Первое российское плавание вокруг света - Иван Крузенштерн

Берега между юго-западною и северною оконечностями не могли мы видеть, но вместо того осмотрели с точностью юго-восточную сторону, находившись от оной в недальнем расстоянии. Обошед мыс Васильева, начали держать в параллели к берегу. Здесь претерпели мы несколько жестоких порывов ветра, обратившего внимание наше на худое состояние такелажа, который повредился во время плавания по Охотскому морю более, нежели бы могло произойти то в плавание трикраты продолжительнейшее в другом лучшем климате. От мыса Васильева простирается берег почти на NOtN до оконечности, отстоящей от него на 19 миль. Сия высоты довольной, но оканчивается низменностью. Берега и здесь так же, как у южной оконечности, низменны, но возвышаются мало-помалу в горы посредственной высоты, которые во многих местах покрыты были снегом нерастаивающим, вероятно, чрез целое лето, продолжающееся в сем суровом климате только два месяца, – июль и август.

Юго-восточный берег острова представляется вообще гористым; однако, в некоторых местах находятся и долины, казавшиеся мне удобными к землевозделыванию, но мы не приметили нигде признаков, чтобы сия часть острова была обитаема. Юго-восточная оконечность острова и другая лежащая в широте 50°19'10'', долготе 204°14', составляют пространный залив. простирающийся во внутренность острова более, нежели на 5 миль. В нем видели мы между утесистыми берегами углубление, в коем находится, может быть, хорошее якорное место. От северной оконечности сего залива имеет берег направление NO 48° до восточной оконечности острова, которая лежит в широте 50°28'00'', долготе 203°51'00''и отличается стоящей вблизи высокою горою.

В том же направлении, несколько севернее только первой, находится и еще другая гора, высоты едва ли не превосходнейшей. Сей берег горист вообще. Направление его от восточной до севернейшей оконечности есть почти NNO; но мы не могли рассмотреть его ясно, потому что предлежал ему остров Сумшу, составляющий с северо-восточною стороною Поромушира пролив, шириною не более 1 ½ мили. В следующий день могли мы, впрочем, видеть через низменный остров Сумшу северную оконечность Поромушира. В 8 часов находились от берега не далее 5 миль. В сем расстоянии найдена глубина 35 саженей, грунт каменистый. Пик северо-западной оконечности острова Оннекотана лежал тогда от нас на SW53°; остров Монконруши на SW76°, восточная конечность Поромушира на NO 30°.

По безветрии, продолжавшемся несколько часов, во время коего влекло нас течением сильно к берегу, настал свежий ветер от NW, при коем удалялись мы ночью от берега; но в 4 часа пополуночи начали держать курс опять к северу. На рассвете увидели на севере высокий′ пик южной камчатской оконечности, которой назван мною Кошелевым, а в′8 часов усмотрели через Сумшу остров Алаид и северную оконечность Поромушира в одном NW 68° направлении. Пик Кошелев лежал тогда от нас на NO 2°30'.

Остров Сумша вообще низмен, но берега его во многих местах утесисты. Южный мыс его оканчивается низменностью, равномерно и северная оконечность, выключая у сей некоторые маловажные возвышения, которые суть единственные на всем острове. Незадолго перед полуднем увидели мы и мыс Лопатку. Он подобно острову Сумшу, с коим, может быть, соединяется, весьма низмен. Канал, разделяющий оные, наполнен мелями. В прежние времена ради близости берега, что почиталось тогда главною вещью, проходили оным малые суда, но поелику в нем погибало оных много, то впоследствии времени, как то я узнал в Камчатке, проходить сим каналом было запрещено. В полдень находились от нас восточная оконечность Поромушира на NW80°, остров Алаид на NW78°, южная оконечность острова Сумшу на NW89°, северо-западная его оконечность на NW62°. В сем положении определена нами широта 50°38', долгота 203°00'42''. Расстояние наше от ближайшего берега, т. е. от острова Сумшу, было 22 мили.

Во время плавания нашего из Камчатки к Сахалину определили мы широту мыса Лопатки 51°03'; но поелику не видели ясно оного, то и полагали притом некую погрешность. Капитан Кинг определил широту сего мыса 51°00', а капитан Сарычев 50°56'. Почему я и вознамерился подойти в сей раз к мысу Лопатке сколько возможно ближе, к чему способствовал весьма свежий ветер западный, позволявший нам держать курс к N. ведущий к оной. Но помрачившееся скоро пополудни небо и наставший густой туман скрыли берега совсем от зрения. В 3 часа находились мы по счислению в широте 51°00'; итак, видя, что намерение мое остается тщетным, приказал я держать NNO, а потом в 4 часа, подошел весьма близко к берегу, NO, ведущий вдоль оного.

Пик Кошелев лежал тогда от нас на NW 35°. Ветер дул чрез целую ночь свежий от W; погода сделалась ясная, совершенно безоблачная, какой не случалось ни однажды во все сие наше плавание. На рассвете увидели мы мыс Поворотный на NW 7°, в расстоянии от 22 до 24 миль; Вулкан на NO 1°30', Шипунский нос на NO 50°. В 11 часов настало безветрие, которое продолжалось до 8 часов вечера и огорчало нас чрезмерно. Мы знали, что множество писем ожидало нас в Петропавловске, и надеялись не только получить разные известия по обыкновенной почте, но и полагали, что отправленный за несколько месяцев в С.-Петербург курьер возвратился, конечно, обратно и привез нам ответы на письма наши, посланные при отходе из Камчатки в Японию.

Несколько дней уже главным предметом наших разговоров были ожидаемые, любопытства достойные известия о политических европейских происшествиях, которые в продолжение двух годов долженствовали соделаться немаловажными. Быв питаемы таковою лестною надеждою в близости Авачи и не имев способов достигнуть исполнения наших желаний, чувствовали мы сугубую досаду на благоприятство сего случая.

Августа 29-го в 8 часов вечера вошли мы наконец в губу Авачинскую и следующего дня в 3 часа пополудни стали на якорь в Петропавловском порте, находившись в отбытии из оного ровно 2 месяца. Во все сие время редко случались дни, в которые бы не мочил нас дождь или не проницала бы платья нашего туманная влага; сверх того, не имели мы никакой свежей провизии, выключая рыбы залива Надежды, и никаких противоцынготных средств; но, невзирая на все то, не было у нас на корабле ни одного больного.