Берег Турецкий. Жить счастливо не запретишь - Александр Викторович Соболев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– За гостью!
– За чудесное знакомство!
– За любовь!
Тосты сыпались один за другим. Потом ухажеру стало плохо. Он долго хрипел и урчал возле унитаза. Вера долго сидела на кухне за столом, не зная, что делать. Уйти? А если с Виктром что-то случится? Помочь? Но как? Ближе к трем часам ночи ухажер вывалился в прихожую и распластался на полу. Вера с трудом дотащила страстного поклонника до кровати. Прибралась в уборной и прихожей. Помыла посуду. Идти домой не хотелось. Легла рядом с Виктором.
Утром, проснувшись в одной постели, мужчина и женщина заново познакомились. Похмелились.
Вера осталась жить у Виктора. Дома ее никто не ждал. Дети выросли. Свекровь умела три года назад. С каким-никаким мужичком не так одиноко. Живой человек, не собачка…
– Вам знаком этот предмет? – следователь положил перед собой нож в целлофановом пакете. Вера подумала, а ложки и вилки почему не принесли? Или вас не учили в школе милиции хорошим манерам?
– Знаком, – ответила Вера, – похож на мой кухонный нож.
– На нем отпечатки ваших пальцев, – майор подняла на нее свои красивые глаза. Почему Вере не везет на красивых людей. Почему не подруга, а соперница или следователь? Почему?!
– Ничего удивительного. Мой нож, мои отпечатки. Продолжайте, – Вера не хотела принимать ход мыслей, на котором настаивала майор. Сознание настойчиво изучало макияж и прическу женщины полицейской.
– На нем – кровь вашего мужа. Характер ранений на теле Виктора указывает на то, что они сделаны этим ножом.
– Но я не убивала! – прошипела Вера.
Вчерашнее субботнее утро для Веры началось у плиты. Она предполагала сотворить овощное рагу. Женские обязанности надо выполнять. Ради чего ее терпит Виктор? Женщина порезала кабачки и капусту, поставила тушиться. Что-то не здоровилось, и она прилегла. Видимо, заснула.
Когда из окна кухни пошла гарь от подгоревших овощей, в дом забежал Виктор. Заорал на всю улицу и залил водой едва не начавшийся пожар.
– Бестолочь! Руки из одного места растут! – бегал по комнатам Виктор и открывал одно окно за другим. – Лахудра!
– Извини, я все исправлю, – затравленно ответила Вера.
– Извини-извини. Не извиню, – Виктор подскочил к Вере и ударил ей в живот. Вера согнулась, дыханье перехватило, в глазах помутнело.
Когда пришла в себя, Виктора рядом не было. Куда-то убежал. Вера посмотрела на себя в зеркало. Задрала вверх футболку – под правым боком разливалось большое синее пятно. Блин, как же неприятно, когда тебя бьют. Хотя, Виктор по-своему прав. Ведь, она чуть не спалила квартиру.
– Ладно, бывает, – махнула рукой Вера и пошла приготавливать заново.
Надо отметить, что Виктор редко развязывал руки. Намного чаще ее второй гражданский муж оставался добрым и отзывчивым. Всегда спешил на помощь не только к ней, но к друзьям или соседям. Жалел собачек и кошечек.
Вере доставалось очень редко. Не без этого. Но она сама была виновата в каждом случае. То масло разлила, то забыла мужа разбудить на работу, то потеряла деньги, те были последними и зарплата еще не скоро.
Главное, считала Вера, Виктор не был бабником и ей не изменял. Пьяный или больной, уставший или после зарплаты – всегда возвращался домой.
Вера умылась. Встала у плиты. Как только закончила и выключила газ, вернулся Виктор. С початой бутылкой водки. Подобревший, слегка поправивший немолодое здоровье.
– Обижаешься? – спросил гражданский муж и достал две рюмки из шкафчика.
– Нет. Есть будешь? – Вера поправила платок на голове, опять не успела причесаться с утра.
– Вот и правильно. Давай выпьем. – Виктор подмигнул правым глазом.
Выпили, закусили. Как обычно. Но потом Вера вспомнила про Евгения, и сказала:
– Женя хорошо зарабатывал, с ним было уютно.
– А со мной плохо, значит? – вскипел Виктор. – Блядун он был! А ты шлюха! Неблагодарная! Я тебя подобрал на улице в дом привел не для того, чтобы выслушивать воспоминания о твоем муже!
