Именинница - Пенелопа Дуглас

– Мне нравится, что ты наслаждался моим маленьким представлением, – говорит она, выглядя еще прекраснее с этим удовлетворенным выражением лица. – Нравится осознавать, что ты не мог отвести от меня глаз. И я не только смогла это сделать, Пайк, но и получила от этого удовольствие.

На ее губах появляется легкая усмешка.

Я снова дергаю дверную ручку.

– Джордан, открой дверь.

– Я бы с удовольствием, малыш, но… – поцокав, говорит Джордан. – Танец окончен, а клиентам нельзя прикасаться к девушкам. Спокойной ночи, сладкий, – подмигнув, добавляет она.

А затем она обрывает звонок, и экран гаснет, отчего в коридоре вновь становится темно. Я же стою перед дверью, пытаясь понять, не дразнит ли она меня вновь. Но тут полоска света под дверью исчезает, и я осознаю, что она выключила лампы.

Неужели она и правда ложится спать?

Я дергаю ручку.

– Джордан, – рявкаю я, – какого черта?

За дверью открывается и захлопывается ящик, а затем скрипит кровать. Спустя несколько мгновений тишины я наконец понимаю, что сбылись мои самые худшие опасения. У меня стояк. Что бы она сделала, если бы я выломал дверь и ввалился к ней в комнату прямо сейчас? Черт!

Я утыкаюсь лбом в дверь, еле удерживаясь от того, чтобы опуститься до слез.

– Когда я доберусь до тебя, не жди нежностей, – предупреждаю я. – Обещаю, ты надолго это запомнишь.

Мой телефон пищит, и я, опустив глаза, провожу пальцем по экрану.

«Ложись спать», – говорится в сообщении.

Желудок скручивается, и на мгновение меня охватывает желание спуститься в кухню и включить громко музыку, чтобы Джордан не могла уснуть, пока я буду спускать пар, накручивая круги в бассейне, или затею с ней новую ссору, чтобы вытащить ее из постели.

Но уже поздно, и если я сейчас не лягу, то с трудом встану ранним утром. У меня есть моя рука и Интернет, не так ли? Хотя мне даже порнушка не нужна, достаточно лишь погрузиться в воспоминания о том представлении, что я видел несколько минут назад.

Зайдя в свою комнату, захлопываю за собой дверь и падаю на кровать. А потом принимаюсь потирать ноющий член.

Но тут появляется еще одно сообщение: «Не вздумай дрочить».

Я стискиваю зубы и бросаю телефон на комод.

Лучше бы мне проснуться оттого, что она скачет на моем члене, иначе завтра всем следует держаться от меня подальше.

К моему удивлению, прошлой ночью мне довольно быстро удалось заснуть. Через несколько секунд после того, как я отправила последнее сообщение, что-то ударилось о стену в комнате Пайка. И хотя меня слегка мучила совесть, на губах играла улыбка оттого, что я почувствовала себя сильнее. У меня и мысли не было заходить так далеко, но мне нравится, что мы так сильно цепляем друг друга.

Мне просто хотелось показать ему, что я способна на большее, чем он думает, и не ценю, когда люди говорят мне, что у меня на уме.

Когда Пайк попытался войти в комнату, я чуть не сдалась, потому что хотела его: его руки, рот, грязные словечки. Но моего прощения всегда было легко добиться, а мне уже давно пора измениться. Даже если Пайк лучший – а можно не сомневаться, что так и есть, – мне нужно было доказать себе, что я достойна того, чтобы меня добивались и ждали. Нужно было поднять для самой себя планку, чтобы не давать всем так легко того, чего они от меня хотят. Я уже и так часто чувствовала себя слабачкой. С Джеем, Коулом, родителями…

Поэтому вчера я засыпала, чувствуя себя сильнее.

Но сегодня все изменилось… Я не стану прятаться и дразнить его, потому что и сама больше не могу ждать. Сказав ему вчера даже не прикасаться к себе, я решила последовать этому совету и сама, так что, увидев его вечером, тут же стяну с него футболку, потому что мне нравится, как он выглядит в джинсах.

Так как на улице хорошая погода, а облака слегка скрывают солнце, я разлеглась на животе на траве и, слушая Дона Хеенли на кассетном магнитофоне, просматриваю список предметов, которые будут преподавать в университете осенью. Я уже выбрала, что хочу изучать в следующем семестре, но подумываю добавить еще один предмет.

Мои ноги, скрещенные в лодыжках, медленно покачиваются в воздухе, когда звонит мой телефон. Протягиваю руку и поднимаю его с травы. А посмотрев на экран, тут же хмурюсь.

Зачем мне звонит Датч?

– Привет, – поднеся телефон к уху, говорю я. – Все хорошо?

В голове тут же проносятся мысли о том, что Пайк мог пострадать от какого-нибудь ужасного инструмента, с которыми они работают.

– Э, да. Прости, что беспокою, – говорит он мне. – Ты не знаешь, что сегодня случилось с Пайком?

– А что с ним?

– Ну, у него просто ужасное настроение, – жалуется Датч. – Все просто боятся к нему подходить. Он лает на всех и вбил не меньше восьмидесяти гвоздей в каждый прикрепленный им лист с имитацией камня. После чего случайно принял не ту партию досок, а затем устроил забавную истерику, при этом напоминая мою двенадцатилетнюю дочь. Просто это странно.

Я фыркаю, но тут же зажимаю рот рукой, чтобы заглушить его.

– Хм… – Я пытаюсь подобрать слова и сдержать рвущийся из горла смех. – Даже не представляю, что с ним случилось.

Хотя у меня есть одна догадка.

– Что ж, тогда советую тебе спрятаться в свою комнату, милая, – говорит Датч. – Он уже едет домой, и кто знает, какая чертова муха его укусила.

Мои плечи трясутся от беззвучного смеха, когда я замечаю пикап Пайка, с ревом несущийся по улице. Даже его двигатель звучит раздраженно.

– Ой, мне пора, – говорю я Датчу.

Затем вешаю трубку, даже не дождавшись его прощаний. Пикап Пайка влетает на подъездную дорожку и с визгом останавливается. Взглянув на свой телефон, понимаю, что еще нет даже четырех часов. Он рановато ушел с работы.

Пайк смотрит на меня сквозь стекло с такой злостью и напряжением во взгляде, будто собирается устроить хорошую порку, которой, по его мнению, я заслуживаю.

Желая привлечь внимание к своему телу, я строю невинное выражение лица, слегка выгибаю спину, чтобы выпятить задницу, и перестаю раскачивать ногами.

Пайк выходит из пикапа, хлопает дверью и шагает ко мне. На моем лице тут же вспыхивает самодовольная улыбка, когда я понимаю, что ни один из нас не может отвести друг от друга взгляда.

– Мне не до смеха, – грозно выпаливает он. – А теперь иди в дом и разденься. За целый день я успел составить целый список того, что собираюсь сделать с твоим телом сегодня вечером, девочка.

От вспыхнувших эмоций у меня перехватывает дыхание, не давая воздуху проникнуть в легкие. Я вижу обещание, горящее в его глазах, и даже не думаю о том, чтобы обмануть или подразнить его. Ведь мое желание не меньше.