Что осталось после нее - Элен Мари Вайсман

— Ты моя дочь, так ведь? — спросила она.

Сьюзан вскочила со стула. По ее лицу градом катились слезы.

— Я думаю, да, — ответила она.

Клара прижала ладони ко рту. Ее лицо вытянулось. Она шагнула к Сьюзан, протягивая к ней руки. Сьюзан бросилась к ней, и они, смеясь и плача, заключили друг друга в объятия.

— Я сразу поняла, кто ты, — сказала Клара. — У тебя мой нос и глаза, как у Бруно.

Сьюзан радостно рассмеялась.

— Правда? — спросила она.

— Сначала я сама не поверила, — ответила Клара, — но сердце не обманешь.

Она долго обнимала Сьюзан, потом отпустила ее и вытерла слезы. Шаркая по полу ногами, Клара с трудом направилась к креслу.

— Иди, посиди со мной, — позвала она Сьюзан.

Сьюзан переставила стул к ней поближе и взяла ее за руку.

— Я искала тебя, — всхлипывая, проговорила она, — но мне не удалось найти почти никакой информации. Я понятия не имела, что ты еще жива. Я бы…

Клара коснулась ее щеки, вытирая слезы тонкими, как бумага, пальцами.

— Тихо, тихо, — утешала она. — Теперь мы вместе. Это главное. Я знала, что так и будет. Если бы я в это не верила, я бы давно умерла.

— А мой отец? — спросила Сьюзан. — Он жив?

Клара покачала головой. Слезы полились у нее из глаз.

— Бруно пытался меня спасти, — сказала она. — У нас был план. Мы хотели тебя забрать. У нас почти получилось, но мы не успели. Они схватили нас, когда мы думали, что все позади. Бруно вернулся, чтобы спасти человека, который нам помог, и санитар ударил его по голове. Ударил слишком сильно…

— Господи, какой ужас, — срывающимся голосом сказала Сьюзан.

— Да, — ответила Клара, с трудом подавляя рыдания. — Мне жаль, что так вышло. Если бы я послушалась родителей, Бруно был бы жив, а нас бы с тобой не разлучили.

Сьюзан сжала ее руку.

— Не говори так, — сказала она, — ты же не знала, как все обернется.

— Я хочу тебе сказать: если бы от меня что-то зависело, я бы никогда тебя не отдала, — продолжила Клара. — Но они… — она замолчала. Ее подбородок и губы дрожали от горя. — Ребенку в Уилларде делать нечего. Но я думала о тебе каждый день. Я верила, что когда-нибудь выберусь оттуда и найду тебя. Я бы искала, пока не нашла. Я бы всю землю обошла… — Она уронила голову, и слезы потекли по ее лицу.

Сьюзан бросилась ее обнимать.

— Я знаю! — воскликнула она, поглаживая мать по спине. — Ты не виновата. Теперь мы вместе, мы наверстаем упущенное время. Давай думать о хорошем.

Клара втянула носом воздух и вытерла слезы.

— Да, — согласилась она, — ты права. — Она немного подалась назад, вглядываясь в лицо дочери. — Скажи мне: тебя удочерили? Ты была счастлива?

Сьюзан кивнула, улыбаясь сквозь слезы.

— Да, — подтвердила она, — меня удочерили. И я была счастлива. В основном… — Она взглянула на Пег. До того как они приехали в дом престарелых, она сказала Пег и Иззи, что, если они найдут ее мать, она не станет рассказывать ей про доктора Роуча. Зачем ворошить прошлое? Кларе будет больно это слышать, а она и так настрадалась…

— Они назвали тебя Сьюзан, — задумчиво сказала Клара.

— Сьюзан Клара, — улыбнулась Сьюзан.

— А я выбрала для тебя имя Беатрис, — продолжила Клара. — Беатрис Элизабет Моретти.

— Как красиво. Мне нравится! — восхитилась Сьюзан.

Клара перевела глаза на Иззи.

— Ты вернула мне дочь! Как мне тебя благодарить?

Иззи улыбнулась и пожала плечами.

— Разве можно было поступить по-другому? — просто ответила она.

— Должно быть, ты ею очень гордишься, — обратилась Клара к Пег.

Пег обняла Иззи.

— Да, очень горжусь, — подтвердила она.

В этот момент в комнату вошла медсестра. Нахмурившись, она с беспокойством взглянула на Клару.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась она. — Клара, вы в порядке?

— Я счастлива, — ответила Клара. — Я в жизни не была так счастлива. Вот, Дженни, познакомься с моей дочерью Сьюзан.

У медсестры отвисла челюсть, а глаза от удивления стали похожи на блюдца.

Сьюзан встала и пожала ей руку.

— Очень приятно.

— Я же говорила, у меня есть дочь, — продолжила Клара. — А меня никто не слушал. Видно, это мне на роду написано, — она хихикнула. Глаза ее сияли.

Иззи отдала Кларе остальные письма и фотографии Бруно, а Сьюзан стала расспрашивать медсестру о здоровье матери. Спустя несколько минут она присела на корточки рядом с Кларой.

— Дженни говорит, ты вполне здорова, — обрадованно сообщила она.

— Пожалуй, — согласилась Клара. — Неуклюжая только стала от старости, да и память порой отказывает.

— Послушай, — решилась Сьюзан, — а может, переедешь ко мне? Я живу недалеко отсюда. У меня большой старый дом с огромным садом и две собаки. Я не роскошествую, но, как говорится, дома и стены помогают.

У Клары задрожали губы.

— У меня так долго не было дома — целых шестьдесят шесть лет. Я и забыла, что это такое, — едва слышно прошептала она.

— Значит, договорились, — сказала Сьюзан. — Мой дом — твой дом, раз ты согласна. Я сейчас на пенсии, так что смогу о тебе заботиться.

Клара улыбнулась. Ее глаза заблестели.

— Об этом я могла только мечтать, — сияя от счастья, согласилась она.

В четверг, после уроков, Иззи буквально вбежала на кухню. Ей не терпелось вонзить зубы в чудесное шоколадное печенье, которое пек Гарри. У нее слюнки текли, когда она представляла, как вытащит из стеклянной банки штуки три, а то и четыре, и будет уплетать их, запивая большим стаканом молока. Гарри делал это печенье раз в две недели. Сказочная вкуснятина! Иззи бросила учебники на скамейку у двери, повесила пальто и вдруг встала как вкопанная. За последние две недели столько всего произошло — похороны матери, разговор с мисс Тренч, первое свидание с Итаном, встреча с Кларой и ее дочерью, — что она совсем забыла, какой сегодня день.

Пег и Гарри, широко улыбаясь, стояли на кухне. Вместо печенья они испекли шоколадный торт и украсили его цветами из белого и розового крема. В глазах опекунов отражался свет восемнадцати свечей. Под потолком плавали десятки розовых и сиреневых воздушных шаров. Завитки их ленточек падали вниз, словно струи дождя. Пег и Гарри запели: «С днем рождения тебя!» — и Иззи закашлялась, чтобы не заплакать. Когда в последний раз кто-то устраивал для нее праздник, пел для нее эту песню? Сложно сказать. Даже странно, что наступил тот самый день рождения, приближения которого она так боялась.