Будет ли революция в России? - Алексей Кунгуров

Даже работяги, видя как рассыпается изношенная промышленная инфраструктура и выходит из строя устаревшее оборудование, как стремительно обводняются нефтяные пласты, понимают, что скоро всей лавочке придет пипец. И что они делают, чтобы не допустить этого? Ага, требуют себе увеличение заработка! Ну, кто скажет теперь, что они не тупые и алчные животные, живущие сегодняшним днем, как и их новые хозяева? Шнель, швайне, шнель! Ордунг унд арбайт!

Большинство левых считают себя марксистами (неомарксистами; ортодоксальными марксистами, сверхмарксистами, умеренными марксистами, классическими марксистами, демократическими марксистами, постмарксистами, марксистами-пролетаристами, австромарксистами, фрейдомарксистами или марксистами-ревизионистами). Они разделяют полностью, в общих чертах или частично доктрины Карла Маркса, что подразумевает, что они слышали о «Капитале» и «Критике Готской программы» и могут в общих чертах представить, о чем там идет речь. Предводителям, в отличие от рядовых участников тусовки, полагается хотя бы немного ознакомиться с первоисточниками, ибо на то они и предводители, чтоб уметь ловко оперировать цитатами при произнесении речей.

Сегодня левые демагоги стенают о кризисе левого движения, а еще совсем недавно они с энтузиазмом пели о масштабном кризисе путинского режима. Пропаганда — это ложь. Разумеется, никаким кризисом на самом деле даже не пахнет. Поэтому в середине 2000-х годов большое недоумение у меня вызывало, когда на всякого рода публичных мероприятиях левые идеологи пели свои ритуальные мантры про кризис режима. Зачем разводить агитацию, если в зале все свои, и даже представители прессы рассосались? Но, вглядевшись в лица ораторов, быстро понимаешь, что они действительно верят в то, что говорят. Так и подмывает спросить этих шаманов: ребята, вы Маркса действительно читали, или по комиксам для пионеров вечно живое учение постигали?

Учитывая культурный (умственный) уровень большинства представителей революционной общественности, действительно, было б очень неплохо выпустить комиксы, где бы максимально доступно, лаконично и с картинками излагались основы марксизма. За неимением этого учебного пособия постараюсь кое-что объяснить на пальцах. Слышали что-нибудь про базис и надстройку? Это понятия исторического материализма, обозначающие общественные отношения исторически определенного общества как целостную систему, в которой материальные (экономические) отношения представляют основание общества, а политические и идеологические отношения — надстройку, им обусловленную.

Базис — (по-гречески basis — буквально означает «основание») одна из двух составных частей общественно-экономической формации; совокупность производственных отношений, составляющих экономический строй общества на данной ступени его развития. Надстройка, функционально с ним связана и является совокупностью идеологических отношений, взглядов и учреждений; в нее входят государство и право, а также мораль, религия, философия, искусство, политическая и правовая форма сознания и соответствующие учреждения.

Режим медвепутов со всеми его институтами (избирательная система, полицейщина, масс-медиа, вертикаль власти, партийная камарилья, индустрия рекламы и пропаганды, армия и эстрада) — это надстройка. О надстройке многие из вас прекрасно осведомлены, но что является базисом российского общества на данном этапе его развития, не все четко понимают. Поэтому рассмотрим этот момент подробнее на конкретных примерах. Какой тип капитализма сформировался в РФ? Капитализм периферийного типа. Мировой капитализм всегда имел иерархическую структуру, которая базировалась на глобальном перераспределении материальных благ от стран периферии в пользу стран центра. Ни одна развитая капиталистическая страна не может быть экономически самодостаточной, а мировая капиталистическая система стабильна лишь тогда, когда она находится в состоянии экспансии.

Первым глобальным порождением капитализма стала колониальная система, устроенная по принципу насоса: в одну сторону дуй, в другую — …! Из Центральной Америки в Европу хлынул поток золота, из Северной — лес, меха, зерно, Африка дала неисчерпаемый ресурс рабской силы. Индия для Великобритании была источником могущества на протяжении столетий, но сами индийцы дохли от массовых голодовок даже в XX веке. По подсчетам историка Фернана Броделя, годовые инвестиции в Англии в период бурного развития капитализма составляли около 6 миллиардов фунтов стерлингов, в то время как доход метрополии только от одной Индии оценивался в 2 миллиарда фунтов стерлингов. Таким образом, развитие промышленности происходило за счет колониальных ресурсов.

Однако не все капиталистические державы обладали колониями, и те, которые были слабыми, становились как бы придатком ведущих держав, формально сохраняя суверенитет и все атрибуты государственности. Капиталистический центр не контролировал с помощью военной силы периферийные страны в отличие от своих заморских территорий. Парадоксально, но порой армии периферийных государств одерживали верх над войсками ведущих мировых держав, однако это не могло изменить сложившуюся миросистему. Главное отличие колоний от периферийных стран заключалось в том, что в колониях метрополия всячески препятствовала формированию капиталистических отношений, замораживая там феодальную и даже рабовладельческую архаику в экономике. В периферийных же странах ведущим державам нужен был именно капитализм, но капитализм слабый. Образно представим дело так: роль рабов в господском доме принадлежала колониям, а периферийные страны — это лакеи. Лакеи зачастую выглядят так же, как их хозяева, даже одежду носят с господского плеча, но сходство это чисто внешнее. Если раб в принципе понимает незавидность своего положения, и не прочь его изменить, то лакеи искренне желают сохранить свой статус.

Взимание дани с периферии в пользу центра происходило более утонченно — через участие иностранного капитала в наиболее рентабельных отраслях национального хозяйства, концессии, экспортно-импортную зависимость, эскалацию секторного разрыва в экономике периферийных стран, ссудный процент, монополизацию внешней торговли, глобальное разделение труда, диспаритет валют, и т. д. Но в любом случае взаимодействие между капиталистическим центром и периферией имело один и тот же результат — метрополия получала, а окраины отдавали. Царская Россия в конце XIX столетия переживала инвестиционный бум, но даже в самые благоприятные годы утечка капитала (через ссудный процент, вывоз чистой прибыли, дивиденды) намного превышал ввоз. Если периферия богатела, то в это же самое время ведущие страны капитала богатели в несколько раз быстрее, в периоды кризисов для центра его последствия как бы амортизировались за счет перекладывания его бремени на более отсталые страны. Например, уровень оплаты труда в периферийных странах был значительно ниже, а во время экономического спада он еще резко падал из-за инфляции, безработицы, что позволяло центру получать более дешевые сырье и полуфабрикаты, косвенно субсидируя тем свою экономику.

Экономика периферийных стран основана на обслуживании стран центра, а не собственных интересов — это ключевой момент. В этой связи центр заинтересован в максимально глубокой специализации периферийных экономик. Если экономика Аргентины, допустим, базируется на экспорте говядины и пшеницы, то она полностью зависима от внешних рынков сбыта, но не контролирует их. Если хозяева мирового рынка сочтут, что аргентинцы слишком хорошо живут, они легко опустят цены на говядину и пшеницу, а аргентинская монопрофильная экономика крайне болезненно отреагирует даже на непродолжительное снижение цен на эти товары. А эмбарго вообще приведет к катастрофе.