Леди Искусительница - Эйлин Драйер

За исключением цвета камня, Исткорт можно было принять за его собственный дом. Гарри казалось — стоит шагнуть в дверь, и он окажется в хаотическом, сумасшедшем мире знакомых комнат, где Кейт оспаривала греческих философов и выпрашивала испеченные его матерью булочки и домашнее печенье.

«Эта женщина разбивает мне сердце», — думал он, стараясь не свалиться с лошади. Как может мужчина не полюбить такую женщину? Каким идиотом он был, когда считал, что тишина лучше, чем живая жизнь с ее заботами, Кейт с ее юмором, доверием и способностью отстоять свое достоинство. Господи, какая сильная натура!

Только сейчас, глядя на дом, который она построила из воспоминаний и пристрастий, он осознал, насколько неукротимым был ее дух. Избиваемая, заклейменная, покинутая, запертая в темноту, она все равно создавала свой мир, в котором не было места мерзостям и негодяям, исковеркавшим ее жизнь.

И одному жалкому бывшему майору.

Он так любил ее. Почему он не признавал этого? Почему у него в отличие от Кейт не хватило храбрости, чтобы сказать ей это?

Он скажет. Как только он вернет ее, он скажет ей. И будет говорить до конца их дней, не важно, где они проживут их. Это больше не имеет значения. Пока с ним будет его Кейт.

Гарри вернулся в Лондон и оказался в центре самого большого скандала десятилетия. Если Глинис и не сделала ничего больше, она постаралась, чтобы история с исчезновением Кейт широко обсуждалась в обществе. Она с наслаждением мстила.

Так прошли две бесконечные недели. Гарри перестал спать. Если он пытался заснуть, то ему являлась Кейт. Юная Кейт с глазами, полными надежды, вглядывающаяся в окружающий мир, пусть она и знала, что ее ожидает «нора» священника. Зрелая Кейт — блестящая сталь, закаленная в огне бед. Кейт, которая боролась со своими кошмарами, облегчая кошмары других.

И каждый раз, когда он до рассвета лежал с открытыми глазами и слезы бежали по его щекам, тяжесть ноши становилась все тяжелее и тяжелее.

«Я люблю тебя, Кейт, — повторял он снова и снова. — Вернись ко мне».

Кейт уже не было двадцать один день, когда к Гарри явилась Элспет Хиллиард. Он как раз вернулся из очередного объезда подозрительных мест, когда мрачный Финни встретил его у дверей со словами: «К вам с визитом леди Элспет, так она назвалась».

Гарри писал ей бесчисленное число раз. Он подозревал, что его послания или перехватывались, или игнорировались. Впервые за много дней у него появился лучик надежды. Он поспешил в Китайскую гостиную. Гостья сидела там, не откидывая с головы капюшон накидки, словно боялась, что кто-нибудь из слуг узнает ее.

— У тети Кейт очень тонкий вкус, вам не кажется? — спросила она, и вид у нее был такой, словно дотронься до нее — и она рассыплется.

Гарри забыл, какая она еще юная.

— Я не могу отыскать ее, — прямо сказал он.

Элспет кивнула:

— Я знаю. Я слышала, как мама сказала, что она получила то, что заслужила. Но это неправда! — Она вдруг оказалась на ногах, сцепила пальцы. — Она не сбежала. В любом случае то была не ее вина.

— Да, — согласился Гарри, снова усаживая ее. — Не ее вина.

Элспет молча сидела, сцепив лежащие на коленях руки, слезы стояли в ее больших зеленых глазах, так похожих на глаза Кейт. Гарри сидел напротив и ждал. Кейт любила эту девушку, значит, у нее имелись на то основания. Гарри молил Бога, чтобы гостья пошла до конца. Трудно пойти против собственной семьи.

— Что вы хотели рассказать мне? — мягко спросил Гарри.

Элспет вскинула голову, и он увидел, как множество противоречивых чувств отразились на тонком личике. Бедная девочка. Раздираемая между преданностью родителям и необходимостью поступить правильно по отношению к своей тете.

Она снова опустила голову. Когда она заговорила, ее голос был таким слабым, что Гарри наклонился к ней, чтобы расслышать ее слова.

— В то утро пропала не одна тетя Кейт, — сказала она. — Пропал и кучер Том. Когда на прошлой неделе он встретил нас в Дувре, он вскользь упомянул о короткой поездке в Чатем. — Она подняла на него глаза. — Среди наших гостей не было никого из Чатема.

— Вы задумались над этим. Что насторожило вас при упоминании о Чатеме?

Глаза у Элспет стали огромными, она покачала головой, отчего запрыгали кудряшки в ее прическе.

Придвинувшись ближе, Гарри взял ее руку.

— Вы знаете, куда ваш отец заключил вашу тетю Кейт несколько недель тому назад?

Элспет отдернула руку.

— Не говорите чепухи. Зачем ему это?

— Я думаю, вы знаете, — сказал Гарри и замолчал, давая ей время подумать.

— Ее появление на свет было обременительно для всех. Но она не исчезла.

Элспет сидела уже очень долго. Гарри хотелось встряхнуть ее. Но он знал, чего этот визит может стоить ей. Она уже показала свой характер одним фактом появления здесь. В конце концов, это ее тетя, которая заслужила ее доверие.

— Много лет тому назад в Чатем была отослана наша двоюродная бабушка Агнес, — сказала девушка. — Она убила дядю Чарлза.

Гарри с трудом усидел на месте.

— Вы знаете, как называлось то заведение?

— Мои родители не могли сделать этого, — настаивала она. — Не могли.

Гарри не получил ответа, несмотря на то что слезы полились по ее щекам.

— Если я помогу вам, — прошептала Элспет, — они никогда не простят меня.

Гарри обвил ее руку своей и держал так.

— Вы знаете, Элспет?

Она помолчала.

— Роза, — наконец прошептала она несчастным голосом. — Они называют его Розой Тюдоров.

Настала очередь Гарри качать головой. Боже. Как он мог забыть? Он осторожно поднял к себе лицо девушки.

— Может быть, ее там нет. Я дам вам знать.

— Как можно скорее.

Это был первый реальный луч надежды. Гарри не хотел оставлять девушку одну в таком состоянии и препоручил ее заботам Грейс и Би. После чего, едва смея надеяться, он призвал к себе Кита Брэкстона и Алекса Найта, и они поскакали в Чатем. Прошло три недели. Ему не давала покоя мысль, что могло быть слишком поздно.

Они добрались до Чатема ко времени вечернего чая. День был серым, в воздухе висели мельчайшие частицы влаги, слабый ветерок понижал температуру. Здание из серого камня, стоявшее у реки, вполне могло быть переделанным из пакгауза. Но это не был дом для душевнобольных. Вывеска на стене гласила: «Работный дом Розы».

Гарри упал духом. Хуже большинства убежищ для душевнобольных, работный дом был переполнен больными, отчаявшимися бедняками, несчастными сумасшедшими и всякими сомнительными личностями. У Гарри сжалось сердце. Ее не могли поместить в такое место. Но если ее здесь не было, то где же ее искать?