Маленькое кафе в Копенгагене - Джули Кэплин

– Спорим, ты бы и сама так подумала, если бы видела его.

Но я уже прокручивала галерею на своем телефоне и наконец нашла нужное фото. Бен на велосипеде у входа в отель – перед тем, как мы их сдали.

– Узнаешь эт…

– Да, это он! – пронзительно, как встревоженная морская свинка, заверещала Конни, так что несколько голов повернулись в нашу сторону. – А кто это? – Тут она ахнула и подняла на меня округлившиеся глаза. – Это он! Точно? Мистер Неотразимый.

– Бен, – тихо выдавила я, чувствуя, как голова идет кругом. Всё, что я знала до сих пор, ускользало из рук, как упущенный воздушный шар.

Это сделал Бен. Причем уже после нашей встречи на той неделе. Я чувствовала себя как на качелях – вверх, вниз, и страшно свалиться. Хороший Бен. Плохой Бен. Какой из них настоящий?

Наморщив лоб, я пыталась сообразить, что к чему, сопоставляя события и время. Бен позвонил Брендону после того, как встретился со мной в понедельник.

Это не имело никакого смысла – разве что только Брендон заинтересовал его сам по себе.

Или он все-таки пытался помочь?

Я забеспокоилась и стала оглядывать зал, всматриваясь в лица. Конни прибежала одной из первых, да и сейчас народу еще было немного.

– Он сегодня будет? – Внезапно в Конни проснулся живой интерес, и она тоже закрутила головой. – А может, уже явился?

– Да, он приглашен, но придет ли, не знаю. – Я заметила пришедшую Фиону, которая здоровалась с Софи. – Вон Софи, а с ней еще кое-кто, идем, я тебя познакомлю. Они тебе понравятся. Мы с ними вместе ездили в тур.

– Ого, и я смогу побольше разузнать о нашем суперкрасавчике.

Вздохнув, я взяла Конни под руку и повела. Софи, если помните, она и так уже знала, поэтому немедленно обрушилась на Фиону, которая, как мне показалось, сумела наконец обуздать природную застенчивость. Конечно, она суперобщительной не стала, но, по крайней мере, научилась разговаривать с людьми, глядя им в глаза. В этот момент вдруг откуда ни возьмись понабежали люди, в том числе журналисты. Это потребовало моего внимания, и я спокойно оставила своих подруг, уверенная, что эти барышни не бросят Конни в одиночестве.

Вечеринка по поводу открытия – штука хлопотная и нервная, потому что люди могут пообещать прийти, но так и не появиться: кого-то соблазнили более интересным предложением, другие устали после трудного дня или просто предпочли посмотреть дома телевизор. Я и без того нервничала, а мысли о том, что делать, если увижу Бена, только усиливали мою тревогу. Весь день я продумывала, как бы увильнуть от встречи, а теперь, кто бы мог подумать, больше всего хотела его увидеть.

Об успехе нашего вечера можно было уже не беспокоиться: если успех можно измерить количеством участников, «Йем» превзошел все ожидания. На нижнем этаже толпилось столько гостей, что сквозь них трудно было пробиться. Я заметила Дэвида и Конрада – они пришли вместе – и пробралась к ним одновременно с Аврил.

– Ты фантастически выглядишь, Кейт. – Аврил пощупала ткань моего комбинезона. – Просто великолепно.

Потом, обернувшись к Дэвиду, она и его окинула оценивающим взглядом:

– Идем со мной, я должна познакомить тебя с моим двоюродным братом Рисом.

И Аврил утащила Дэвида, оставив меня с Конрадом, к которому уже сбегались какие-то журналисты. Мы успели обменяться парой фраз, но тут я заметила вдалеке Бена – его медно-рыжую шевелюру я бы ни с чьей не спутала. У меня перехватило дыхание, я замолчала на полуслове, сердце колотилось – а я не могла решить, подойти к нему или бежать от него прочь. Что я могу ему сказать? С чего начать разговор?

Я все же решилась, но не сделала и двух шагов, как чья-то пухлая рука меня остановила.

– Кейт. Давно вас не видел. Как дела, дорогая? – Эндрю Докинс обнял меня, как старый знакомый, и расцеловал в щеки.

Я отстранилась от него и попятилась.

– Здравствуйте, Эндрю.

Он ответил лукавой усмешкой заговорщика.

– Вижу, ты в полном порядке. Говорят, ты ушла из «Мэшин Эдженси»?

– Да. – Я вежливо, но сдержанно улыбнулась. – Теперь я работаю у Ларса и его матери.

С ним надо держать ухо востро, по всему видно, что он тот еще сплетник.

– Надо бы мне познакомиться с этим парнишкой, Ларсом. Я не отказался бы заключить сделки со всеми его поставщиками. С теми, что привозят пледы, свечи, с компаниями по производству стеклянных безделушек… особенно на Рождество. Хорошая реклама – хорошие продажи.

Я отступила еще на шаг. Он это серьезно?

– Вы, наверное, шутите? После статьи, которую опубликовал «Наблюдатель»? Я не уверена, что Ларса это заинтересует. Как там – Хюгге или хайп? Счастье или иллюзия?

Голубые свинячьи глазки Эндрю недобро блеснули.

– Напротив, мисс Синклер. Это был намеренный стратегический ход нашей редакции. Полемические статьи в наши дни редкость. Она разлетелась в Интернете, как вирус, мы обошли даже ХаффПост[35]. За первый час больше пяти тысяч просмотров. Демонизация хюгге подняла нам тиражи, цены на рекламу взлетели, все это чертовски выигрышно.

– Демонизация хюгге? – переспросила я, и он, видно, принял мое удивление за похвалу.

– Замечательно, а? Все кругом такие – ах-ах, мы вдруг до ужаса полюбили все скандинавское, и тут вперед выходит «Наблюдатель» и вываливает гору чуши… и все наперегонки бросаются читать нашу статью и спорить. – Масленая улыбка разделила его отвратную физиономию практически надвое. – Это история о тиражах и формировании читательского интереса. Но писакам этого не объяснишь. Джонсон устроил такую истерику, прямо на дерьмо изошел.

– Вот как? – Мое сердце снова запрыгало зайцем в груди, и пульс понесся вскачь.

– О да. Он, видите ли, этого не писал. – Докинс произнес это тонким визгливым голосом, как бы изображая Бена.

В этот миг я познала чувства ковбоя на родео, когда, вылетев из седла, он плашмя падает на опилки арены, да так, что от удара грудь плющится. Так Бен действительно ничего не подозревал до выхода газеты со статьей.

– Извините.

Докинс явно решил, что я оценила его актерский талант, потому что продолжал кривляться, захлебываясь от довольства собой:

– Я написал совсем другое, как вы посмели подсунуть эту фальшивку? Я ж говорю, все журналюги считают себя гениями, без пяти минут пулитцеровскими лауреатами, но забывают, что за ними стоят люди, целая команда! Рекламщики, редакторы. Ну, заменили текст, подумаешь – а он разнюнился, как ребенок. Такой хипеж поднял, прямо ужас. – Докинс закудахтал, от этого мерзкого смеха он казался еще короче, толще и злее прежнего. – Говорю тебе, тиражи так подскочили – фантастика. А они носятся со своими словами как курица с яйцом. В сухом остатке важно одно: мы получаем достаточный доход от рекламы, чтобы держать газету на плаву и выплачивать зарплату. Они…