь к Рену и дать Кишану все, о чем он просит. В конце концов, разве Дурга не побуждала меня сделать прыжок?

При помощи гребенки я зачесала наверх прядь волос и заколола ее цветком над правым ухом. Аромат лотоса успокоил меня. Ко мне вернулось ощущение покоя и безопасности, будто чья-то теплая рука ободряюще обняла меня за плечи. Не знаю, Дурга это была или мама, но невидимая поддержка вернула мне уверенность в себе и в том, что все будет хорошо. Я надела платье и едва успела сунуть ноги в балетки, как в дверь постучали.

Как хорошо, что Кишан пришел вовремя! Похоже, мне вредно так долго находиться наедине со своими мыслями. Нацепив на лицо улыбку, я распахнула дверь – и улыбнулась от всего сердца, увидев светящееся счастьем лицо Кишана. Он выразил восхищение моим платьем и вручил мне букет шелковых цветов.