Пьяная слеза навернулась у Веры. За что же ей такие оскорбления? Почему именно сегодня, в субботу, нельзя иначе? Что она такого сделала?
– Замолчи, Вить, – прошептала Вера. – Прошу тебя!
– Чего? – глаза Виктора вылезли из орбит. – Потаскуха!
Вера сама не поняла как, но схватила со стола большой кухонный нож и полоснула мужа по горлу. Вылезшие глаза Виктора так и остались на выкате. Гражданский муж, а попросту сожитель, схватился за горло, пытаясь остановить кровотечение. Но та, пульсируя, пробивалась сквозь ладони с черными ободками ногтей на пальцах. Виктор прохрипел что-то непонятное и сполз на пол.
Вера молча ушла в ванную. Приняла душ. Переоделась в чистое. Взяла документы, любимую книжку Александры Марининой. Включила газ. Зажгла свечу и поставила ее на пол в прихожей. Уходя, закрыла дверь на два замка.
Вернулась в свою двухкомнатную квартиру, где жила дочь.
И все забыла.
Села к окну и уставилась в недалекую городскую перспективу славного города Торжка.
Вечером, когда сгустились сумерки, Вера увидела остановившийся полицейский УАЗик. Вышли люди с автоматами, в бронежилетах и в шлемах. Зашли в подъезд.
Через две минуты в дверь позвонили…
Все говорят, а ты верь
– И не смотрите на меня так! – возмутилась Даша.
– Как? – удивился Женя.
– Раздевающе!
Случилось же такое. Если рассказать, никто не поверит. С утра Даша застряла в лифте. С новым программистом и одновременно системным администратором Евгением, который устроился к ним на работу две недели тому назад.
Как полагается в таких случаях, женский коллектив бухгалтерии разобрал по косточкам и обсудил перспективного сотрудника. В числе главных достоинств молодого специалиста было то, что был тот неженат. Даже не разведен. Незамужних же девушек на фирме хватало. Парней, как всегда, не хватало.
То ли времена такие настали. То ли раньше брачных делах предпочитали помалкивать. То ли в прежние годы не выносили в публичное поле проблемы взаимоотношения полов. Но теперь жизнь в стране и общественная формация поменялись. Мы с удивлением узнали, что большинство мужчин инфантильны, в брак не стремятся, детей боятся, семейных обязанностей сторонятся. И вообще, женщинам в современном мире можно прожить без Них. Волосатых, с неприятными запахами, грязными носками и щетиной. Без мужиков.
Даша так и решила доживать жизнь в одиночестве с сыном, поранившись после первого неудачного брака. Посмотрела она тогда на своего пьяного в женской помаде мужа один раз, потом второй. Не понравилась ей картинка. Поплакала, и выгнала из дому. Выживу как-нибудь без негодяя.
Но пропаганда и общественное мнение – лицевая сторона медали. А жизнь – совсем другое дело. Выжила бы Даша с ребенком на руках, если бы не мама? Куда деваться и где брать деньги, если бы не родительская квартира? Куда бежать, когда бывший муж-алкоголик и бабник, а ребенку всего пять месяцев, и алименты он не платит?
Жизнь Дашу не баловала. Восемь лет назад она находилась на пороге отчаяния. Даже посещали мысли о самоубийстве. Но она посмотрела на обернутое в белые пеленки личико Антона. Имя ребенка, кстати, Даше никогда не нравилось, но на таком настоял тогда еще любимый муж. В те дни перечить не решилась. А теперь менять поздно, все привыкли.
После развода Даша в сторону мужчин не смотрела. Совсем. В каждой особи мужского пола мерещился бывший муж. Все мужики выглядели на одно лицо. С простыми, понятными и животными мыслями. Нужно им только одно. Развлекаться без обязательств. Оплатить, в лучшем случае, такси до дома. И не звонить до следующей пятницы. Зачем ей такие отношения? Дарья Ивановна Чердашева решительно не понимала.
Не досидев положенный декретный отпуск, Даша вышла на работу в родную строительную компанию. Находилась она в ту пору в самом начале карьерной лестницы, в должности рядового бухгалтера. Затем стала начальником сметного отдела. За год до сегодняшних событий Даша дослужилась до большой должности – Заместителя главного бухгалтера. А это без пяти минут Главный бухгалтер. Всего этого Даша добилась в тридцать два года! Карьере девушки многие завидовали, забывая, впрочем, что успеха
