Рожденный дважды - Фрэнсис Пол Вилсон

Она посмотрела мимо них на крыльцо, где четверо мужчин все еще боролись с Ионой. Первый проследил за ее взглядом.

– Мы не хотим причинить никакого вреда ему тоже. Пойдемте.

Кэрол попыталась удержать себя от истерики, вновь рвавшейся наружу откуда-то из-под диафрагмы. Казалось, они были совершенно искренни, когда говорили, что ничего ей не сделают, хотя что-то внутри ее кричало от страха при виде их взглядов.

Но выбора у нее не было. Они превосходили ее численностью и преградили ей путь с обеих сторон. С дороги их было не видно, а соседи жили не настолько близко, чтобы услышать ее крики. Она была слишком слаба, чтобы бороться с ними, а ноги, словно налитые свинцом, так отяжелели, что далеко она бы не убежала.

К тому же она увидела, что они поставили Иону на ноги и повели его с крыльца внутрь дома.

– Хорошо, – сказала она. – Я пойду. Только не трогайте меня.

Похоже, они меньше всего намерены были это делать. Оба мужчины отступили назад, открывая ей путь, но она заметила, что первый крепко держал наружную ручку дверцы.

Они проводили ее до крыльца. Тот, кто назвал себя Мартином, стоял там в ожидании. Он обратился к мужчинам, сопровождавшим ее:

– Дайте сигнал брату Роберту.

Второй побежал к дороге.

Кэрол раздумывала о значении этих слов, пока Мартин провожал ее в прихожую. Войдя туда, она услышала задыхающийся голос Эммы, доносившийся из гостиной:

– ...пыталась предупредить тебя, Иона, но они заткнули мне рот и затащили в заднюю комнату.

Кэрол последовала за Мартином в гостиную, где один из мужчин привязывал Иону к стулу, в то время как двое других держали его за руки. В двери в столовую стояла Эмма, охраняемая с обеих сторон еще двумя мужчинами.

И у всех у них были забинтованы руки. Что это значило?

–Кэрол, – воскликнула Эмма, – я так рада, что ты цела! Я так беспокоилась!

Внезапно Кэрол охватила злость на этих непрошеных гостей. Особняк Хэнли не был ее родным домом, и поэтому она реагировала не так спонтанно, как если бы все это происходило в старом родительском коттедже. Но вид разбитого окна, осколков, усыпавших ковер, топоров, прислоненных к стене, вызвал в ней взрыв эмоций. Она почувствовала себя в ответе за этот старый дом. Теперь он стал ее жилищем, и, возможно, именно эти люди выкурили ее из родного гнезда, лишили крова. А теперь они устраиваются здесь, как у себя дома! Да еще связывают ее свекра!

Она фурией ворвалась в гостиную.

– Убирайтесь! Все убирайтесь из моего дома!

– Мы скоро уйдем, – невозмутимо ответил Мартин.

– Не скоро! А сейчас же! Я хочу, чтобы вы ушли отсюда сейчас же! -Она подошла к тому месту, где они привязывали руки Ионы к подлокотникам кресла. – Прекратите! Немедленно развяжите его!

Мужчины посмотрели на нее, потом на Мартина и продолжали затягивать узлы.

– Все в свое время, – сказал Мартин. – Но прежде, чем так расстраиваться, вам следовало бы кое с кем здесь поговорить.

Кэрол собралась накричать на него, но услышала звук шин по лужам подъездной дорожки. Она посмотрела в окно, обращенное к входным воротам, и увидела, что в них въезжают три машины. Ни одна из них не показалась ей знакомой. В это время дверцы машин открылись, выпуская нескольких женщин. Всего их было пять. Их сопровождал бородатый мужчина в монашеском одеянии с капюшоном на голове. Когда они подходили к крыльцу, она узнала шедшую впереди невысокую полную женщину.

– Тетя Грейс!

– Грейс! – прокричала Эмма из глубины комнаты. – Грейс Невинс? Она с ними? Мне следовало это знать! Она помогла им убить моего Джимми!

Кэрол оставила ее слова без внимания. Тетя Грейс здесь! Это хорошо. Эмма просто слишком взвинчена. Тети Грейс нечего бояться. После гибели родителей она заменила Кэрол мать. Если она знакома с этими людьми, она все уладит.

Грейс ощутила зло, находившееся в доме, как только поднялась на крыльцо. Но когда она вошла в дом и увидела, что Кэрол бежит к ней с протянутыми руками через прихожую, ее словно ударили чугунным кулаком в грудь.

– Тетя Грейс! Помоги, нам! Нас сделали здесь пленниками!

Когда Кэрол прижалась к ней, Грейс напрягла все силы, чтобы не отпрянуть. Но прижимать к себе дрожащую племянницу было все равно что обнимать мешок с гадюками. Больше не могло быть сомнений – внутри ее Антихрист. Грейс Невинс вскипела праведным гневом на Сатану, сотворившего такое с ее собственной племянницей. Как он смел!

– Все будет хорошо, дорогая, – сказала она, гладя длинные мокрые волосы племянницы.

Я спасу тебя от этой напасти. Я вырву порчу из тебя и верну тебе твою прежнюю чистоту.

Она ненавидела себя за то, что вынуждена утаивать от племянницы правду. Несмотря на ее горячее стремление избавить Кэрол от Сатаны, Грейс страшило предстоящее отвратительное действо, она хотела как можно дольше оттянуть неприятный момент и совершить все в кратчайшее по возможности время – пусть это будет крошечная горькая пилюля, которую можно проглотить сразу.

– Тетя Грейс, ты знаешь этих людей?

– Да. Да. Знаю их со среды, когда начался Великий пост.

– А ты можешь отослать их отсюда?

– Не волнуйся. Ты знаешь, что я не допущу, чтобы с моей племянницей что-нибудь случилось. Завтра тебе все это покажется сном, и ты почувствуешь себя хорошо. Даже лучше, чем сейчас.

Ты будешь свободна от той скверны, что сейчас зреет внутри тебя.

Она почувствовала, что напряжение Кэрол спадает, однако в глазах племянницы все еще стоял страх, когда она, отстранившись, посмотрела Грейс в лицо.

– Пожалуйста, заставь их уйти отсюда. Посмотри, что они сделали с Ионой!

– Покажи.

Грейс последовала за Кэрол в комнату направо. Ей до сих пор не доводилось видеть так роскошно обставленного дома. Она замерла на пороге при виде Ионы Стивенса, привязанного к стулу и пытающегося избавиться от своих пут.

– Ты?! – крикнул Иона, увидев ее. Его единственный глаз на лице, искаженном гневом, смотрел на нее с ненавистью.

– Я должен был знать, что ты замешана в этом!

Должен был знать?Что он имел в виду?

Но внезапно центральной фигурой в этой сцене стала Эмма. Она вырвалась из рук Избранных, стороживших ее, и бросилась через комнату к Грейс, готовая вцепиться ей в глотку скрюченными, как когти, пальцами.

– Это ты, ты убила моего Джимми! – визжала она. – Ты, ты, ты-ы-ы-ы!

Грейс отступила назад, и одному из Избранных, к счастью, удалось схватить Эмму, не дав ей добраться до Грейс. Эмма выкрикивала что-то бессвязно, она плевалась, кусала и пинала ногами своих стражей, пытавшихся повалить ее на пол. Она походила на безумную, на дикого раненого зверя. В конце концов, то ли от усталости, то ли осознав свое бессилие – Грейс не могла сказать почему, – Эмма стихла и лежала на цветастом ковре, устилавшем пол, тяжело дыша и скрипя зубами.